Сознание становится более ясным, и я вспоминаю записку мамы, персиковый йогурт, завтрак с овсяной кашей, переписку в классном чате, Ольгу Евгеньевну…

Уже чувствую жёсткую хватку её руки на моей, но по-прежнему не вижу практически ничего.

Мы вдруг ускоряемся, и я начинаю чувствовать пол под ногами, слышать цокот низких каблучков нашей биологички. Смотрю вниз под ноги, в немом удивлении при виде мраморной плитки. Она мелькает перед глазами, раздражая органы зрения не хуже колышущейся длинной юбки Ольги Евгеньевны. Дышать тяжело, мы почти бежим. И чем прозрачнее туман, тем жёстче хватка на моей руке и быстрее шаги.

Из горла вырывается невнятный хрип, когда я силюсь что-то сказать. Хотя и не знаю, что говорить — мне просто страшно, и я не понимаю, что со мной происходит. Туман рассеивается, а вопросов в голове всё больше. Это бесконечно длинный и белоснежно-стеклянный коридор с очень высокими потолками. Я такое только только на фотографиях дорогих музеев и замков видела. Эхо шагов и шумного дыхания тонут в безразличных к моим страданиям стенах, величественных, пустых… Где я?

Ведьма (теперь буду называть её так) резко толкает одни из двойных дверей справа, а меня с силой усаживает на огромный диван из чёрной кожи. Сердце трепыхается испуганной птичкой, а эта самая злая ведьма в мире с самым невозмутимым в мире лицом берёт в руки маленькую, в пятьсот миллилитров, банку и откручивает крышку. Внутри банки плещется мерзкая на вид тёмно-коричневая жидкость. Но это явно не эвглены и не практическое занятие по биологии.

— Пей, — протягивает мне банку без намёка на какую-либо эмоцию.

Моих сил хватает только на то, чтобы испуганно вытаращить глаза на свою похитительницу.

— Или ты выпиваешь сама, или я насильно залью её тебе в горло.

Моя рука тянется к подозрительной банке.

Горький вкус обжёг язык, я закашлялась, но под внимательным взглядом ведьмы продолжала пить гадость пока она не закончилась. По телу прошла волна тепла, как если бы меня обнимали родные руки. Дыхание и пульс выровнялись, чувствую всем телом как отступает паника, убирая обнажённые мечи обратно в ножны. Чем бы не была эта жидкость, а на экзаменах бы точно пригодилась. В голове кружатся снежинками в метели множество вопросов, но я спрашиваю лишь одно.

— Что это? — ставлю опустошённую банку на резной стол передо мной.

— Отвар из душицы, — отвечает спокойным голосом.

— Она… меня задушит?

— Ты ничего не смыслишь в ботанике.

Ведьма, Ольга Евгеньевна, сидит напротив меня в таком же, как диван, чёрном кожаном кресле. Не похоже, что она хочет меня убить. У неё даже почти скучающий вид.

Начинаю разглядывать всю комнату, которая оказывается меньше, чем мне показалось сначала. Большие панорамные окна почти полностью скрывают плотные шторы из коричневого бархата из-за чего нас окружает полумрак. Из мебели лишь диван, два кресла напротив, стол между ними и высокие полки занимающие пол-стены высотой до самого потолка.

Полки под завязку забиты книгами, лежащими в полном беспорядке. Все стены завешаны картинами: и маленькими и большими; с квадратными, круглыми, прямоугольными рамками. Нет ни одного пустующего места. Из всех картин выделяется только одна своим большим размером, но изображения почти не разобрать: сейчас, в темноте, это лишь кружево теней и бликов.

Заметив мой интерес, ведьма встаёт и подходит к окну, отодвигает одну штору. Мрак сразу стал менее плотным, показав мне, что же он скрывал. Огромный волк скалится на меня, готовясь совершить хищный прыжок из полотна. Совсем как живой. Кажется, слюна из его пасти вот-вот капнет на пол и раздастся злобное рычание. Мурашки иглой пронзили мой позвоночник.

Чувствую на себе взгляд ведьмы, что хранила молчание всё это время.

— Неужели больше нет вопросов? Я думала ты только на моих уроках такая безынициативная.

Как же хорошо, что для поступления на журфак мне не нужна биология. Где-то глубоко во мне просыпается злость на эту старую женщину с её провокациями.

— Где я? — возмущаюсь. — Похищать и удерживать людей против их воли не законно!

— Здесь не действуют законы твоего мира.

— Здесь — это где?

— Это параллельный, как зеркальное отражение, мир. Параллельный вашему. Он состоит из множества королевств, и мы сейчас находимся в Королевстве Драконов. Попасть сюда можно только через портал. И покинуть тоже. Самостоятельно у тебя ничего не получится.

На последних словах её бровь выразительно приподнялась.

— Это шутка?

Лучше бы она рассказывала о фотосинтезе.

— Скоро ты забудешь такое бесполезное слово, как "шутка". Этот мир научит тебя серьёзности.

— Это так теперь наказывают нерадивых учеников? — мой голос становится более звонким. — Может, как в старые добрые времена, просто поставите мне двойку или отправите к директору?

— Для тебя это скорее испытание, а вот для нас твоё присутствие — необходимость. И наказание. — Тут она вдруг картинно закатывает глаза к потолку. — Больше я ни за что не соглашусь на возню с несмышлёными детьми, — бухтит, как самая настоящая бабуля. — Пусть Кристофер сам этим занимается!

Её глаза метнулись к окну, и в следующий момент пол под нашими ногами задрожал, застучала пустая банка на столе, картины заколыхались подобно листьям на ветру, а с самых верхних полок упало несколько книг. Всего секунда, но этого мне было достаточно чтобы вновь испугаться.

Вскакиваю на ноги, не зная чего ожидать в следующий миг. Лишь невозмутимое лицо ведьмы и её раздражённый вздох говорят мне о том, что всё, кажется, не так уж и страшно.

— Землетрясение? — слышу испуганные нотки в своём голосе.

Ведьма, ничего не отвечая, отвернулась от меня и направилась к дверям.

— Я пошлю к тебе моего внука. Он тебе всё расскажет. У меня больше нет на тебя времени — я потеряла его уже достаточно.

Двери с тихим щелчком захлопнулись, заглушая удаляющиеся шаги. Выждав минуту, пока успокоится непонятная мне тряска, подбегаю к дверям и толкаю их ладонями. Тёмное дерево мне не поддаётся. Толкаю с ещё большей силой — даже не скрипнули. Толкаюсь в двери уже всем телом, но и это не даёт никакого результата.

От усердия стало даже жарко, и я сбрасываю верхнюю одежду на диван. Вдох. Выдох. С разбегу толкаюсь в двери — ничего. Когда уже отбит весь бок, бегу к окну и тут же с ужасом отскакиваю.

Василиса

Озеро. Нет, бесконечное и бескрайнее море с прыгающими на волнах бликами от солнечного света. Вода, вода и только лишь вода до самого горизонта без единого островка земли. Я же, судя по всему, нахожусь на высоте не менее десяти этажей. В голову не к месту приходит шутка про башню и заточённую в ней принцессу.

— Принцесса? Ха! — прошелестело где-то рядом едва слышно.

Вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь. Передо мной стоит… призрак… Кажется, я только что подавилась воздухом. Мужчина азиатской внешности в круглых очках полупрозрачен. Вся комната видна насквозь, как если бы я смотрела через прозрачное стекло. Даже чёрный деловой костюм и галстук в тон поверх белой рубашки имеют тусклый цвет. Удивительно, что цвета его одежды вообще возможно разглядеть.

— Внук Ольги Евгеньевны?

Невероятно, но я могу разговаривать. Если бы не банка с отваром душицы, то точно бы уже валялась на полу без сознания. Если бы вообще была жива после таких потрясений…

Совсем не зря мы нашу классную руководительницу считали странноватой. Знали бы одноклассники насколько она на самом деле странная. Её внучка, Вика, просто божественный цветок в их сумасшедшей семейке. Ещё немного и я устану удивляться, после больше никогда и ничем не буду поражена. Либо мои глаза на веки вечные останутся размером с пятирублёвые монеты, уютно расположившись на лбу.

— Из меня такой же внук Ольги, как из тебя принцесса, — азиат хохотнул, поправляя очки на носу.

На вид ему лет пятьдесят, так что я, наверное, и в самом деле ошибаюсь.