К тому же, благодаря снятым с Саргона перстням и медальонам и почти добровольной помощи его двойника, штурм, можно сказать, прошел как по маслу.

К третьему особняку мы даже выработали рабочую инструкцию.

Сначала шла частичная блокировка портальной сети и охранной системы здания, затем я шагал в рамку портала и обеспечивал плацдарм для прибытия магов.

Связь между особняками мы отрубили ещё в самом начале, поэтому сильного сопротивления не встречали.

Я прыгал порталом, разбирался с дежурящим бойцом, дожидался пятёрки магов и парней Басира, и мы шли в бой.

Чаще всего удавалось выбить половину защитников до того, как кто-то из слуг или гвардии поднимал тревогу.

Но пару раз нам пришлось несладко.

Ни Чистые, ни гвардия, ни даже слуги не пылали желанием сдаваться и бились до конца.

В одном из особняков мы нашли лабораторию, в которой из распятых на столах подростков медленно выкачивали кровь.

В другом забитую золотыми слитками сокровищницу.

В третьем, целый отряд не то оборотней, не то гомункулов.

Эти твари оказались быстрее и сильнее обычного человека, а ещё с легкостью выдерживали несколько магических атак.

Для Первого и его отряда это стало сюрпризом, после которого их количество сократилось почти вдвое. Одного мага гомункулы порвали насмерть, другой потерял руку и вынужден был отступить.

Что касается гладиаторов, то ребята Басира с трудом, но справлялись с тварями один на один, но в свалке только и могли, что держать оборону в дверных проемах.

Под конец они просто не давали монстрам зайти с тылов и, раздобыв копья, забаррикадировались вместе с магами в гостиной.

Продвижение замедлилось, но тварям было плевать, кого убивать, и они зачистили особняк вместо нас.

Оставлять три десятка непонятных монстров, которые рано или поздно выберутся из дома и попадут на улицы Цитадели мне не позволила совесть, поэтому пришлось браться за клинок.

Их светящиеся зеленым когти и острые, как кинжалы, зубы сильно напрягали, поэтому пришлось призвать УГ и покрошить монстров двуручными мечами.

Что маги, что гладиаторы очень желали встретиться с тем, кто выпустил этих тварей, но увы, когда мы добрались до подвала, нашли только окровавленное пятно с парой клочков одежды.

Уж не знаю с какой целью выращивали этих монстров, но любовью к своим хозяевам они точно не отличались.

Так день и тянулся. Сталь, кровь и дикое выгорание…

Зато под конец мы так навострились, что последний особняк взяли буквально за десять минут.

А потом целый день вывозили ценности.

Прибывший с магами бухгалтер взял откуда-то подробную опись и спрашивал за каждый пункт.

Сначала в грузчиков превратились Ассир со своими ребятами, а потом и мы с парнями Басира. Хорошо хоть таскать хабар было недалеко — до портала.

Уж не знаю, каким образом бухгалтер раздобыл список локаций портальной сети Ков’Альдо, но это было очень удобно.

Нам только и оставалось, что закидывать награбленное в портал, а дежурившие на той стороне молчаливые крепкие ребята споро разбирали наши «посылки».

Присланный Килибом бухгалтер не распространялся, кто нам помогает, а я предпочитал держать свои догадки при себе.

На мой взгляд, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы рассмотреть уши Килиба, торчащие за этой операцией. А точнее Академии, которую здоровяк представлял.

В итоге, вышла следующая пропорция:

Сутки мы сражались, сутки вытаскивали хабар и сутки заметали следы.

Точнее следы заметали маги и гладиаторы, ну а мы с пацанами участвовали в бесконечных переговорах с бухгалтером.

Для этого он даже снял роскошный десятиместный люкс в нашей гостинице.

— Михаил, ну ты же понимаешь…

— Михаил, все очень сложно…

— Михаил, если Ков’Альдо узнает кто уничтожил боковую ветвь его клана…

— Михаил, десять процентов — это очень хорошая цена…

— Михаил, здесь затронуты интересы Цитадели…

— Михаил, если ты хочешь сразу на второй курс…

Я был зол, вымотан и хотел очень спать, поэтому беседы не клеились. А ещё мне дико не нравилось, что меня опять использовали в темную.

Странные чувства — с одной стороны, восхищение тем, кто моими руками разобрался с раковой опухолью Цитадели, с другой — желание свернуть этому умнику шею.

Выступать и качать права я посчитал ниже своего достоинства, зато отыгрался на золоте.

Начальный процент удалось повысить аж в пять раз! С пяти до двадцати пяти процентов.

Дальше было опасно — я прекрасно считывал эмоции, и видел, что бухгалтер уже на грани.

Да и деньги мне, честно говоря, были не нужны — строить город или набирать свою частную армию я не собирался. Поэтому торговался исключительно из вредности.

Ну и чтобы помотать бухгалтеру нервы.

Зато какой бесценный был у него взгляд, когда после окончания торгов я попросил перевести свою долю на счета Ждана!

Вот, ей-Богу, целый день, убитый на поболтушки, того стоил!

Пожалуй, больше бухгалтера был удивлен только сам Ждан.

— Михаил… Это же… Ты понимаешь… Огромные деньги…

— Ждан, — в тот момент я посмотрел купцу прямо в глаза. — Ты знаешь, что делать с деньгами. Помоги каждому из ребятишек найти в этой жизни свое предназначение. Подари им детство, которого у них не было.

Ждан внимательно слушал, кивая в такт мои словам.

— Не гонись за всеобщим благом, и просто помоги ребятам стать людьми. Деньги, успех, власть, могущество — все это ничто, если теряется человечность. И я надеюсь, что твои воспитанники выберут путь Чести. Единственный маяк в этом урагане из ужаса, боли и несправедливости.

Стоило мне закончить, как Ждан приложил руку к сердцу и, неожиданно, отвесил мне глубокий поклон в пол.

— Я не подведу, Михаил, — глухо произнес он. — И даже больше. Я в лепешку разобьюсь, но больше ни одна сиротка не останется на улице. Я открою школы в каждом крупном городе, и мои воспитанники будут идти путем Чести!

На глазах купца навернулись слезы не то радости, не то волнения.

— А ещё… знай, каждый из них будет помнить кому они обязаны своим спасением.

— А вот это ты брось, Ждан, — нахмурился я. — Обязаны… Они обязаны стать достойными людьми и все на этом.

Затем последовало неловкое прощание и Ждан убыл в свою горячо любимую школу.

Я же остался сидеть в кресле у камина, не моргая смотреть на огонь и думать.

Интересно, что было бы, если бы вместо Якова Ивановича гимназию возглавлял Ждан?

Забудут ли спасенные из плена ребята о пережитых страданиях или пронесут с собой через всю жизнь?

Сколько ещё таких мальчишек и девчонок осталось в Цитадели?

А сколько ещё попадут в рабство, благодаря таким, как Десен, Тирум, Лар’Тарго и Ков’Альдо?

Стоит ли вообще спасать такой мир?

Но на память тут же пришла кроха, которую держал на руках Рондон де Вега… Прикованные к кровате девчушки… Полные надежды и скрытого страха глаза освобождаемых ребятишек…

— Стоит, — пробормотал я себе под нос, — однозначно стоит.

— Ты о чем, Михаил? — поинтересовался из соседнего кресла Иван. — Про Академию думаешь?

— Не совсем, — я прикрыл глаза, растворяясь в мягком кресле и чувствуя, как окружающий мир расплывается фиолетовым туманом. — Не совсем…

***

Сначала мне снилась моя пятёрка.

Парни находились в каких-то развалинах, а вокруг, насколько я мог судить, простиралась бескрайняя пустыня.

Мирон со Славой пыхтели над разобранным УГом, Фил деловито сортировал магические свитки, Рома сидел в медитации, а Толстой с напряжением вглядывался в ночную мглу.

Неожиданно он вздрогнул, посмотрел прямо на меня и расплылся в довольной улыбке.

— Парни, — громким шёпотом протянул Ваня. — Я его чувствую!

— Значит, живой, — отозвался Рома, не открывая глаз.