— Ну, вот, как-то так. — Марк придирчиво осмотрел свою работу. — Запомни, сынок, настоящий мужчина должен уметь сам завязывать свой галстук. Но если это ему сделает его женщина, то, считай, что он пропал — она в буквальном смысле, заарканила его!

Но до маленького мальчишки смысл этих слов пока не дошел.

— Ой, пап! — Ники беспокойно крутил шеей, пытаясь ослабить давление, — А нельзя обойтись без этой штуки?

— Нет. — Марк усмехнулся. — Но ты посмотри на себя!

Они вдвоем с сыном полчаса назад вернулись из салона, где барбер уложил им волосы, красиво и стильно. И вот сейчас отец и сын стояли перед большим зеркалом в гардеробной. Их костюмы были абсолютно идентичны: свадебный фрак и брюки галечно-серого цвета, в тон им парчовый жилет с узором, светлая рубашка и галстук, который прекрасно оттенял цвет их глаз.

Марк поправил запонки в манжетах и улыбнулся отражению сына в зеркале. А дальше они действовали идентично и синхронно. Совершенно не сговариваясь друг с другом. Оба тряхнули плечами и кистями рук, сбрасывая напряжение. Оба запустили пятерню в волосы, нарушая порядок прически, но, не осознанно, придавая ей некий шарм от беспорядка. Оба наклонили голову к левому плечу и улыбнулись сами себе.

— Ну, кажется, готовы, — Марк подмигнул сыну. — О, вот еще. Бутоньерка.

Марк прикрепил маленький букетик на лацкан пиджака сына, а потом и на свой. Взял коробочку с оставшимися бутоньерками для остальных шаферов, и похлопал себя по карманам, проверяя, все ли он взял.

— А это-то еще зачем? — Ники скосил глаза на маленький букетик ромашек. — Как девчонки!

— Это для красоты. Так надо. И потом, они повторяют цветы из букета невесты. Так, кольца на месте… Ребенок, ты все помнишь?

— Да! — Ники закатил глаза. — Я иду рядом с Бри, несу эту корзиночку с кольцами, потом встаю рядом с тобой. А потом, когда ты мне кивнешь, я подойду к вам и протяну кольца. Так?

— Надеюсь на тебя, парень! — Марк широко улыбнулся. — Ну, едем за нашей мамочкой? А то, что-то засиделась она там с Бри без нас.

Они, держась за руки, спустились вниз, в гостиную, где их ждал Филипп.

— Фил? Готов? — Марк пристально смотрел на друга.

— Да, вполне. И не смотри ты на меня так. Я все прекрасно помню: первый стакан только после того, как вас объявят мужем и женой. Марк, я не алкоголик!

— Я этого и не говорил.

Они вышли из дома, к дороге, где их уже ждал белый лимузин.

— Не понимаю твою Оливию. — Марк усмехнулся. — За каким все это? мы же никуда не едем, вся церемония пройдет дома.

— Если её не понимаешь ты, то представь, какого мне!

Филипп поддел друга плечом, сел и закрыл дверь машины.

Джейс нервничала. И чем ближе стрелка часов приближалась к полудню, тем сильнее накалялись её нервы.

Она издергала девушку, которая делала ей прическу и легкий макияж. Она выгнала всех из комнаты, оставив только Габриэль. Но и над волосами девчонки в это время колдовала другая ассистентка.

— Уже почти двенадцать! Мы опаздываем. Мы ничего не успеваем.

— Мисс, — Стилист улыбнулась ей. — До церемонии еще два часа. У нас много времени.

— Как, два часа? — Джейс раскрыла глаза и повернула голову, уставившись на девушку. — А разве, не в полдень?

— Нет, — та снисходительно покачала головой. — В полдень начнут собираться все. В том числе и жених, и его друзья. Не переживайте, я сверилась с распорядителем и мисс Оливией.

Так, Джейс выдохнула, и позволила векам опуститься, надо взять себя в руки. Успокоиться. Чего она так разнервничалась? Как будто, это её самая настоящая свадьба?

— Мамочка! — малышка Бри восторженно охнула, увидев себя в зеркале. — Я же красивая, да?

— Ты самая красивая девочка! — Джейс не могла не улыбнуться дочери.

— А я могу уже надеть свое платье? Пожалуйста! Я не буду пачкаться!

— Конечно, можешь. Только, — Джейс вздохнула, — Бри, пожалуйста, вспомни, как ведут себя принцессы. И потом, ты же хочешь, чтобы папочка увидел тебя красивой и аккуратной?

Пожалуй, маленькая пигалица еще могла как-то проигнорировать слова Джейс о поведении принцесс, но вот допустить того, чтобы папочка увидел её в грязном платье, она не могла. Да, это был весомый аргумент. Малышка вздохнула, но кивнула в знак согласия.

— Мисс, можете открыть глаза.

Спустя какое-то время стилист отошла от Джейсон на полшага и облегченно вдохнула.

Открыть глаза. Вместо этого Джейс сильнее зажмурилась. Потом нехотя открыла одно дрожащее веко и нерешительно посмотрела в зеркало. Ух, ты! Это?.. Это она?! Второй глаз открылся сам. Впрочем, как и рот. Джейс в немом восхищении смотрела на себя. Этого быть не может!

Её волосы, собранные в замысловатую, но не тяжелую прическу у основания шеи, смотрелись идеально. Легкий макияж придавал лицу свежесть и очарование. И на какой-то миг ей показалось, что из зеркала на неё смотрела Джейсон Гордон, которой было всего лишь семнадцать. И которая была безумно влюблена в своего прекрасного принца…

— Ну, давайте одеваться? — Стилист, довольная проделанной работой, с умилением смотрела на неё. — И впустим, наконец, всех тех дам, что толпятся под дверью.

Но легкий стук в эту самую дверь заставил их отвлечься.

— Это я, — Оливия, не дожидаясь разрешения, приоткрыла створку. — Я только положу вот это. — Она внесла квадратную коробку в комнату. — флористы доставили твой букет. О, ты чудесно выглядишь! — Лив увидела подругу, и в уголках её глаз собрались слезы. Она стала обмахивать себя и часто моргать глазами. — Все-все! Я сейчас успокоюсь! Проверь пока цветы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Джейс слезла со стула и подошла к коробке. Сняла крышку и, ничего не понимая, уставилась внутрь. Потом вытащила букет полевых ромашек, красиво оформленный в небольшой шар, и декорированный зеленью и незабудками, и положила его обратно. Что-то тревожное, но и смутно знакомое бередило её душу.

— Г-где… — она прокашлялась. — Где флорист?

— За дверью. — Оливия испуганно смотрела на невесту. — А что такое?

— Это… Это не мой букет. Они перепутали. Я знала, что что-то пойдет не так…

— Подожди минутку, — Лив выглянула за дверь и позвала флориста. — Милочка, вы точно уверены, что ничего не перепутали? — она и сама заглянула в коробку. — мы заказывали лилии и розы! А это!..

— Нет, миссис Морган, я ничего не перепутала. Я уверена. — Девушка подошла к Джейс. — Жених, он… Он предвидел такую вашу реакцию и вот, — она извлекла со дна коробка конверт и протянула его Джейс. — Это для вас.

Брови Джейс изогнулись в немом вопросе. Но она взяла конверт и достала из него открытку. Ровный размашистый почерк Марка. И что это значит?

«Малышка! Это твой день! Только твой!

Пусть он будет таким, каким ты мечтала его видеть!»

И все. Несколько предложений. Джейс перевернула открытку и ахнула. Это была фотография. Её фотография. Сделанная со стоп-кадра съемки много-много лет назад…

Она любила ромашки. Наверное, потому, что это были единственные цветы, что свободно росли на пустыре за домом. И единственные цветы, которые могла себе позволить маленькая девочка. Она перелезала через дыру в заборе и бежала на этот самый пустырь. Бережно собирала цветочек к цветочку, напевая песенку Белль: «Мечтаю я о разных приключеньях, хочу я многое узнать. Мне того бы повстречать, кто меня бы смог понять…» А еще потому, что никому в голову не приходило в то время выращивать у них в саду лилии… Да и их сад, с уходом мамы, пришел в полное запустение. Это уже потом, несколько лет спустя, Джейс сама устроит под окнами небольшую клумбу, на заработанные деньги купит несколько луковиц и высадит их. И будет ухаживать за ними так тщательно и бережно, что они отплатят ей своими красивыми цветами и сильным ароматом. И ей будет казаться, что прикасаясь к их нежным лепесткам, она, как будто, прикасается к рукам своей мамы… Но это только будет… А пока маленькая девчонка рвала себе ромашки и мчалась назад домой.