— Как это, дни посещения? — Джейс с трудом сглотнула.

— О, Джесси, так ты ничего не знала? Ты даже не удосужилась нанять адвоката?

— Нет. Я, я поверила Марку. У него целая команда высококлассных адвокатов и…

— Моя милая! — Стив взял в ладони её руки. — Ты такая наивная! Ты веришь всему, что тебе говорят. Ты до сих пор видишь в людях только их светлую сторону. Ты подписывала какие-нибудь бумаги?

— Нет. Точно, нет. Я просто поверила его словам.

— Джесси, поверь, если бы Марк, даже с твоего устного согласия взял детей на прогулку и не вернул бы их к определенному часу, то ты могла бы заявить в полицию. И его арестовали. Это уже попахивало бы киднепингом. Наложили бы запрет на приближение к тебе и детям ближе тридцати футов. К этому у нас в стране относятся очень серьезно.

— Но, но, он же их отец. — Джейс была обескуражена. — И в свидетельстве о рождении так и записано, что…

— Джесси, — Стив покачал головой. — ты могла указать в документах имя хоть самого Президента. Но, поверь, без юридических доказательств, это ровным счетом ничего не значит. Ты — единственный законный представитель, родитель и опекун. Твой Марк не мог не знать этого.

Джейс была потеряна и разбита. Но вот только показывать этого Стиву не собиралась. Она взяла себя в руки и улыбнулась, смотря в глаза доктору Стэнли, как ни в чем не бывало.

— Возможно, он и знал. Но он не сделал ничего этого. Он не отобрал у меня детей. Не подавал в суд. Не просил меня подписывать какие-либо бумаги. Но сделал другое: он взял на себя ответственность за детей. И за меня. И я выхожу за него замуж не потому, что польстилась на его деньги, нет. Я люблю его.

— О, Джеси! — Стив горько вздохнул. — Почему? почему в мире существует такая несправедливость? И ты достаешься не мне, а ему?..

Но если бы все было так просто. Слова Стива прочно засели в голове Джейс. «… не мог не знать этого…». Она обдумывала их. Прокручивала в голове этот разговор снова и снова, всю дорогу до дома. Вспоминала Марка. То, каким он был в первые их встречи. И каким стал теперь. Нет, все изменилось, все! Не мог же он врать, когда говорил ей, что простил её?

«Ты моя, и я не намерен никому отдавать то, что принадлежит мне… Я скучаю каждую минуту, что провожу без тебя. Мне никогда не насытиться тобой…»

А еще, он всем представляет её, как свою жену. Смеется и подшучивает над ней по этому поводу.

Джейс выстраивала в своей голове цепочку аргументов в пользу Марка. В пользу того, что все изменилось с тех самых пор, как он угрожал ей в её собственном кабинете.

А еще, почему-то, из глубин подсознания всплывали слова, которые, она была уверена в этом, он никогда не говорил ей вслух. Те самые слова, которые она так надеясь услышать. Так ждала.

«Я люблю тебя, Джейс. Ты моё «навсегда и навечно».

Ей надо было с кем-то поговорить обо всем этом. Но, с кем? С Билом или Робом? Нет, они скажут, что она просто накручивает саму себя. С Региной? Она мать Марка, она будет на его стороне. И тоже будет пытаться убедить её, что это просто нервы расшалились перед свадьбой.

Оливия. Она стала её, по-настоящему, близкой и единственной подругой.

Весь вечер натянутая маска не сходила с лица с Джейс. Она была чересчур улыбчива, чересчур мила со всеми. Выбрала окончательный вариант букета невесты и бутоньерки жениха. Сказала, что сама позвонит в цветочный магазин и удостоверится, что все цветы для украшения дома прибудут вовремя. Согласилась вечером на следующий день вместе с Оливией поехать к кондитеру и выбрать торт. Выкупала и уложила детей. А потом пришла в спальню подруги и пересказала ей весь свой разговор со Стивом, предварительно взяв с неё слово, что она ничего не скажет об этом ни Марку, ни Филу.

— Нет, Джеси, — Лив мило улыбнулась ей и сжала руку. — Я, может, и не знаю Марка так, как знаешь его ты, но… Он изменился. Он стал открытым, свободным, улыбчивым. Я не думаю, что он сейчас поступил бы так, как сказал тебе этот твой доктор. Выброси все из головы! Наслаждайся тем, что тебя ждет! Ты его невеста! И через полторы недели ты станешь его женой! Я уверена, Марк, он любит тебя и детей. Ты дорога ему. Это все от того, что его нет с тобой рядом. Вот они с Филом вернутся, и все изменится. Я и сама скучаю без мужа.

— Да, — Джейс выдохнула и улыбнулась. — Да, Лив, ты права. Это я просто себя накручиваю. А еще лучше, я сама все спрошу у Марка, как только он вернется. Ладно, спасибо, что выслушала. Мне стало легче. — Она обняла подругу и легко поцеловала её в щеку. — Спокойной ночи.

Джейс ушла. А Оливия тяжело вздохнула и покачала головой. Она была в курсе всего того, что Марк планировал сделать, как только узнал о том, что у него есть дети. И в курсе того, что хотел сделать сейчас.

Джейс вернулась в свою спальню. Ей стало легче, в самом деле. И пусть, говорила в основном она, но эта поддержка подруги была ей так необходима.

Джейсон скинула халатик, готовая забраться в постель и постараться уснуть, но увидела, что её телефон, что лежал на прикроватном столике, мигал. Стало быть, она пропустила звонок или сообщение.

Она провела пальцем по экрану и увидела присланное Марком смс:

«Я безумно скучаю. И не могу уснуть. Скажи, что ты приснишься мне, может, тогда сон придет быстрее»

Джейс широко улыбнулась и Закусила губу, вертела телефон в руках и, едва дочитав сообщение, почувствовала вибрацию от входящего звонка. Она нажала на зеленую сенсорную кнопку и тут же услышала встревоженный голос:

— Морковка! Ты с ума сошла? Я посла тебе это гребаное сообщение полчаса назад и до сих пор не получил ответа! Я места себе не нахожу от беспокойства. С тобой все хорошо? Что-то случилось? Я где-то накосячил и ты меня таким образом?..

Джейс перебила его, не скрывая радости в голосе:

— Марк, все хорошо. Я в порядке. Просто, я была в комнате Оливии, а телефон оставила в спальне. Прости, пожалуйста.

— Ох, детка! Не пугай так больше меня. И носи этот долбанный телефон с собой повсюду. Приклей его к себе, поняла?

Джейс молча кивала головой, слушала Марка и успокаивалась. И все её тревоги и сомнения развеивались. И в голове крутилась одна мысль: «он меня любит»! И все сомнения, страхи и тревоги уходила на второй план.

И когда она следующим вечером вернулась с работы, снимая туфли и по привычке крича: «Я дома!», то надеялась, что первыми, как всегда, к ней прибегут Ники и Габриэль. Но, подняв голову, она увидела спешащего к ней с широкой улыбкой на губах, Марка.

— Морковка! — он подхватил её под коленями и приподнял. Смотрел в глаза и кружился на месте. — Я соскучился!

А Джейс смотрела в его глаза, сверху вниз, гладила руками поросшие щетиной щеки, и улыбалась в ответ.

И все то, что наговорил ей Стив, казалось сейчас сущей ерундой. Неправдой. Глупой местью отвергнутого мужчины.

Джейс была влюблена. Она купалась в своем счастье. Встречала Марка вечерами, вместе с детьми; улыбалась тому, как бережно он подхватывает на руки Габриэль, целует её и осторожно опускает на пол; как по-мужски здоровается с сыном, но потом все равно целует его; как непременно достает из кармана пиджака какую-нибудь безделушку и словно ценный приз вручает детям. Как потом поворачивается, берет оставленный на комоде у входной двери букет лилий и протягивает ей со словами:

— А это для моей малышки. — И, склонив голову к плечу, шутливо добавляет: — Не мог не купить тебе цветы. А то еще чего доброго обидишься. Скажешь, что сюрпризы я делаю только детям. Иди ко мне, Джейс.

Он протягивал руку, и она медленно шла, не отводя влюбленного взгляда от его глаз. Обнимала, прижимаясь щекой к его груди, и закрывала глаза, втягивая такой родной запах. Его запах. А потом улыбалась на то, как доедая шоколадное яйцо и облизывая пальчики, маленькая девчонка беспечно махала рукой в их сторону: