— Я не вижу беременности. Вижу общую слабость и эмоциональное напряжение, могу прописать укрепляющие отвары.

— Вы — маг? — шёпотом спросила Вера, жрица хитро улыбнулась и приложила палец к губам, тихо сказала:

— У всех свои секреты.

Вера кивнула, женщина предложила ей вставать:

— Давайте пройдёмся по центральной аллее, громко обсуждая проблемы низкого давления.

— Отличный план, — мрачно кивнула Вера.

— Поздно, — буркнул министр, — мы пойдём, спасибо за помощь.

Жрица поклонилась ему, потом Вере, открыла для них дверь. Они вышли, следом пошли хозяйка и молодая жрица, но отстали по дороге. Министр опять взял Веру за локоть, повёл по аллеям куда-то вглубь храмового комплекса, они вышли на небольшую площадь с алтарём и золотой статуей беременной женщины, окружённой горящими свечами и такими же статуями поменьше, на алтаре внизу стояли крошечные пары обуви, похожей на ту, которую носил Двейн, пока болел, только яркие и вышитые. Процессия жриц наматывала круги по площади, к ней присоединялись гости, проходили один круг, оставляли у алтаря дымящиеся палочки и цветы, забирали игрушечную обувь, иногда оставались на второй круг. Министр подозвал одну из жриц, стоящих у алтаря, бросил ей золотую монету и сказал:

— Духам-хранителям семьи Кан.

— За здоровье матушки, может быть? — улыбнулась жрица, — сегодня скидка.

— С её здоровьем она нас всех переживёт, — буркнул министр, — обойдётся.

Жрица улыбнулась, поклонилась и пошла обратно к алтарю, бросила монету в прорезь в ящике, достала из подставки связку ароматических палочек, подожгла от свечей и присоединилась к хороводу в центре площади.

«Цирк.»

Вера отвернулась, пытаясь убедить себя, что просто возможность выйти из дома и поизучать чужую культуру и архитектуру — это уже хорошо. Министр не спешил уходить, смотрел на неё, ей пришлось повернуться к нему и молча предложить высказываться.

— Не хотите помолиться? — полуиронично предложил он.

— За кого? — в том же тоне поинтересовалась она.

— За себя, — он отвернулся, она не ответила. Он помолчал и предложил: — Хотите, чтобы я заказал молебен?

— Кому? Богу скидок? — с сарказмом шепнула она, он не сдержал смешок, она поняла, что тоже впервые искренне улыбается, и тут же взяла себя в руки.

«Расслабилась, ты смотри. Ни капли самоуважения, Вера, как так можно.»

— Пойдёмте, у нас ещё пять магазинов, — вздохнул министр, неуверенным жестом предложил ей локоть, она сделала вид, что не заметила, он поморщился и опять потащил её к выходу за рукав, как будто она была конвоируемым преступником.

На одной из затенённых аллей в ним вышла молодая жрица, из-за которой всё и закрутилось, дерзко вскинула подбородок и заявила шёпотом:

— А я вижу. И у меня, в отличие от этих вертихвосток, есть дар, я своё место не тем самым местом заработала, я отмеченная богиней. И я вам говорю, что это мальчик, шесть недель. Не верите мне — спросите в храме Церати, там тоже есть отмеченные жрицы. Встретимся через пару месяцев, когда сомнения отпадут, — она отвесила нервный поклон и развернулась уходить, Вера тихо сказала:

— Подожди. Ты что-нибудь видишь во мне?

Девушка смерила её взглядом и фыркнула:

— Мальчика, шести недель.

— Особые отметки богов, проклятия, что-то ещё?

— Нет.

— Ты хочешь стать моим особым другом?

— Мы не вступаем в личные отношения с клиентами, — скорчила рожицу жрица, поклонилась и ушла. Вера ещё раз всмотрелась в неё особым зрением — яркая белая звёздочка, таких вокруг было несколько десятков, она здесь не единственная с даром. Министр смотрел на неё с ожиданием, Вера махнула рукой и пошла дальше.

На лавочке у ворот сидела та женщина, которая говорила с Верой под священным деревом, она узнала её и улыбнулась:

— Ошиблась всё-таки?

— Жрицы иногда ошибаются, — кивнула Вера.

— Бывает. А почему вы с пустыми руками уходите? Так нельзя, — женщина встала, отряхнула юбку и достала из кармана крохотный ботинок, протянула Вере: — Возьмите, на счастье.

— Спасибо, — Вера пожала плечами и взяла, они вышли через боковые ворота, там тоже толпились люди, она спрятала ботинок в сумку и осмотрелась — в этом районе она ещё не была.

Такие же шикарные ряды, как и вокруг лавки Анди, высоченные потолки, стеклянные витрины, внутри яркий свет и роскошное оформление, но стиль украшений крыши был другой, и клиенты носили карнские костюмы.

— Нам сюда, — министр указал на одну из высоких двустворчатых дверей, Вера рассмотрела внутри троих ребят с идеально-специальными фигурами, внимательно изучающих женские туфли.

Двери им открыл швейцар, у входа встретил консультант-карнец, и следующие полчаса Вера провела в попытках не утонуть в бешеном потоке комплиментов своим ногам, глазам и прочим вещам, никоим образом от неё не зависящим. Туфли ей не нравились, никакие. У них у всех был широкий плоский каблук и задранный узкий носок, выглядело глупо, но найти что-то другое было нереально — в этом году была такая мода. Улучив секунду, когда все три консультанта разбежались за новыми туфлями, она взяла себя в руки, прикинула гордость к отвращению, и подняла глаза на министра Шена, всё это время стоящего рядом безмолвным телохранителем:

— Вообще-то, я собиралась пойти в своих босоножках.

— Они не подойдут к платью.

— Я платье заказывала под них, — поморщилась Вера, он не ответил. На них начали странно смотреть. До этого момента Вера не обращала внимания на других покупателей, потому что была слишком занята, но сейчас осмотрелась — вокруг неё громоздились десятки пар туфель, занимая два примерочных диванчика и половину прохода, это озеро обходили по дуге богато одетые карнцы, поглядывая на Веру откровенно презрительно, а на министра — осторожно, так, чтобы он не заметил.

— Если ничего не нравится, так и скажите — пойдём в другой магазин, — процедил министр с выражением лица "возьмите что угодно и идём отсюда скорее", она кивнула и надела свои туфли.

Он вывел её наружу, они остановились у витрины, Вера смотрела, как толпа внутри обменивается взглядами и впечатлениями, кивая на озеро туфель, которое они оставили после себя.

— Что происходит? — мрачно спросила Вера, министр нахмурился:

— Слухи добежали. Не обращайте внимания, это обычное дело, через пару дней они забудутся. Но будет лучше, если дальше вы пойдёте без меня. Вас никто не знает в лицо, вы носите специальный амулет, я его тоже ношу, но меня узнают по голосу. Так что я не буду вам мешать, с вами пойдёт Мартин, покупайте что захотите, встретимся дома.

— "На третьей квартире", вы хотели сказать, — скептично поправила Вера, он поморщился, на секунду поднял глаза, посмотрев на неё так, как будто она злой, жестокий человек, веселья ради издевающийся над беззащитными министрами, посмотрел куда-то за её спину, кивнул подошедшему Мартину и прогулочным шагом пошёл вдоль ряда. Вера смотрела на него, вспоминая как он ворвался в ювелирный, весь в чёрном, пояс без вышивки.

«Он надел тот, что я вышивала, только на закрытую вечеринку на необитаемом острове. Ничего не изменилось, мы всё ещё друг дугу никто, а это было так, оранжевое настроение, расслабиться на минуточку и опять вернуться в реальный мир.»

Из магазина вышла пожилая пара, женщина откровенно уставилась на Верин живот, мужчина дёрнул её за одежду и смущённо посмотрел на Веру, тут же отвернувшись, шёпотом отругал жену, она огрызнулась.

«Обалденный бэкграунд для завтрашнего появления на балу, супер.»

— Госпожа Вероника, куда вы хотите пойти?

Она посмотрела на Мартина, он выглядел как собака, которой сказали, что они идут гулять, а сами запрягли в сани и нахлёстывали с утра до ночи, опустила глаза.

— Двейн сказал, что ты знаешь, куда мне надо.

— Вы уже что-нибудь купили из списка?