В этом году мама пропустит мой день рождения.

В этом году меня ждут не только подарки, но и совсем не праздничные обсуждения. Уже входит в традицию во время завтрака или обеда говорить о диких волках, моём предназначении, а теперь ещё и о Полине. Самая горячая на сегодня тема для обсуждения — роль каждого из нас на некровавом, надеемся, торжестве.

Так, Ольга Евгеньевна уже смешала и сварила нужные травы, ядовитые для зверя — готовому яду осталось настояться несколько часов. Для нас (не считая оборотней-волков) эта отрава совершенно безопасна и поэтому натирание ею стрел без опаски доверили Лизе.

Такого настоя достаточно лишь капли, чтобы убить волка. Даниэль будет держать Онджо на привязи при помощи вазы — нам всё же пришлось всем рассказать про сокровище призрака, от чего призрачный азиат был просто на грани истерики.

Кир как мог успокаивал Онджо и обещал, что ваза будет теперь всегда в его спальне. Но "очкарик" ничего не желал слышать и продолжал жалостливо завывать, действуя всем на нервы. Пусть вообще скажет "спасибо", что вазу доверили именно Даниэлю — самому спокойному из нас.

Вот Габриэлю бы точно никто не рискнул доверить следить за сокровищем призрака. Ему Кристофер поручил охранять Лизу, но тут вдруг она сама запротестовала и заявила, что будет держаться рядом с Даниэлем.

— А как Дан будет одновременно и вазу держать и Лизу охранять? — возмутился Габриэль, когда все собрались за общим столом во время ужина.

Но тут вскинулась Вика и заявила, что вазу будет держать она, чтобы Даниэль больше ни о чём не беспокоился кроме безопасности моей подруги.

Стоит ли говорить, как недоволен стал Габриэль? Обрадовать его поспешил отец. Кристофер сказал, что старший из близнецов будет у самого входа в замок: встречать гостей, а в нужный момент запирать двери магическим ключом, который не даст никому проникнуть внутрь замка. Никому, кроме зверя…

Я и Кир будем вооружены, как единственные, кто умеет стрелять из арбалета (Кристофер не в счёт потому как отравленные стрелы ему бы навредили). Только я буду снаружи, у самых ворот во внутренний двор, так как дикий волк не сможет почувствовать мой запах, а под действием чар я стану ещё и невидимой — тогда зверь не сможет меня увидеть. А Кир и Кристофер для подстраховки будут во внутреннем дворе.

Затем наше обсуждение плавно перетекло на гостей. На мой день рождения действительно приглашены представители охраны порядка и главные лица Академии — это высшие институты местного общества — выше только сам король.

Уже много лет смотрителем и наставником для нового охотника назначают кого-либо из академического круга или кого-нибудь из стражей порядка. Моё "воспитание" поручили Ольге Евгеньевне, и она было запротивилась, но Кристофер обещал помочь — так и началась моя история, как охотника. Поэтому нет ничего удивительного и необычного в таких гостях на подобном мероприятии.

Казалось, всё уже обсудили, и постепенно обеденный зал начал пустеть. Почти все, кроме меня, Лизы и близнецов, уже разбрелись. Моя подруга всегда ела медленно, а я по старой привычке терпеливо её жду. Вообще-то мне даже шевелиться не хочется, и мысли мои уплывают далеко не в серьёзное русло. Я всё думаю… Если погладить собаку и почесать её за ухом, то она мгновенно станет самым счастливым существом на свете. А если…

— Я не буду вступать в отношения с тобой — даже не проси. Прекрати раздевать меня взглядом, — Габриэль как всегда в своём стиле.

Иногда задумываюсь и не замечаю, как взгляд застывает на ком-то конкретном.

— И не собиралась даже предлагать, — отвечаю.

— Я всё жду когда Лиза предложит, — насмешливо смотрит на мою подругу.

Она сидит со скрещенными руками с уже пустой тарелкой и даже не смотрит в сторону Габриэля. Весь вид её не выражал никакого удовольствия от такой компании.

— Габ, прекращай, — вступился Даниэль.

— Я же шучу просто, ребятки. Зачем такие серьёзные?

— Оболтусы, — входит в зал Кристофер, — слышу, вы бездельничаете. Идите Киру помогите раз поели уже.

Василиса

Это самая тяжёлая ночь в моей жизни. Мне тяжело дышать — я переживаю. Сейчас бы я с радостью вернула к себе Лизу. Не существует идеального положения тела для меня сегодня, не находится идеальной степени освещения, воздух тяжёлый не смотря на открытое окно.

Я охотник, но я просто человек и мне, как и всякому человеку, тревожно за завтрашний день. Как я завидую тем, кто сейчас тоже не спит, но по совершенно банальным причинам: предстоящий экзамен, публичное выступление, дела на работе, пропажа кошелька… Переживающим о чём угодно, но не о жизнях своих друзей. Заслуживаю ли я такой ноши в свои восемнадцать?

Очнись, Василиса, — говорю себе. Не распускай сопли, подумай об отце. Он бы гордился мной сейчас. Я должна пережить завтрашний день не только ради отца, друзей, всех остальных, но и ради себя самой.

Не я ли хотела быть особенной, значимой? Они все зависят от меня и много вложили в моё становление охотником — я не имею права расклеиться.

Обычно охотник готовится гораздо дольше, чем я. Обычно охотник идёт к зверю, а не зверь к охотнику. Но я же "везучая", и времени для подготовки у меня нет.

Это такой пустяк, когда вы попадаете под ливень, а из ваших рук падают книги в лужу. Порванные лямки рюкзака — такая удача в череде очень горьких и страшных событий жизни.

Я устала пытаться уснуть. Как есть — в пижаме, покидаю свою комнату и неслышно крадусь по коридору. Ноги сами несут меня туда, где тепло и спокойно. Где меня всегда выслушают, поймут, успокоят. Туда, где всегда дарят свет и протягивают руку помощи. Я иду к Киру. И чем ближе дверь его комнаты, тем быстрее шагаю я, почти срываясь на бег. Не задумываюсь спит ли он, будет ли рад моему ночному визиту — я просто знаю, что мне нужно к нему.

Перед дверью в секундном замешательстве делаю глубокий вдох и тихонько скребусь ногтями. Зажёгся свет. Дверь отворяется, являя мне такого же, как я, явно не спящего Кира. Выдыхаю.

Он молча распахивает дверь шире и пропускает меня к себе. Тихий поворот дверной ручки отрезает нас от внешнего мира с его неидеальностью. Снова только мы и успокаивающая нежность тёплых рук.

Нам не нужны слова — только общение глаза в глаза. Спустя минуту лежим лицом друг к другу, перебирая пальцами мягкие волосы, оглаживая контур лиц, острых ключиц. Приходит долгожданное успокоение: одеяло на моих плечах тяжелеет, веки начинают закрываться, унося меня в далёкое царство сновидений.

— Всё будет хорошо, — услышала сквозь полудрёму шёпот Кира. — Я ведь тоже умею стрелять из арбалета. Подстрахую, если что.

— Мне нужно быть максимально внимательной и очень постараться встретить его первой. Выстрелить прежде чем он успеет сделать шаг, — Открываю глаза. — Меня он не заметит, а вас будет чувствовать с самого начала.

— Если только Полина не решила приготовить нам какой-то неожиданный сюрприз.

— Ты же тоже понимаешь, как глупо вести зверя на верную смерть? Не думает ли она, что мы подозрительно уверены в себе… — сон мой окончательно развеян.

— И не только я. У каждого из нас в голове этот вопрос.

— Зачем Полина была у Колдуньи…

— И чего нам теперь от неё ожидать.

— Просто сдаться она не может — назад пути нет. Не поторопилась ли Вика с провокацией? Мы могли бы успеть что-то выяснить.

— Как и она могла успеть что-то сделать. Что теперь думать — дело сделано.

— Ты прав. У нас тоже нет пути назад.

— Остаётся только одно, — улыбается парень, — победить.

Кир быстро целует меня в кончик носа и вскакивает с постели, направляясь к шкафу. Он открывает его резные дверцы и опускается на корточки, чтобы затем достать оттуда коробку нежного бежевого оттенка. Удовлетворённая улыбка растянулась на мужском лице.

— Кир, что ты там делаешь?

Вместо ответа он подходит ко мне и протягивает добычу. Сажусь, высвобождаясь от одеяла, прикрываю им ноги.