Слова заклинания очищения въелись под кожу. Я повторяла их, собирая вокруг себя все больше магии, и жгла ею черные сгустки, пожиравшие резерв Рона. Прочь! Оставьте его в покое, вам здесь не место.

Рон глухо застонал, и я вздрогнула.

— Не отвлекайся, — тихо сказал Нэйт мне на ухо. — Работай.

Спасибо, любимый. Я чувствовала его поддержку, и становилось легче дышать. Справимся! Мы обязательно справимся!

Чернота шипела и извивалась под напором моей магии. Она не хотела отступать.

— Мэгги, говори с ним, — попросила я тихо.

— Рон, любимый мой, единственный, — зашептала она, — я очень хочу, чтобы мы с тобой уехали далеко-далеко отсюда. Где нас никогда не найдут, никогда не разлучат.

Это помогло. Чернота стала поддаваться быстрее. А я ощутила еще лучик тепла — Эжен. Он тоже замер рядом, совсем близко, и опустил руку мне на плечо. Уже понял, что мне так легче работать. И я усилила натиск. Наверное, Рону было больно. Он шипел сквозь стиснутые зубы, но я не останавливалась. Представила, что надо отчистить пятна, которые остались… Да на чем угодно остались! И орудовала магией, словно щеткой, шепча заклинания и переливая свою силу в тело Рона. А когда чернота отступила, я едва не застонала. Как? Как так можно?

Его магическое поле было будто сшито из лоскутков. Я запоздало поняла, что это не лоскутки — шрамы. Нэйт говорил, Хайди била Рона хлыстом из магии. Вот они, отпечатки хлыста, так и не зажили. Надо помочь!

Я проводила над шрамами рукой и чувствовала, как ластится к ладоням чужая сила. Рон хотел, чтобы ему помогли. Он был готов избавиться от этих шрамов раз и навсегда, только раньше ему не давали шанса. А сейчас такой шанс был, и я старалась изо всех сил, чтобы выровнять жуткие бугры. И у меня получалось!

— Давай, еще чуть-чуть, — шептал Нэйт. — Ты умница.

Да, еще чуть-чуть. Еще немного, и я смогу восстановить его магию. И вдруг почувствовала, что устала и вот-вот выпущу из рук тонкие нити. Нет! Рванула сильнее. Эжен тихо выругался, а Нэйт крепче обнял. Анна постаралась дать мне больше сил, и яркая вспышка озарила комнату. Не знаю, видел ли её кто-то, кроме меня и Нэйта, обладающего способностью различать скрытое, но она была до того яркой, что я зажмурилась. А когда открыла глаза, никаких шрамов на магии Рона не было.

Сам он смотрел на меня чуть удивленно, будто не веря, что все закончилось. Мэган же глядела так, будто ждала приговора.

— Мы справились, — улыбнулась я. — Теперь магический резерв Рона должен работать, как положено. Не о чем волноваться.

— Спасибо! — Мэган бросилась ко мне, сжала руки. — Спасибо, Дея. Я не знаю, как вас благодарить. Вы совершили чудо.

— Мы вместе совершили, — ответила ей, чувствуя волны усталости от своих ай-тере. — Зато теперь вы действительно сможете уехать в Эвассон, и весь этот кошмар закончится.

Мэгги обняла Рона и все-таки расплакалась. Он гладил её по спине, стараясь успокоить, но, видимо, слишком долго она сдерживала слезы, слишком тяжело ей было. Бедная Мэг!

— Успокойся, глупышка, все позади, — шептал ей Рон. — Я больше никогда тебя не оставлю, обещаю.

— Да уж надеюсь! — сквозь слезы отвечала Мэган. — Ты знаешь, как меня напугал? Да я едва не тронулась рассудком за этот год. Если бы Дилан не рассказывал, что с тобой, то не знаю, что бы и делала.

— Прости…

— И не подумаю.

А сама смеялась, прижимаясь к родному человеку. Я улыбнулась Нэйту. Он легонько коснулся губами моей щеки.

— Горжусь тобой, — сказал на ушко, и я покраснела.

А снаружи послышался шум подъезжающего автомобиля.

— Дилан приехал, — сообщила Ариэтт. — Я его провожу.

И умчалась вниз. Вот неуемная девушка! Вскоре на лестнице раздались голоса. Похоже, Ариэтт порадовала Дилана, что у нас все получилось. Он вошел в комнату в сопровождении высокой светловолосой женщины. Первое, что я отметила — её выразительные голубые глаза, чистые, как летнее небо. Светлые волосы были переплетены в косицы где-то до уровня плеча, а дальше спускались локонами. Темное платье делало её старше, но я была уверена, что ей не больше сорока.

— Нас можно поздравить? — спросил Дилан.

— Можно, — улыбнулась я.

— Замечательно! Знакомьтесь, это…

Вот только договорить он не успел. Жена посла Эвассона замерла, глядя куда-то мне за спину, будто увидела призрака, и раздался робкий голос Эжена:

— Тетя Кристин?

Эжен

Я чувствовал себя измотанным. Дее понадобилось много сил, чтобы восстановить магию Рона. Но главное, что она достигла успеха, и я был этому рад. Если люди любят друг друга, они должны быть вместе! Невзирая на всяких там Хайди. И я верил, что теперь-то Рон справится. Ради Мэган, потому что её чувства к нему были искренними.

Сам я отошел в сторону и сел в кресло. Наверное, моя собственная магия была еще не настолько в хорошем состоянии, чтобы использовать в таких объемах. Ничего, восстановится. Ари побежала встречать Дилана. Момент, в который она присоединилась к нам, я как-то упустил. Наверное, когда Дея приступила к снятию печати. А вот когда Дилан и его спутница вошли в гостиную, я на миг потерял дар речи. Потому что прекрасно узнал женщину, которая приехала с Диланом. Это была иль-тере моего отца, Кристин. Сердце застучало быстрее, и на миг стало тяжело дышать. Надо же, она вышла замуж.

Кристин заметила меня и замерла. Узнает или нет?

— Тетя Кристин? — шагнул к ней.

— Эжен? — спросила она робко. — Эжен, мальчик мой!

И кинулась мне на шею, едва не задушив в объятиях. А я не мог поверить, что вижу её. Думал, мы никогда больше не встретимся. С тетей Крис, как я её называл, были связаны самые светлые воспоминания моего детства. Она тогда была не замужем, детей у неё не было, и она всю свою заботу сосредоточила на мне: дарила книжки, игрушки. Водила гулять. Я оставался у неё, если родителям надо было уехать куда-то на пару дней, и тогда чувствовал себя самым счастливым на свете, потому что у Кристин было две собаки, а моя мама собак не выносила. И когда возвращались родители, я больше напоминал поросенка, чем ребенка, потому что носился с ними в саду. Я скучал по тете Крис, когда мы переехали в Тассет. И надеялся, что она поддержит папу, потому что он очень переживал.

Все эти воспоминания всколыхнулись разом, а за ними — другие, куда более темные. Она расскажет отцу!

— Вы знакомы? — удивленно спросил Дилан.

— Конечно, — смеясь сквозь слезы, ответила Кристин. — Это мой пасынок, сын супруга.

Что? Они еще и поженились? Безумие! То есть, отец тоже в Тассете? О, нет…

— Эжен, милый. — Тетя Крис будто не могла на меня наглядеться. — Как же мы беспокоились, если бы ты только знал!

— Что вы делаете в Тассете? — спросил я. Миссия — это понятно, но когда папа успел заняться дипломатией? Хотя, так много времени прошло.

— Конечно, приехали найти тебя, — ответила Кристин, продолжая обнимать меня и целовать. — О, боги! Нам сказали, что ты умер. Генрих ходит черный от горя.

— Как видишь, я жив.

— Да, да.

— Давай поговорим… не здесь.

Я перехватил Кристин за руку и увлек в соседнюю комнату. Там тоже был удобный диванчик у окна, на нем мы и разместились.

— О боги, Эжен! — Тетя Крис сжимала мои руки и говорила на родном эвассонском. — Мальчик мой, прости, прости!

Она снова обняла меня, покрыла поцелуями щеки. А я не знал, что мне делать. Внутри была полнейшая растерянность.

— За что простить? — не сразу понял.

— Что так долго искали, милый. — Кристин залилась слезами. — Это все из-за меня.

— Да при чем здесь ты?

— Когда твоя мама позвонила, что у тебя проснулась сила, я была на шестом месяце беременности, и врачи наотрез запретили мне покидать Эвассон. Беременность первая, достаточно поздняя и тяжелая. А Генрих, конечно же, не смог поехать без меня. А потом малышка родилась слабенькой, еще несколько месяцев прошло, и когда мы приехали, то очутились как у разбитого корыта: ни единого следа. Пока нашли этот колледж, пока отыскали твою бывшую иль-тере…