– Хотел спасти от замерзания и накормить, – пристально взглянул на меня Алекс. – Ида, прекращай искать в моих словах двойное дно. Его там нет.

– Ладно-ладно, – отстала от него я и принялась терпеливо ожидать, когда же принесут еду, попутно оглядывая «романтическую» кабинку.

Ишь ты, даже салфетки на столе сделаны из розовой бумаги и имеют форму сердец… Снова, помимо воли, мой взгляд упёрся в Алекса, откинувшегося на удобном диванчике и прикрывшего глаза. Почему?.. Ну, почему из всех кафе, мы попали именно сюда?! Не могу отвести взгляда от его ярко-красных волос.

Мелькнула дурацкая мысль о том, крашеные ли они. Столько странных мыслей вертится в голове…

– Ваш заказ, – в кабинку вошла официантка и поставила перед нами тарелки с салатом, вмиг разрушив всю романтику.

«Оно и к лучшему…» решила я, отводя взгляд от «объекта», который оживился при виде еды и, провожая взглядом официантку, из рукава блузки которой капала вода. Постойте-ка. Вода, капающая из рукава? Быстро протёрла глаза. Нет, капли на полу мне не привиделись, а напитков не приносили ещё.

– Что не так? – спросил меня Алекс, воспитанно промокая губы салфеткой (пока я находилась в режиме «рассуждения», он уже успел всё съесть).

– Вода на одежде официантки… – начала, было, я, но парень жестом прервал меня.

– А ты чего ожидала от водяницы? – мой друг вовсе не казался удивлённым. – Я слышал, что в этом кафе они достаточно часто подрабатывают.

– Водяницы… Это из разряда паранормального, да? – смекнула я.

– Они обитают в реках, озёрах, любых пресноводных водоёмах… – принялся охотно перечислять Алекс.

– Так, я ухожу отсюда, – закопошилась я. – Хватит с меня всех этих странностей.

– Сиди и наслаждайся пищей, – осадил меня мальчик. – Нечисти тоже надо на что-то делать покупки в человеческом мире, не так ли?

Я посмотрела на тарелку с соблазнительным салатом, политым подсолнечным маслом. Затем перевела взгляд на усмехающегося Алекса. Голодный рёв желудка решил всё за меня. Перестав возиться, я устроилась поудобнее и пододвинула к себе тарелку:

– Возможно, что ты и прав.

– Не «возможно», а прав, – поправил меня юноша. – Вижу, ты передумала уходить.

– Угу. Просто меня порядком достали все эти сверхъестественные явления, – я принялась за еду.

Эх, если бы я тогда знала… Если бы я только знала, что со временем вся эта столь нелюбимая мною «чертовщина» будет только множиться, а дружба с Алексом преобразится в нечто иное, неподвластное обычному разуму.

Я никогда не была отличницей. Скорее, наоборот, моя успеваемость «скакала» от четвёрки до тройки. Пятёрки у меня бывали редко. Например, когда Алекс жалел меня и позволял списать какую-то особо муторную работу, с которой моим мозгам было не совладать. Но я никогда прежде не скатывалась так низко, как сейчас…

Дополнительные занятия! Само это словосочетание уже звучит как-то унизительно. А всё из-за Алекса! Вот уже неделю он не появлялся в школе. После наших посиделок в кафе и пропал куда-то. Нельзя меня оставлять без надзора на такой длительный срок.

Вот я и захандрила, стала хуже отвечать на занятиях, бессмысленно пялиться в окно и заниматься прочими непотребствами. К тому же, помимо Алекса мне было не с кем общаться в школе, а потому мне приходилось постоянно держать рот на замке. В самом деле, не считать же мне кратковременные «забеги» Петьки «в гости» полноценным общением!

Таким образом, и скатилась я до этого наипозорнейшего состояния… Сегодня был первый день отбывания мною унизительных занятий, и я пребывала в самом, что ни на есть прескверном расположении духа. Проходя мимо детской площадки, расположенной около нашего дома, я, не сдержавшись, пнула пустые качели. Просто так, чтобы выместить злость. Я уж, было, собралась пройти мимо, как вдруг…

– Ай… Осторожнее надо быть!

И тут я сделала свою самую главную ошибку: обернулась. Лучше бы я этого не делала. Рядом с качелями стояла, уперев руки в боки, полупрозрачная девчушка, одетая в летний сарафан и босоножки. Волосы были светлыми, растрепанными, а голубые глаза смотрели на меня не очень-то доброжелательно. Я повернулась к девочке спиною:

– Паранормальность. Я сваливаю.

Своё намерение я бы непременно исполнила, если бы не эта противная девчонка, вполне материально ухватившая меня за куртку:

– А ну, стоять! Пока не извинишься – не отпущу!

Куртку мне было очень жаль рвать, а посему пришлось оставить мысли о бегстве. Я снова повернулась к призрачной девчонке, глядящей на меня исподлобья:

– Ну, извини… Может, теперь ты соизволишь меня отпустить?

– Нетушки! – словно боясь, что я всё же решу пожертвовать своей курткой, дабы сбежать, она вцепилась в меня ещё крепче. – Теперь ты просто обязана мне помочь!

С большим трудом я подавила тяжкий вздох. Вот ведь влипла…

– Чем, по-твоему, я могу тебе помочь, блудный дух? – прямо спросила я у девчонки.

– Я не дух, у меня имя есть! Анечка! – мои слова не очень-то понравились «призрачихе» и она буквально-таки повисла на моей куртке.

Послышался треск. О-па! А я-то всегда думала, что призраки невесомы… Вот так и рушатся шаблоны, которые пытаются навязать людям. Увы и ах. Ради спасения куртки я была готова пойти на всё… Даже вляпаться в очередное злоключение:

– Помогу, чем смогу! А теперь отцепись от меня.

– Вот и хорошо, – почти мурлыкнула Анечка, добившаяся своего. – Дело в том, что…

– Я знаю, – тут же перебила я девочку. – Ты просто хочешь, чтобы я пригласила сюда людей, которые смогут обнаружить твоё тело, закопанное в детской песочнице. После этого мы пригласим священника, чтобы он всё здесь освятил, проведём похоронный обряд по всем правилам… И после этого ты сможешь упокоиться с миром!

Да, по-моему, всё так и есть. Вот только девичье личико выражало скорее недоумение, чем благодарность за то, что я вот так вот, с лёту сообразила, что же именно ей от меня нужно.

– Всё не так… Я… – она сжала руки в кулаки. – Я… Я просто жду свою сестру, чтобы мы, наконец, смогли помириться! Ты первая, кто заметил меня и поэтому я прошу о помощи…

Из призрачных глаз Анечки потекли не менее призрачные слезы, и она принялась рассказывать мне о том, как же докатилась до такого «промежуточного» состояния.

История была стара, как мир. Я бы даже могла сказать «шаблонной», если бы не видела перед собой результат всей этой драмы. Жили-были две сестры. Старшая, Ира и, соответственно, младшая, Анечка. Душа в душу жили, всё делили, друг дружку понимали с полуслова. Но вот, случилось однажды Анечке запачкать вареньем любимую скатерть старшей сестрёнки… Разразился самый настоящий скандал с обвинениями, избиениями и… последующим полётом Анечки в окошко. Такой вот неуравновешенной Ира оказалась. Этаж был двенадцатым, а смерть девочки – мгновенной.

– …И с тех пор, я блуждаю здесь, никем, не виденная и никем не слышимая, – на такой вот драматичной ноте закончила она свой рассказ. – До тех пор, пока не появилась ты. Как тебя, кстати, там?

– Ась? – я вздрогнула, когда Аня обратилась ко мне, так как занималась мысленным оплакиванием дополнительных занятий. – Ида. Ида Сидорова.

– Я спросила только имя! Не нуждаюсь я в твоей фамилии! – задрала нос кверху девочка.

– В таком случае, зачем тебе моя помощь? Найдёшь кого другого, кто тебе только своё имя сообщит… Отцепись! – назойливое привидение опять начало покушаться на мою куртку. – Всё! Всё! Признаю свою вину!

– Так-то лучше, – ухмыльнулась Аня. – Я ненадолго вселюсь в тебя, ты не против? Я почему-то не могу вернуться в свой дом, как бы ни старалась…

– Где, между прочим, приземлилось твоё бренное тело после падения? – не то, чтобы мне очень уж было интересно, но тем не менее.

– Вон там, – девочка кивком указала на песочницу.