Ульверы тогда тоже подумали, что после гибели яйца всё должно враз перемениться. Туман исчезнет, твари падут замертво, а погибшая семья Гейра возродится к жизни. Но кроме новых рун и заживления ран, херлид ничего не получил. Разве что теперь твари, чуя бо́льшие руны, опасались так рьяно нападать на людей, но и это увидели не сразу.

Пока Кай лежал, не в силах шевельнуть хотя бы пальцем, ульверы решали, убивать Живодера или нет. Он единственный из всех перешагнул за двадцатую руну, и ему надо было съесть твариное сердце, но он напрочь отказался. Один миг, и хирдманы ощутили, как Живодер из сторхельта превратился в нечто иное, большее, то самое, что многие чуяли лишь от одного человека — Набианора. Эгиль Кот и Лундвар убеждали, что от полоумного бритта не стоит ждать чего-то хорошего. Мол, прежде Живодера еще как-то сдерживал Кай, но теперь бритт стал сильнее хёвдинга и начнет резать всех подряд во славу Бездны. «Нужно убить его сейчас, пока он не очухался!» — настаивал Отчаянный. Лишь Простодушный и Рысь, что к тому времени успели подойти, не дали убить Живодера. «О том решать не вам, а Каю! Пока он не велит, никто никого резать не будет!» — закончил споры Херлиф.

И весь обратный путь сначала ульверы, а потом и другие выжившие воины херлида прорубались сквозь тварей. Многие из тех, что остановились на четырнадцатой руне, перешагнули через нее.

Кай сумел встать на третий день, уже в поселении Гейра. Рагнвальд задержался там, чтобы все, кому надо было съесть второе твариное сердце, сделали это. А еще чтобы привыкнуть к собственному увечью. Благодать настигла конунга, когда плевок многолапой твари сжег ему обе ноги ниже колен.

Из пяти сотен воинов выжило лишь две с небольшим, зато все они либо стали сторхельтами, либо были близки к этому. И несколько десятков остановились на девятнадцатой руне. Такая небывалая мощь впервые появилась на Северных островах. Да что там, островах… вряд ли хоть где-то было столь могучее воинство!

Но даже такое воинство не решилось возвращаться через бухту. Гейр провел херлид другим путем, неудобным для карлов и хускарлов, но возможным для хельтов.

Почти весь обратный путь Кай молчал, открывая рот лишь для того, чтобы ответить на вопросы конунга. И Фродр подозревал, что Лютый тоже что-то увидел тогда, только боялся спросить.

— Так что пугает тебя, Фродр? — спросил Однорукий. — Страшишься идти в другой поход? К той почке, что проросла на Кипящем острове(3)?

— Нет. Это лишь путь. Он может привести к смерти или к жизни.

Слепец вздохнул, провел пальцами по пустым глазницам и продолжил:

— Если истина — это Бездна, а мы — лишь песчинка на ее ветвях, значит, мы противостоим истине. Все наши битвы, руны и походы — нелепые попытки удержать воду в разбитом кувшине. Бездна есть то, каким должен быть этот мир. Твари — те, кто должны жить в этом мире. А мы… мы и есть измененные.

Однорукий взялся за мошну, встряхнул и высыпал кости себе под ноги.

— Пусть так. Но раз боги когда-то выступили против Бездны, а люди — их творения, то мы и впредь будем сражаться с тварями. До конца времен.

1 Висир (vísir) — в пер. с древнескандинавского «тот, кто указывает путь».

2 Фродр (fróðr) — в пер. с древнескандинавского «знающий, мудрец».

3 Кипящий остров (Кокенде) — остров далеко на севере от Гейровых земель, что когда-то был захвачен бездной.

Слово автора:

Благодарю каждого, кто прошел весь этот путь вместе со мной и с Каем. Это был долгий и сложный путь, но он был весьма захватывающим. Прошу пробежать по всем восьми книгам Саги, поставить лайки, написать комментарий. В том числе и те, кто прочитал Сагу не на Автор.тудей. Я не вижу ни ваших глаз, ни ваших денег, ни вашего интереса к моим книгам, зато вы можете отблагодарить автора хотя бы рейтингом там, где он нужен. https://author.today/work/374761