— Милочка, — почти трясясь от возмущения, прошипела дама, — вам, наверное, никто не потрудился объяснить. Ну что ж, я возьму на себя этот труд.

Стало тихо, оранжевой даме принесли вина, но она не стала пить, а выжидательно смотрела на недовольную, невзначай поглаживая Веру по руке. Недовольная это заметила, скривила губы:

— По правилам этикета, дорогая, вам следовало бы общаться не с незамужними девушками, а с вдовами и артистками.

— Правда? — невинно распахнула глаза Вера, — почему?

— Потому что, с вашей репутацией, приличные матушки должны держать своих невинных дочерей подальше от вас и от всего, чему вы можете их научить, — она обвела взглядом толпу, атакуя "матушек" и пристыжая "невинных дочерей", они отводили глаза. Дама опять посмотрела на Веру, уже спокойнее добавила, как будто стыд окружающих придал ей силы: — Вам-то уже всё равно, здесь вашей матушки нет, а если бы и была, ей нечего бояться, что вы принесёте в подоле очередной позор на свою семью — ваш подол на это не способен. Но нашим девушкам есть, что терять, поэтому они обязаны соблюдать правила. Это называется этикет, он служит для порядка во дворце.

— Как интересно, — наигранно улыбнулась Вера, — а в моём мире этикет служит для облегчения взаимопонимания между малознакомыми людьми, и для того, чтобы между ними как можно реже возникали неловкие ситуации. Он в первую очередь определяет табуированные темы, и те вещи, на которые ни в коем случае нельзя обращать своё или чужое внимание, например, вопросы здоровья, политики, религии и несоблюдения кем-либо правил этикета. Наши миры так отличаются, удивительно! Нужно взять у кого-нибудь пару уроков, спасибо, что напомнили. Ваш мир такой необычный. Но мне нравится, — она улыбнулась всем зрителям и кивнула лично недовольной: — Пожалуй, я здесь задержусь.

В толпе сдавленно рассмеялись, дама покраснела и прошипела:

— Какое бесстыдство!

— Точно, уроки этикета, надо записать, — Вера подняла палец и потянулась за книжкой, написала слово "сука" на последней странице, убрала книжку и обвела зал ищущим взглядом: — Кто же будет моим учителем?

В толпе светлее стало от мужских улыбок, Вера с наигранной скромностью опустила глаза, но тут же подняла, привлечённая знакомыми строевыми шагами — к ним проталкивался Рональд. Он протянул ей руку и улыбнулся:

— Позвольте мне, госпожа Вероника.

— Хотите дать мне пару уроков? — кокетливо пролепетала Вера, оставляя бокал на стойке, Рональд кивнул, подавая ей руку:

— С удовольствием. — Обернулся к дрожащей от негодования серой даме, обаятельно улыбнулся и взял её за руку, поднося к губам и заглядывая в глаза: — Следующий танец с вашей очаровательной племянницей. Как её зовут?

— Тирис, — дрожащим голосом ответила сражённая дама, Рональд кивнул и повёл Веру через полупустой танцпол в сторону веранды. Вера смотрела на него влюблённым взглядом, ощущая спиной десятки мысленных пожеланий мучительно сдохнуть, её походка от этого становилась танцующе-парящей, она пыталась с этим бороться, но пьяный стыд на внутреннем троне громко протестовал и требовал продолжения банкета.

— Зря я вас туда отвёл, простите, ради всех богов, — еле слышно сказал Рональд, Вера улыбнулась:

— Ну что вы, я прекрасно провела время.

«Дзынь.»

— Вы хорошо держались, — напряжённо кивнул он, помолчал и добавил: — Я удивился, что графиня де'Гало вас поддержала, обычно она главная скандалистка.

— Кто это?

— Кудрявая, в оранжевом. Самая богатая вдова континента, обожает скандалы, и если их долго нет, она их создаёт. Жить не может без приключений.

— У неё хороший вкус.

— Эксцентричный. Вы бы лучше держались от неё подальше.

— Её колье — произведение искусства. Когда-нибудь она станет моим вип-клиентом, когда я разберусь с этой грёбаной войной и открою ювелирный завод.

— Ого, как вы обширно мыслите, — рассмеялся Рональд, — ну тогда да, надо наводить мосты. У вас уже есть бизнес-план?

— У меня есть милый и обаятельный мастер по перепродаже ювелирных изделий, я к нему обращусь, и он мне поможет.

— Господин Ричард?

— Господин Ху Анди.

— Цыньянец? — поморщился Рональд, Вера подняла бровь:

— Цыньянское золото чем-то отличается от карнского?

— Я не специалист, но подозреваю, что да.

— Тогда я попробую всё и выберу лучшее.

Он молча улыбнулся, притормозил перед дверью в сад, посмотрел на часы:

— Танец через двадцать минут. Вы не устали? Можем присесть. — Поиграем на чём-нибудь? — с надеждой заглянула ему в глаза Вера, он улыбнулся и немного смутился:

— Если честно, я не особенно хорош в музыке. Здесь есть бильярд, — он кивнул на восточное крыло, Вера радостно потёрла руки, он рассмеялся и повёл её играть.

В бильярдной оказались одни мужчины, но Рональд вёл себя спокойно, и Вера решила тоже не заморачиваться. Сделала вид, что играет второй раз в жизни, и все двадцать минут прилежно "училась", с восторгом приветствуя каждый уложенный в лузу Рональдом шар.

Звонок здесь было не слышно, и они почти опоздали на танец, пришлось бежать бегом, они смеялись, им оборачивались вслед. Танцевать опять пришлось у оркестра, и поговорить не удалось, после реверанса Рональд взял её руку и с лёгким упрёком шепнул:

— Я видел ваш "попрыгунчик" с шутом, госпожа Вероника. Не стыдно так вводить в заблуждение?

Она сделала смущённые глазки, он сделал голос ещё недовольнее:

— Я, между прочим, танцую его лучше, чем шут. Может, вы всё-таки проверите?

— Это был второй танец, — грустно вздохнула Вера, — теперь предпоследний придётся вычеркнуть?

Рональд широко улыбнулся, отводя глаза, посмотрел на Веру и шепнул:

— Ну… я бы не спешил. Ещё много времени до предпоследнего танца, ночь длинная, мало ли, что может измениться?

Она поражённо подняла брови, пожала плечами:

— Например, правила этикета?

— Как знать, госпожа Вероника, как знать, — тихо рассмеялся Рональд, взял её руку двумя руками, поднял, но одёрнул себя и опустил, потом поднял опять, заглянул Вере в глаза, шёпотом сказал: — Шеннон сейчас мысленно рубит меня на гуляш. Он за моей спиной, да?

Вера подняла глаза и действительно увидела у колонны министра Шена.

— Откуда вы знаете?

Он рассмеялся:

— Я солдат, Вера, я чувствую, когда я в прицеле. Прямо сейчас все мои инстинкты советуют мне спасаться. А может, они чуют опасность от вас? — он сделал хитрые глаза, поднял её руку выше, погладил пальцем вышивку, артистично вздохнул: — Бедное моё сердце, что же с ним будет?! Если я приглашу вас в третий раз, вам придётся выходить за меня замуж.

Вера вспыхнула и опустила глаза, и услышала рядом холодный голос министра Шена:

— Не беспокойтесь, я этого не допущу.

Рональд отпустил её руку, министр Шен тут же схватил за другую:

— Пойдёмте, нас ждут.

«Дзынь.»

Вера улыбнулась на прощание Рональду, и пошла за министром.

Он молча повёл её в безлюдные коридоры, через какие-то узкие неприметные двери, потом вверх по лестнице, и ещё выше. Она уже запуталась в этих галереях, когда они внезапно вышли на балкон над танцевальным залом, только не на второй этаж, а на третий. Снизу этого балкона было не видно, но здесь ослепляющие люстры висели на уровне пола, и вверх почти не светили, давая возможность рассмотреть затейливо расписанный потолок. Вера ахнула и чуть не упала, засмотревшись, министр остановился, усмехнулся и повёл её к балюстраде. Она взялась за перила и утонула в этой росписи — среди облаков летали ангелы, демоны и боги, их одежды струились, между ними лилась вода и вино, гравитации не было, от этого кружилась голова.

«Лейла.»

Богиня с фонтана смеялась, пытаясь отобрать у одного демонёнка свою расчёску, в то время как другой демонёнок стягивал с неё платье, она держала его на груди одной рукой, второй почти дотянувшись до расчёски. Демонёнок показывал ей язык, на него смотрел и хохотал Винни, вылитый, как будто он художнику позировал — тога, серебряный кубок, голливудские зубы и укладка. Воспользовавшись тем, что Винни отвлёкся, голубоглазый ангелёнок тянул вино из его кубка через трубочку, с опаской глядя на сурового тощего мужчину, который видел безобразие и грозился свитком, не замечая, как ему связывают шнурки на сандалиях двое ехидных ангелят. Богов было около пятнадцати, демонов и ангелов раз в пять больше, Вера скользила взглядом от одного к другому, сюжетные линии закольцовывались и пересекались, она поняла, что простоит тут полдня, и всё равно не изучит всё. С трудом оторвалась и размяла шею, поймала весёлый взгляд министра, улыбнулась и опустила голову, разминая плечи. Кивнула на роспись и восхищённо спросила: