Девочка долетела до каморки проводника, но тут на ее пути оказалась девочка-подросток. Одетая в обычные синие джинсы, белый топ, открывающий широкую полоску загорелой кожи на животике, и белые туфельки с округлыми носами.

Единственным ярким пятном в ее одежде была крошечная красная сумочка на тонком кожаном шнурке, лежащим поперек груди.

«Мы только что остановились, видимо новые пассажиры садятся в поезд», — подумал Феликс, глядя, как мама догоняет, хватает и уносит визжащую обладательницу редкого татарского имени и торчащих в стороны косичек.

Феликс проводил их взглядом, обернулся и вздрогнут от неожиданности. Девочка-подросток стояла уже у соседнего купе. «И как она подошла ко мне? Так бесшумно?»

Теперь, когда она была рядом, стало очевидно, что Феликс здорово ошибся с возрастом. Девушке было около двадцати.

«Может, даже ровесница».

Девушка показалось гораздо младше в первую очередь из-за роста — на две головы ниже Феликса, и, конечно, из-за своего хрупкого, почти детского телосложения.

Маленькая и стройная, она казалась ребенком. Короткие шелковистые волосы редкого цвета жидкой платины подсвечивались лампами, как божественный ореол или золотистый нимб, которым художники прошлого так любили украшать головы святых старцев на своих полотнах.

Она сделала шаг в его сторону. Но, будто в нерешительности, остановилась. Начала откровенно рассматривать его.

— Мешаю пройти?

— Нет, — она подняла на него большие серые глаза, опушенные густыми и короткими, как конская грива, чернейшими ресницами, — я уже пришла.

Он смотрел. Смотрел и не смог отвести взгляд от этого серого мрамора, будто покрытого черными трещинами. Сквозь эти трещины на него смотрела чернота вселенной. Хотелось стоять так всю свою жизнь.

Но мгновение и она подошла к нему близко. Так близко, что он почувствовал тепло ее кожи.

Девушка растянула по-детски пухленькие губы и показала короткие, вровень с остальными зубами, клыки. Клыки не человеческие, а скорее акульи, идущие от основания до острого кончика под углом, образуя почти правильные треугольники.

Паника накрыла Феликса. Захотелось сбежать, прыгнуть в проем купе за спиной, захлопнуть дверь и перекреститься (вспомнить бы — как именно?). Но он не мог двинуться, не мог оторвать взгляда от ее губ, за которыми скрывалось что-то нечеловеческое.

— Какой сладкий мальчик, — она встала на цыпочки, потянулась к его шее и вдохнула воздух у самого его уха. Добавила шепотом, — не хочешь дать мне то, что я хочу?

Ситуацию спасла Зинаида. Она положила свою легкую руку Феликсу на плечо. Он сразу почувствовал себя гораздо лучше. Понял, что, наконец, способен двигаться и говорить. Хотя лучше бы и дальше не мог.

— Для меня честь приветствовать вас, Йелдыз Хатун, — сказала ведьма.

Феликсу захотелось сесть. Лучше — прилечь на кровать. Желательно — подальше отсюда.

Жорж осмотрительно втащил Феликса в купе и осуществил его желание — положил на кровать.

— Что происходит? — шепнул он Жоржу.

— Не бойся, — сказал он фразу, после которой желание незаметно лежать удвоилось, — она чувствует страх. Она тебя дразнит. И ещё, она тёплая, почувствовал? Вампиры тёплые, когда сытые. Сытые не нападают. Ты стажер в Министерстве. Так что трогать тебя не будет. Ну, — он задумался, — я почти уверен в этом.

— На сколько процентов?

— На восемьдесят два! — подозрительно быстро выдал результат Жорж.

— Не уверен, что хочу знать, почему именно столько...

Проверять, насколько Жорж точен в прогнозах не было ни желания, ни возможности — Зинаида вернулась в купе. Вслед за ней и пугающая блондинка.

Феликс было потянулся к кулону на шее, собираясь отдать. Пусть не так, как планировали, но чем скорее это произойдет, тем быстрее мама Динара исчезнет.

У Йелдыз были другие планы. Она села на укрытую шерстяным одеялом купейную кровать, скинула на пол туфельки. После чего подарила Феликсу ту самую улыбку, после которой хан Батый впервые в жизни сдался, хоть и не терпел поражений.

— Не снимай, пусть будет у тебя, — она достала из сумочки бледно-розовую перламутровую помаду и мастерски подкрасила губы без зеркала, — мне нравится, что ты носишь мою вещь.

Феликс посмотрел на Зинаиду:

— Йелдыз приняла решение составить нам компанию, — сообщила ведьма официальным тоном, — текущая ситуация и правда непростая. Так что мы принимаем помощь, которую она предлагает.

Крошечная туфелька Йелдыз, рядом с которой изящные лодочки Зинаиды выглядела лаптями пятидесятого размера, немного откатилась под стол.

Дверь без стука отворилась. Двое широкоплечих парней внесли в купе картонную коробку высотой метра полтора и примерно в полметра шириной. Толщина предмета внутри не превышала десятка сантиметров.

— А вот и мой багаж! — весело сказала Йелдыз.

«Интересно, что там? Огромная книга или очень ценное надгробие?»

В коридоре послышалось шуршание. Потом возня. Наконец, как по команде, из всех соседних купе начали выходить люди с вещами.

— Не могу же я ехать без сопровождения, — пояснила Йелдыз.

— То есть, остальные пассажиры... — Жорж восхищенно смотрел на вампиршу, явно пытаясь осознать и принять, что героиня его курсовой красит губы, сидя на его матрасе.

— Покинули вагон и с комфортом подождут следующий поезд на вокзале. А с нами поедут мои мальчики.

«Прекрасно, мы едем на Урал с целым вагоном вампиров!» — подумал Феликс и спешно прилег на подушку в надежде, что это все ему просто снится.

_________

(*) Полностью «Cogito ergo sum» — Мыслю, следовательно существую (лат.).

(**) Differentia specifica — Видовое отличие (лат.).

(***) Надпись на футболке «Beast» — Зверь (англ.).

(****) Aurum potestas est — Золото — это власть (лат).

Vivenda de Ural.Достопримечательности Уральских гор.

После происшествия в Ульяновске обстановка в купе только-только стала если не дружеской, то вполне расслабленной и доверительной. С появлением Йелдыз она сменилась на доброжелательно-гнетущую. На грани политкорректной вежливости, переходящей в легкое подобострастие.

Вампирша, не пожелавшая разместиться в любом купе вагона на ее выбор (кто бы ей отказал?), внимательно осмотрела упаковку коробки, прибывшую с ней, и движением черной брови вытеснила Жоржа на свободную верхнюю полку. После чего заняла его место с видом пассажира, ехавшего тут с самой Москвы.

— Вот что я не понимаю, — начал Феликс, когда Йелдыз вышла отдать какие-то распоряжения своим «деткам», — я всегда думал, что мы, люди, на вершине пищевой цепочки. Выходит, это не так?

— Верно, — ответила Зинаида, — они сильнее нас. Человеку ни при каких обстоятельствах не стоит и пробовать вступать в схватку с вампиром. Это провал. Как пытаться выйти с голыми руками против матерого амурского тигра.

Феликс вспомнил камазоподобную голову пушистого котика в челябинском зоопарке. Его клыки, с наслаждением показанные благодарной публике. По спине пробежала изморозь.

— А оружие?

— Теоретически можно, — вставил свое мнение Жорж, — использовать что-то современное. Но лучше, конечно, старый добрый меч.

— Рубить голову?

— Ну да. Во всех этих фильмах про вампиров есть есть кусочки правды. Убить вампира можно, наверное, только если отрубить голову и сжечь тело. Все по отдельности, конечно.

— Наверное?

— Никто не пробовал, Феликс, — Зинаида улыбнулась, — а если и пробовал, то неудачно. Письменных подтверждений победы человеческого мага и, тем более, обычного человека над вампиром... Их попросту нет. А теоретизировать на эту тему можно сколько угодно.

Теоретик вампирьих убийств тяжко вздохнул, достал из пакета с продуктами румяное яблочко, протер его о ногу в клетчатой штанине и предложил Феликсу.

— Выше вампиров только дракон. Но раз он сильнее, то... зачем они его ищут? — Феликс решил «дожать» эту тему, — это же для них опасно.