— Ну, после того как Фёдорович услышал, как ты, рискуя жизнью, освободил девицу из рабства, попутно порвав голыми руками десяток орков, а потом как она с того света вернула лейтенанта, внезапно осознал всю глубину своих заблуждений и захотел всё исправить, — ухмыльнулся в усы сержант.

— Раскаялся, значит? Похвально. В таком случае, мы сейчас будем, — проворчал Болотников и отправился умываться.

Завтрак прошёл тихо, мирно и практически без эксцессов. Михаил Фёдорович действительно чувствовал себя виноватым, не по долгу службы, а чисто по-человечески. Он немного скомкано, но вполне искренне извинился за слова жены, и пригласил гостей за стол, за которым уже сидел Тищенко, по своему обыкновению прятавшему в усах добродушную ухмылку. Правда, случилось это после того, как Най'Ла, тихой мышкой прошмыгнув в комнату вслед за Святославом, вдруг отошла в красный угол [2] и трижды перекрестилась, не забыв отвесить обязательные поклоны. После чего скромно просеменила за стол, заставив впасть в ступор не только старосту, но и собственного начальника, который до сих пор подобного религиозного рвения за своей служанкой не замечал. Зато Иван только одобрительно кивнул и пододвинул девушке горшок с рассыпчатой пшённой кашей и кувшин молока…

В общем, из деревни путешественники уезжали довольные и в приподнятом настроении. Вслед небольшой колонне летели стайки ребятишек и быстрые девичьи взоры, наполненные несбывшимися надеждами и неудовлетворённым томлением. К удивлению Святослава, ему тоже перепало несколько залпов карих, серых, голубых и зелёных глаз. Немного удивившись такому вниманию, он списал всё на свой статус дворянина, поскольку за последние месяцы он хоть и пришёл в неплохую форму, но по сравнению с бравыми кирасирами в ярко начищенных доспехах всё равно смотрелся довольно блекло.

Кстати, напоследок Михаил Фёдорович безвозмездно пополнил гостям запасы овса из собственных закромов, присовокупив этот дар к многочисленной снеди, уже загруженной в фургон.

— Да вы не переживайте, ваше благородие! Я потом всё равно всё в счёт вставлю и городскому главе отправлю, — отмахнулся староста от медных монет, которыми с ним пытались расплатиться за постой. — А вам денежка сейчас нужнее будет.

Пожав плечами, Свят убрал свои копейки в кошель, а потом от души пожал ему руку, чем заставил умудрённого жизнью мужика покраснеть аки красну девицу.

Единственная, кто остался недоволен происходящим — это жена старосты, всё утро прятавшаяся по углам от греха подальше и вышедшая на свет лишь в последний момент, в обществе таких же кумушек. Поймав её полный неприязни взгляд, брошенный в сторону эльфийки, Болотников только вздохнул. Вчерашняя злость уже прошла, а портить такое доброе утро совершенно не хотелось. Баба и вправду дура. С неё ещё станется и батюшку потом вызвать, дабы заново освятил дом, осквернённый проклятой эльфякой…

--

1. Гарцевать — умело и красиво ездить верхом, можно сказать — напоказ.

2. Красный угол — почетный угол в доме, в котором ставился иконостас и стол. Обычно обращен на юго-восток.

В Роквилль они въехали неожиданно, словно по мановению волшебной палочки. Только что вокруг расстилались поля, засеянные чем-то культурным и полезным, как вдруг вокруг появляются первые одноэтажные домики за простенькими деревянными оградами. Поначалу Свят даже решил, что они въехали в другую деревню, пока возле облучка не нарисовался Тищенко со словами:

— Ну, вот и приехали. Сейчас немного покружим и окажемся в гарнизоне.

Это заставило археолога-любителя в очередной раз призадуматься о дальнейших планах. На первый взгляд всё вроде просто: сдать Кузнецова в госпиталь, поведать командующему гарнизона тщательно продуманную легенду, получить заслуженное восхищение и, возможно, награду, после подыскать гостиницу и дальше уже искать покупателей на столовые приборы. Одно напрягало — до сих пор все планы рушились под напором событий, отчего Древнему постоянно приходилось плыть по течению. Вот что делать, если его поймают на присвоении дворянского титула? Даже с учётом того, что выбрали они самый захудалый, баронский, как-то сомнительно, что нынешняя аристократия оставит подобное без последствий. Да ещё эти Ищущие Истину мифические… Кто они вообще такие? Телепаты? Эмпаты? Как вообще это работает?

— Хороший ты мужик, Святослав! Мозговитый, начитанный, институт вон закончил… Жаль только, что больше времени по дебрям всяким лазаешь, а не с честным народом общаешься.

— Что? — удивился Болотников, вырвавшись из плена тягостных размышлений. — Это ты к чему сейчас?

— К тому, что история Древних у тебя от зубов отскакивает, а вот бытовых вопросах плаваешь, аки дитя неразумное. Хорошо, хоть Най'Ла за тобой присматривает, а то давно пропал бы.

— Спорить не буду, повезло мне. Только, Вань, не пойму, ты к чему сейчас клонишь?

— Совет хочу дать. Примешь совет от простого сержанта? — улыбнулся Тищенко своей фирменной «усатой» улыбкой.

— Если он не про то, как детей делать, то с радостью, — хмыкнул Свят, с интересом уставившись на кирасира.

— Детей наделать — это каждый дурак сможет. А вот чтобы их правильно вырастить и воспитать, тут сложнее. К примеру, нужна денежка. Вот у тебя сейчас с денежкой явная напряжёнка.

— Что есть, то есть. Археология — дело не прибыльное.

— Вот поэтому слушай внимательно. Монеты ордынские лучше нигде не свети. Их и так в Империи принимают дешевле металла, из которого они отчеканены, а как только пойдут слухи о разграбленном караване — хорошо, если вполовину стоимости сможешь сменять.

— И что же делать? — насторожился археолог, у которого на добытые в честном бою деньги были большие планы.

— Для начала, не перебивать. А завтра с утра, первым делом, прогуляйся по Центральному проспекту. На пересечении с улицей Тишинской будет ювелирный магазин, которым заведует господин Варшавский. Если сможешь договориться, он тебе обменяет дирхамы на рубли по самому выгодному курсу.

— А если не смогу договориться?

— Тогда поменяет по невыгодному, — пожал плечами сержант. — Но вопрос не в этом.

— А в чём же?

— В том, что господин Варшавский вхож в дом областного посадника, — почти шёпотом объяснил Тищенко, наклонившись к облучку. — А посадник, как и вся аристократия, немного повёрнут на Древних.

— Намёк понял, не дурак, — пробормотал Свят, бросив задумчивый взгляд на кирасира.

Как не крути, а совет действительно дельный. Продажа древностей — это вам не редиской на рынке торговать. Мало просто прийти с товаром, нужно ещё найти покупателя, договориться о цене, что устроит обе стороны, а потом уйти с деньгами в целости и сохранности. Если господин Варшавский за небольшой процент согласиться выступить посредником в сделке с посадником, который является наиболее желанным покупателем в городе, это разом решит все проблемы.

— Спасибо за совет, — искренне поблагодарил Святослав. — С меня причитается.

— Сочтёмся, — подмигнул сержант и, пришпорив коня, возглавил колонну.

Тем временем мелькающие по сторонам домики сменил сначала пустырь, а потом высокая кирпичная стена с набитыми поверху металлическими шипами. Стена тянулась довольно долго и лишь когда они свернули в широкие ворота, охраняемые парой пехотинцев с мушкетами, Болотников сообразил, что это и есть казармы 116 гарнизонного полка.

Первым делом путешественники направились к госпиталю, где сдали раненого лейтенанта на руки местным эскулапам. Выглядел он всё ещё не очень, но, по крайней мере, стал похож на обычного больного, а не жертву концлагеря после годичной отсидки. Пока парня выносили из фургона, Свят достал с полки перевязь с оружием и аккуратно положил её на носилки. Молодой офицер тут же вцепился уцелевшей рукой в ремни и едва слышно пробормотал:

— Спасибо…

— Сочтёмся, — смущённо ответил Болотников, невольно копируя сержанта.