Но таинственная сущность не желала беседовать ни через зеркало, ни через портрет.

Так что все сама, все сама.

После пары ночей с Ноэлем, появились первые изменения. Я стала как будто сильнее физически, энергия буквально плескалась через край, и, кажется, даже магия усилилась. Но я все еще не умела ее контролировать.

Вот и сейчас — потрясла подсвечники, погремела серебряными блюдами в буфете, неуклюже пожонглировала яблоками… и все. Одни хаотичные и глупые действия.

Лавка, наконец, тоже соизволила подключиться. Показала несколько фирменных фокусов, до смерти напугав Фло, которая сунулась ко мне спросить об ужине. Близняшка никогда не видела танцующих на столе полупрозрачных скелетов.

Ну я тоже не видела, кстати. Просто рядом с Ноэлем уже ничему не удивлялась.

— Закажите перекус у гномов, — весело крикнула я. — Будем лентяйничать!

Вслед за Фло в столовую заглянула Белладонна.

— У тебя на сердце слишком легко, — улыбнулась она. — Для выплеска темной магии нужны плохие эмоции.

Я пожала плечами. Рассердить влюбленную женщину очень сложно.

Но судьба, как это обычно бывает, решила проверить меня на прочность.

Неприятность произошла после ужина. Кто-то пытался выбить стекла в лавке. Если бы не защитная сеть Ноэля, остались бы без витрины.

Мы с Белладонной подбежали к окну, но никого не увидели.

— Во дворце мы нажили много врагов, — прошептала старушка, возвращаясь за прилавок.

— Считаете, это кто-то из тех завистливых дам? Или даже сама королевская фаворитка? Не мелковато ли? — я скрестила руки на груди и уселась в углу. Настроение сразу испортилось.

— А может быть, и кострул Порфир.

— Предупреждает? Хм, вполне возможно.

Через стену в торговый зал важно вошел Оливер.

— Ты не в Шардоне?

— Смотался, посмотрел, как там рыцарь тиранит вассалов и примчался обратно. Право имею. Свободная личность, — донеслось в ответ.

Я наклонилась и запустила пальцы в шелковистый мех. Кот обтерся об мои ноги и запрыгнул на прилавок.

— Завтра разошлем часть заказов, — сказала я появившейся в дверях Арии. — Но остальные придется искать по блошиным рынкам.

И вот зачем Ноэлю этот Шардон?! Из-за него дело стоит на месте.

Следующий день прошел интереснее. Терра я отправила к заказчикам с артефактами из наших запасов.

На обратном пути он забежал в мастерскую к художнику и забрал готовую вывеску. Повесили мы ее с большим торжеством, собрав перед лавкой всех окрестных зевак.

Получилось красиво. И элегантно.

Но покупатели заходили редко, и это меня слегка тревожило.

Поэтому некоторое оживление во второй половине дня восприняла с энтузиазмом. Затаившись в своем углу, я наблюдала за работой Белладонны.

Двое мужчин как раз выходили, прикупив бронзовую лампу, с заключенным в нее огненным духом. Он умел рассказывать анекдоты, загадывать загадки и травить морские байки.

— Так и знала, что эта лампа легко продастся, — заметила старушка умиротворенно и поудобнее устроилась на стуле.

— Будем надеяться, что дальше пойдет еще лучше. Картина Россов начала работать и привлекать людей.

В это время колокольчик на двери звякнул, и в лавку вплыла дама с мальчишкой лет шести. Она окинула придирчивым взглядом полки, нас с Белладонной, и встала в самом центре монолитным столбом.

— Мне что-нибудь детское, — надменно процедила она, неопределенно помахав рукой. — Что-нибудь забавное и веселое.

Неугомонный парнишка обежал зал, осмотрел все полки, а потом принялся трогать ценные предметы. Я нахмурилась. Вот всегда ненавидела подобные ситуации.

Госпожа Белладонна сладко улыбнулась и сняла с полки ту самую табакерку-розыгрыш. Мимоходом послала в сторону мальчишки заклинание, легонько стукнувшее того прямо по мягкому месту.

Малец вскрикнул и подбежал к возмущенной матери, а Белладонна мелодично произнесла, поставив перед собой табакерку:

— Лавка полна неконтролируемой магии. Я так боюсь, чтобы кто-нибудь из любознательных малышей не пострадал.

С ловкостью фокусника она достала из-под прилавка большую нарядную конфету и протянула даме.

— Небольшая компенсация за ущерб.

Вот это профи! Вот это хищница! Чтобы мне так торговать!

Стоит ли говорить, что дама взяла табакерку и еще несколько мелочей. И крепко держа сынишку за руку, чтобы ничего не трогал, довольная удалилась.

— Госпожа Белладонна, я восхищена.

— Многовековой опыт, дорогая Линора.

Сумерки наступили розовые, нежные, манящие.

И Вики снова купила еду у гномов. И в витрину снова бросили камень…

Что за чертово дежавю!

Хулиган и не думал убегать, задержавшись у фонтана. Я распахнула дверь, и замерла — на площади стоял Петя… вернее Петер Порфир. Не знаю, как он умудрился превратиться из франтоватого красавца в замухрышку, но… превратился тем не менее.

Какой-то засаленный старый камзол. Деревянные крестьянские башмаки. Что — серьезно?

Я не на шутку разозлилась и вышла наружу. Гоблин выскочил вслед за мной.

— Что за маскарад? — спросила я гнусного клоуна.

— Это не маскарад, — буркнул он. — Мне действительно очень плохо. За мной охотятся.

Терр сделал шаг вперед, заслоняя меня.

Нам стоило сразу же вернуться в дом, но стало нестерпимо любопытно, что скажет Порфир. Проклятая журналистская дотошность, чтоб ее.

На плече затоптался кто-то пушистый, и я окончательно расслабилась.

— Чем-то болеешь, Петя?

— Здесь говорить опасно. За мной может быть слежка, — ответил он поспешно.

— С тобой я никуда не пойду.

— Я почувствовал, как наша нить порвалась, — он капризно скривил губы. — Переспала с этим… нахальным выскочкой.

Приняв быстрое решение, я развернулась и направилась к лавке. Терр пошел позади, не позволяя Петеру приблизиться.

— Ты ему сто лет не нужна! — крикнул гаденыш, устремившись за нами и привлекая внимание прохожих. — Он на тебе женился, потому что король велел. Отец мне вчера рассказал. Ди Кораллу все равно, с кем спать. Что с тобой, что с любой другой девкой. Он ни одну юбку не пропускает. А потом сбежит в свой Шардон. Так что, если выдумала себе красивую историю любви…

Раздалось шипение и мягкий голосок угрожающе промурлыкал:

— Навет, Линорочка. Все навет.

— Ты общаешься со своим папашей? — спросила я, оборачиваясь. Сведения о Галаре Порфире меня интересовали.

Петер надвинул широкополую шляпу поглубже на глаза и надулся. Терр привычно покрутил булаву.

— Он вызвал меня к себе. Сообщил, что лишил наследства и дал шанс скрыться куда подальше, пока меня не кинули в казематы великого нашего… величества, — Петер буквально излучал злой сарказм. — Хотя сам же меня и сдал. Обвинил в шпионаже. Но откуда мне было знать, кто эти люди?

Какая подозрительная откровенность. Петер снова криво и как-то обреченно ухмыльнулся.

— Я не жилец, Лена… Он…

— Берегись! — завопил кот, и Терр, не поняв что происходит, замахнулся на Порфира булавой.

Я припустила к лавке, но вокруг вдруг стало подозрительно тихо.

Перед тем как замереть, я успела лишь обернуться.

В раскрытом портале стоял мужчина. Из-за желтоватого свечения его фигура виделась в контражуре. Темным пятном.

— Проклятие! — хрипло просипел Оливер.

Мохнатая тушка на моем плече, потяжелев, одеревенела.

И до Оливера добрались… Котик даже не успел достать свой магический алмаз.

Вся площадь застыла. Прохожие, разносчицы цветов, детвора, бродячие собаки, Петер с Терром, все остановились в неестественных позах.

Краем глаза я умудрилась углядеть, как застыли Ария с Вики, спешившие к нам на помощь.

Мужчина подошел ближе. Смазливый такой блондин. Причем совершенно незнакомый.

— Все-таки какая невзрачная лавка. Всегда удивлялся ее простоте. Но для начала верни кинжал отца, торговка, — сухо проговорил он, проведя по моей щеке длинным пальцем.