Дверь — пролом в стене из тумана — искрилась молниями.

— Ее недавно активировали… — вздох. — И ты сможешь пройти, если захочешь.

— Это опасно?

— Не думаю. Возможно, это немного изменит тебя… Но не сильно. Этот мир очень похож на твой собственный. Или ты боишься?

Ян не боялся. А то, что волосы на затылке дыбом встали, так это из-за потрескивающих молний, что пронзали окружающее пространство.

— Почему именно сюда?

— Тут ценят таких, как ты. А еще… имеется большая вероятность, что именно ты встретишься с ней, и это событие изменит ее судьбу. Судьбу всех миров.

— С кем я должен встретиться?

— Не должен — это всего лишь прогноз. Но тебе пора. Иди! Иначе врата закроются, и ты останешься здесь, пока не откроются новые. А кто знает, когда это произойдет.

Последним, что услышал Ян, ступая в черный, подсвеченный молниями разрыв, было:

— Удачи тебе, Вороненок, и до новой встречи!

А потом он перестал существовать.

Ян смутно помнил свою жизнь до. Иногда казалось, что это все: маленькая хижинка в горной деревушке, родители, Ив, разговоры с духами до самого рассвета, туманный остров и Привратница — ему только пригрезились. Возможно, так оно и было…

Он провел в бреду — на границе жизни и смерти — несколько недель. Его нашли в черте городских стен без сознания. Что мальчик одарен поняли сразу, благо в Белом городе хватало тех, кого называли колдунами. Его выхаживали в самой Белой башне.

Ян выжил, но был слаб. Первые два года он жил и обучался вместе с другими одаренными детьми, но всегда был чужим, слишком непохожим на других. Учеба давалась ему сложней. Не потому что он был менее одарен. Его сила, которую он запросто мог использовать интуитивно, не желала подчиняться правилам. Зажечь огонь? Яну было достаточно просто пожелать этого. Но так было не положено — сначала медитация, визуализация, потом уже позволялось трансформировать силу по своему усмотрению.

В том мире, который возможно только приснился ему в горячке, не нужно было подчинять силу. Она и так принадлежала тебе. Сколько влезет. Нужно просто попросить.

Закончилось все тем, что мальчику нашли учителя. Мастер Дуваф долго жил в большом городе и даже какое-то время служил местному князю. Его уважали.

Тот оказался плохим учителем, и, как позже понял Ян, он нужен был ему совсем для другого. И — смирился с этим. С ценой, что пришлось платить.

Дуваф, и правда, многое знал, но вот делиться знаниями не спешил. Даже крупицы их нужно было заслужить. Но Ян был терпелив. Он умел наблюдать и примечать. Его не пугали бессонные ночи за томами хоть по травоведению, хоть по бесологии. Он выучил две тысячи трав и знал имена трех сотен бесов: от тех, что прячутся в тенях и не выносят солнечный свет, до тех, кто разгуливает среди людей и остается незамеченным.

Он знал, как задабривать духов. Хоть они больше никогда не разговаривали с ним — может в этом мире они не обладали голосом? — он всегда ощущал их присутствие. Он знал пять сотен узелков и столько же плетений: от защитных, до тех, что привлекают желаемое. Ян разбирался в камнях и заклятиях. Выучил символы трех тайных алфавитов и знаки силы…. Ему нравилось учиться.

И все же он мечтал о том дне, когда время его учебы подойдет к концу. В этом году ему исполнился двадцать один год, а значит, уже очень скоро он будет свободен. Думать об этом, о десятках дорог ждущих его, было сладко. Одно лишь омрачало это ожидание.

У нее были синие, как море, глаза. И волосы, цвета льна. Она любила улыбаться и слушать ветер. Рассказывал ли он ей те же истории, что слышал от него Ян? Она любила зеленый цвет и ромашки. И почти каждый день приходила на холм за поселком.

Когда-то в шутку она назвала ему свое имя, даже не зная, что это значит. А может в этом мире — иногда Ян путался, что было настоящим, а что он принес с собой из грез об иной жизни — это ничего и не значило.

Исса.

Конечно же, девушка давно забыла об этом.

Она станет женой его учителя. Это прозвучало как приговор. Приговор его глупым мечтам. Она согласна, подтвердила ее мать, женщина с холодным пронзительным взглядом. Было в ней что-то неправильное… Но что именно, Ян не успел понять.

Он надеялся уехать до того, как состоится свадьба, но Дувафу нужен был свидетель на таинстве. Тот мог бы попросить кого-нибудь из колдунов через Ковен… но зачем, если у него под рукой есть почти готовый. Свой.

Позже у Яна появилось иное подозрение, почему тот выбрал именно его — надеялся, что вчерашний мальчишка не поймет, что процедура нарушена. Да Ян бы и не понял, если бы на месте Иссы была другая девушка. Слишком уж хотелось ему верить — до последнего — что она… не такая.

А может все же он увидел то, чего и не было. Принял страх невесты перед столько важным шагом за что-то иное.

Ян колебался. Ощущая себя предателем за то, что смеет худо думать об учителе и за то, что не откликается на зов о помощи Иссы. В итоге он дал себе слово первым же делом отправиться в Ковен и рассказать о своих подозрениях. Они не оставят это без внимания. Будет проведение проверка, и если Дуваф правда с помощью силы заставил Иссу дать согласие, то это вскроется. Брак признают недействительным, и Исса будет свободна. А Дуваф понесет заслуженное наказание.

Да, Ян сделает все правильно.

…Дождь, что есть силы колошматил его по спине, по плечам, по голове. Бил по щекам, точно пытался добудиться.

Перед Яном были две дороги: правильная и… еще одна. Просто дорога. Его дорога. И если он ступит на нее, то закон больше не будет на его стороне. Что ж, если будет нужно, он понесет наказание…. Потом.

Он позволил — все эти годы позволял! — Дувафу пользоваться его силами, он же и заберет их назад.

Ян мысленно ухватился за незримую нить, по которой утекала его магия, и рванул, разрывая связь. Боль отозвалась во всем теле, заставив согнуться. Он ухватился за перила, покачнулся. Нужно было перетянуть пуповину, чтобы через нее не вытекали силы. Но это заняло бы время, а его не было.

И Ян, пытаясь не думать о пульсирующей боли в груди, вошел в дом.

Исса отбивалась. Вцепилась ногтями ему в лицо — Дуваф вывернул ей руки. Он был силен. Намного сильнее, чем казался.

— Глупая девчонка… — голос пробирался в голову, дурманил. — Чего ты боишься?

Он втащил ее по лестнице, проволок по длинному коридору и втолкнул в комнату. Дверь с размаху стукнулась о стену. Эхом отозвался гром.

— Я могу сделать так, что тебе понравится…

Исса судорожно мотнула головой. Она не хотела, чтобы ей нравились его касания. Это была бы уже не она — кукла, подчиненная чужим желаниям, чужой воле. Внушенные чувства неискренни и это такое же насилие.

— Не сопротивляйся, я не хочу причинять тебе боль…

«Так не причиняй!»

Хотелось кричать, но голос он ей так и не вернул.

— Когда ты станешь полностью моей, они не смогут найти тебя.

Кто они?! Дуваф просто безумец…

— Я защищу…

Он поцеловал ее. Исступленно, зло. Демонстрируя, что если она не подчиниться, то он сломает ее. Все равно сломает.

Исса вывернулась. Она уже не надеялась, что сможет остановить это, но сдаться не могла даже сейчас. Не так просто.

Дуваф отстранился. Лицо его точно окаменело, искривился в оскале рот:

— Ляг, — голос прозвучал холодно, без эмоционально.

И Исса подчинилась. Она находилась внутри собственного тела, но больше оно ей не подчинялось. Собственные руки задрали подол. И ноги она раскинула тоже сама.

Колдун смотрел на нее сверху, и не было в его взгляде ничего кроме презрения.

— Это был твой выбор, девчонка….

Он стянул штаны, и Исса отвернулась — хотя бы смотреть он ее не заставлял.

А потом Дуваф опустился на нее, придавив своей тяжестью. Нет, не просто опустился — упал.