Внизу оставалось тихо и пыльно, но думаю, скоро всё поменяется. Мы ввалились в комнату, где прежде сидели охранники, попутно выяснив одно неприятную фигню. Дверь тут закрывалась на засов не изнутри, а из коридора. А так даже замка не имелось. Пришлось просто подтащить и подпереть столом. Ясное дело, надолго это никого не задержит. На выходе в пещеру я попросил королеву заколдовать замок, но она лишь покачала головой и сказала, типа сил у неё не осталось. Лады, полагаемся на ноги.

— Крест, ты про жабаков не забыл? — спросил Кроль, тыкая пальцем вниз. — Как думаешь, они нам обрадуются?

— А кто нам вообще радуется? — я пожал плечами и прислушался: о, дверь начали ломать. — Я вона сам себе не радуюсь и ничего, живу как-то. Хорош трындеть, шевелите лапками.

Чёрт, ежели я думал, что по энтим скруглённым ступеням тяжело подниматься, то теперь понял, что спускаться по ним гораздо хуже. Старый камень крошился, ломался, а нога так и норовила съехать по гладкому краю. Сильно не побегаешь — немудрено и вниз нырнуть. А наверху уже вовсю кричали, да ещё и пытались шмалять из луков. Ага, вот и жаболюди узрели, что к ним торопятся гости. До этого местные, похоже, занимались уборкой, но теперь начали хватать своё чудное оружие.

— Глыба, стой, — сказал я, когда мы почти добрались до конца лестницы. Я залез в сумку на плече великана и достал оттуда десяток «колбасок». — Лупоглазы, тоже бери. Все, слушайте. Как только спустимся, тут же дуйте в тот тоннель, откуда мы сюда пришли. Ни на что не обращайте внимание, просто бегите и всё.

— Крест, — утомлённо сказала Хлоя. — Ты опять?

— Да, — сказал я, поглядывая наверх. У преследователей получалось спускаться быстрее, чем у нас. — Хочешь — дашь мне после по роже, хорошо? Можешь несколько раз.

Больше никто не спорил и как я велел, все рванули в сторону нужного тоннеля. Правда бежали вразвалку и всё оглядывались. Я же быстро отыскал подходящую трещину в основании колонны и начал совать туда взрывчатку. Лупоглазый сообразил, что я делаю и тоже нашёл нужную щель.

— Поджигай, — велел я. Щёлкнуло и в камень рядом со мной ударила стрела. — Быстрее. Как подожжёшь — беги.

Фитили зашипели и жёлтые огонёчки поползли к взрывчатке. Я рванул было прочь, но вдруг услышал звук удара и вскрик. Остановился и обернулся. Да мать же твою! Лупоглазый поймал стрелу в бедро и растянулся у колонны.

Я сделал шаг обратно и в тот же момент громыхнуло. Меня отшвырнуло назад, да с такой силой, будто приложили тараном. В глазах всё плыло, во рту булькала кровь, и она же хлестала из носа и ушей. Сквозь поднявшуюся пыль я видел, как здоровенный каменный столб ходит из стороны в сторону. От него откалывались и падали вниз большущие куски. Нужно немедленно удирать.

Я побежал к колонне. Ноги подгибались, внутри всё дрожало, а кровь из носа и не думала останавливаться. Лупоглазого я нашёл быстро, но мне очень не понравилось, как он выглядит. Пацан весь дрожал, закатывал глаза и плевался кровью. А когда я взял его на руку, то показалось, будто внутри тела нет ни одной кости.

Затрещало, очень громко и протяжно. Колонна начала клониться в правую от меня сторону. Быстрее отсюда! Лупоглазый начал хлюпать и скулить, как подрезанный щенок. Ничё, братуха, ща Свин тебя перемотает, а может и Величие чего поможет. Главное, удрать отсюда подальше.

Кажется, падали уже не только куски колонны, но начал рассыпаться весь потолок. Здоровенные глыбы шарашили со всех сторон. От удара некоторых, особо здоровенных, пол проваливался. Ну правда, Мардук же чесал, типа тут не одна пещера, а цельная куча. Жабаки напрочь забыли про оружие и торопливо лезли в свои норы. Пленники жалобно выли и пытались протискиваться между прутьями.

Пол подпрыгнул, и я шмякнулся на колени. Обернулся: колонна упала на землю и тут же пропала из виду. Меня ещё раз подбросило, теперь намного сильнее. В потолке пещеры появилась дыра, откуда сыпалась земля и падали камни. Дыра очень быстро росла.

Карабкаться по скользким ступеням, навстречу потоку воды, да ещё и с содрогающимся телом на плече оказалось неимоверно трудно. Я рычал сквозь сжатые зубы и тащился вверх, извиваясь, как червяк. А ещё и эти толчки, мать их! За спиной грохотало, трещало и бахало, но я и не думал оглядываться.

На самом верху мне помогли вкарабкаться на последние и ступени, и мы тут же рванули, как можно дальше от входа. Вовремя: земля подпрыгнула, да так сильно, что всех сшибло с ног. На башку полетели мелкие камешки и грязь. Задыхаясь я повернул голову: выход завалило ко всем чертям. Поднялся, аккуратно положил Лупоглазого у стены и кивнул Свину:

— Сделай, что-нибудь.

Мне очень не понравилось, как глядела Хлоя. Так, как будто у неё имелись весьма дерьмовые новости. Такие, например, как у Свина, который оглядел Лупоглазого и покачал головой.

— Он мёртв, Крест, мертвее мёртвого.

— Что значит — мёртв, мать твою? Он же только что был живой?

— Так бывает, Крест, — тихо сказала Хлоя и положила мне на плечо руку. — Человек живёт и человек умирает.

Я заскрежетал зубами и врезал кулаком по стене. Остальные молчали, обступив тело Лупоглазого.

И как будто этого дерьма нам было мало, так навалило и ещё. Из глубины тоннеля донёсся рёв приближающегося чудовища.

И в этот раз бежать нам некуда.

14.

Внутри не было ничего — холодно и пусто. Пока все готовили оружие и перепугано глядели в сторону рёва, я спокойно полез в сумку Глыбы и достал две «колбаски». Хлоя схватила меня за руку.

— Крест, ты с ума сошёл? Посмотри, с потолка валятся камни! Если тут что-то взорвётся, нас всех завалит.

Я вырвал руку и поглядел на Величие так, что она попятилась. Потом посмотрел на всех. Они тоже отступили на пару шагов.

— Стойте здесь. Ничего не делайте — просто ждите.

Теперь стало слышно не только рычание, но и топот. Впереди, в тусклом свете, уже можно различить большущую тушу, которая протискивалась в месте, где обрушилась колонна. Мысли в башке казались гладкими и острыми, точно добрый меч. Я прикинул, сколько осталось до твари, после чего достал кресало и поджёг оба фитиля.

Чудище уже успело пропихнуть тушу и снова зарычало. Потом бросилось ко мне. Чёрт возьми, теперь стало ясно, что я встретил старого знакомого: одного глаза, туда, куда я вогнал болт, не наблюдалось. Не знаю, признало меня чудище или нет, но оно так шустро перебирало лапами, словно ему не терпелось расцеловать встреченного человечка. Или — сожрать.

Я тоже бежал навстречу гадине и считал. Один, два…Тварь распахнула пасть во всю ширь, чуть не от потолка до пола. Три, четыре…Осталось около десяти шагов и меня окатило смрадом протухшего мяса. Пять шесть…Я чуть свернул, постаравшись бежать со стороны выбитого глаза. Семь, восемь…Пасть оказалась совсем рядом, и я швырнул в неё дымящие «колбаски». Прыгнул вдоль стены, чуть не попал под удар короткого шипастого хвоста, прокатился между задних лап и отпрыгнул к противоположной стене тоннеля.

Тварь остановилась и стремительно крутанулась на месте. Неужели фитили погасли? Тогда мне — хана.

В этот момент два раза глухо бумкнуло. Звук такой, будто по пузу лупят булавой. Чудище замерло и принялось раскачиваться из стороны в сторону. Глаз налился белым, а после захлопнулся. Пасть приоткрылась и наружу вырвался клуб серого дыма. Потом между клыков на пол хлынула чёрно-красная жижа. Тварь последний раз качнулась и упала на землю.

А дальше меня вроде как накрыло. Не отрывая взгляда от дохлой гадины, я подошёл к ней и принялся лупить кулаками по твёрдой шершавой чешуе. Кулаками и ногами. Нахрена — и сам не знаю, но при этом ещё и вопил:

— На тебе, сука, получай! Это тебе за Лупоглазого, паскуда, ясно? Дерьмо собачье! Я тебе покажу, мразь! Я вам, мать вашу, всем покажу!

— Крест, Крест! — тяжело дыша я уставился на Хлою, которая держала меня за руку. Совершенно охреневшие пацаны стояли чуть дальше. — Крест, да, оно хотело нас сожрать, но в смерти Лупоглазого его вины нет. И в любом случае, оно уже сдохло.