— А разве бывает иначе?

Ворон играл в свою игру, и Мэлис это понимала. Знала, с самого начала. Но не уставала напоминать об этом себе, точно втыкать в сердце швейную иглу. Она не должна полагаться на него, не должна верить. А как же, боги, как же хотелось хоть на миг почувствовать, что за спиной стоит тот, кто не бросит и не предаст! Она не сильная, она не справится сама. Боги, она даже не знает, что ей делать!

Ворон прав, как она собиралась доказывать князю свою невиновность?

Солнце тонуло в густо-алых облаках, темнело. Пахло дорожной пылью, лошадиным потом и солоноватой мужской кожей. Ворон больше не пытался коснуться ее. Может она зря не позволила случиться тому, что случается между мужчиной и женщиной, когда мужчина того хочет? Возможно, тогда он стал бы благосклоннее. Добрее.

Глупости! Она успела понять это с Коннором. Он просто брал, не заботясь о ней, и не пытаясь даже что-то дать взамен.

А может Мэлис просто трусиха и ищет оправдание своей трусости.

— Зачем ты вышла замуж за барона? Любила?

Она лишь мотнула головой. Мужчина, за спиной, хмыкнул.

— Думаешь, из-за денег? — Мэлис обернулась и встретила многозначительный взгляд Ворона. Так вот кем он ее считал — продавшейся за горсть золота женщиной. Стало до горечи обидно. А ведь какая бы разница, что он там себе считает? — Не суди всех по себе, Ворон. Если ты стал наемником ради наживы, то… не все такие… у некоторых просто не было иного выхода.

— Наемником? Да, наверное, наемником… И таково было желание моего отца. Он считал, что так будет лучше.

— Для кого?

— Для всех…

Темнота сгущается, и смотрят с неба, щурясь от смеха, луны. Уже скоро Ночь полных лун, когда открыты ворота иного мира. Будет бесноваться в последний день лета нечисть и исчезнет лишь с рассветом. Но к тому времени Мэлис будет под защитой, под крышей дома.

Но и сейчас мерещатся ей тени, что выглядывают из-за черных стволов. Скалятся, тянут тоненькие ручки с длинными когтями…

— Он оказался прав?

— Кто? — Ворон снова смотрел в светящийся прямоугольник.

— Твой отец был прав, и ты доволен тем, чем занимаешься?

Молчание.

— Денег на дорогую выпивку хватает… и на дорогих шлюх тоже, — пожатие плеч.

— И это все, что тебе надо в жизни?

— Вот все вы женщины одинаковые — рано или поздно все равно начнете выносить мозг, — Ворон беззлобно усмехнулся. — А чего бы хотела ты?

Чего бы хотела она? Она хотела, чтобы мать любила ее хоть немного, чтобы муж… нет, на его любовь Мэлис даже не надеялась, но, если бы ей хотя бы не пришлось бояться его. Еще она хотела, чтоб проклятье, оставившее метку на шее, никогда не касалось ее. Нет, это все было не то… Ворон спрашивал не об этом.

— Мне бы хотелось, чтобы в моей жизни появился человек, для которого я была бы важна. Который бы нуждался во мне и с которым я больше не была бы одна…

— Вот, блять!..

— В каком смы…

— Т-с-с-с-с, — Ворон положил пальцы ей на губы, — Мы тут больше не одни. Впереди засада.

Вздох застрял в горле, от щек отхлынула кровь, ударив в виски.

— К-к-коннор?

— Надеюсь… — сквозь зубы процедил Ворон, разворачивая коня.

Мэлис посмотрела на него удивленно.

И снова ночной лес, низко нависшие ветви, бурелом под копытами коня. Двигаться по ручью прошлой ночью было намного легче. Пришлось спешиваться. Ее спутник нервничал, и волнение это передавалось Мэлис. Что-то было не так. Но ведь их не должны были заметить… если только не узнали о том, что они рядом так же, у знал об их присутствии Ворон.

За ветвями на границе видимости мелькнул огонек.

— Ворон! — он обернулся на ее окрик. — Там кто-то есть.

Он выругался сквозь зубы, вытащил из седельной сумки странную металлическую палку.

— Иди вперед. Быстрее! Просто вперед и не останавливайся.

Мэлис почти бежала — в штанах это было делать намного легче, а ведь она едва со стыда не сгорела, когда пришлось надеть мужскую одежду. Она прикрывала лицо руками от ветвей, то и дело оборачивалась назад — Ворон шел прямо за ней…

… Нога не ощутила опоры внезапно. Мэлис взмахнула руками, пытаясь ухватиться за ближайшее дерево. Кончики пальцев лишь скользнули по стволу — не дотянуться. Она падала. Крепкая рука стиснула запястье.

Мэлис вскинул взгляд — Ворон смотрел назад, где чудилось движение. Их нагоняли. Треск. Громкий хлопок. Вспышка.

Мужчина пригнулся, Мэлис вскрикнула, инстинктивно подалась назад… Ноги, замершие на границе оврага, скользнули вниз.

…Пришли за ними. Нет — за ней.

Встретила взгляд Ворона. Извиняющийся.

За миг до того, как он разжал пальцы, Мэлис поняла, что он собирается сделать — бросить ее. Она закрыла глаза и полетела вниз.

«Он ее бросил».

Было первой мыслью, когда Мэлис пришла в себя. Мутная пелена темноты, шум в ушах и собственное заполошное дыхание. Пронизывающая боль в затылке. Липкое на шее.

Вспышки где-то наверху.

Хлопки, точно лупят палкой по дереву.

Треск.

Гроза? Нет, небо было чистым… Сколько времени прошло? Судя по внутренним ощущениям, мало.

Мэлис пошевелилась. Тут же навалилась дурнота. Девушка едва успела повернуться на бок, как ее вырвало.

Руки дрожат, не слушаются, перед глазами плывет. Встать бы, но уходит из-под ног земля.

… И Мэлис поползла прочь. Все равно куда, лишь бы дальше отсюда.

Прочь.

Прочь.

Прочь.

Кто-то спрыгнул в овраг — ломаются сухие веточки под быстрыми шагами. За ней идут.

Нет.

Нет.

Нет.

Преследователь уже рядом, за спиной.

Мэлис сжалась, ожидая удара. Всего, что угодно ожидая.

Рука легла на плечо. Девушка вздрогнула, откатилась в сторону, готовая спасать свою жизнь хоть ногтями, хоть зубами.

— Мэл! Эй, это я! — Ворон морщился и держался за плечо.

— Ты меня бросил…

— Стреляли… могли задеть… Твою ж… Идти можешь? Тогда пошли.

— Где они? Что случилось? Кто это было?..

— Просто пошли, — дышал он тяжело, сквозь стиснутые зубы. — Все потом.

— Конь?

Он просто мотнул головой.

Сначала они двигались по оврагу, затем поднялись наверх. Ворон пошатывался, иногда приваливался к деревьям, чтобы перевести дух. В рубашке на плече виднелась рваная дыра с обожженными краями, которую мужчина прикрывал ладонью. Такая же пронизывала седельную сумку, что он нес на здоровом плече.

— Тебе нужен отдых, — она поймала его за рукав. — Я ничего не слышу. За нами ведь больше не гонятся?

— Эти — нет, — спорить насчет привала Ворон не стал, устало сел, привалившись спиной к дереву. — Но они могли быть не одни.

Он стянул с плеча седельную сумку, вытащил из кармана камешек… сначала Мэлис показалось, что камешек, но вот от прикосновения пальцев он раскрылся и из недр его вырвался огонек, не больше свечного. И освещая им содержание сумки, Ворон начал в ней рыться. Ругался он, не переставая.

- Поисковик с навигатором накрылись… Хрен теперь узнаешь об их приближении. Не думал, что они появятся так рано… И лекарства… почти все разбиты. С-с-сволочи… Блять…

— Помочь? — Мэлис села рядом. Теперь при свете — зачарованного камня? — она видела рану у него в верхней части плеча. Похоже на ожог… глубокий ожог.

— Не нужно… — на нее он даже не посмотрел. В руке Ворон сжимал странное приспособление похожее на крошечный сосуд с жидкостью, к которому приделали иглу. — Хотя нет. Подержи. — Протянул ей светящийся камешек. Мэлис с опаской взяла — тот был чуть теплый — и поднесла ближе к плечу. Рана оказалась… скверной. Рука дрогнула, Мэлис не сдержала испуганно всхлипа.

— Ерунда, — бросил Ворон, стягивая рубашку. — Ускоритель сращивания тканей у меня еще остался… Один единственный, мать его!