— Срать я хотел на весь этот мир, — сказал я, глядя в глаза королеве. — Понимаешь? Точно, как он срал на нас всё это время.

И вышел.

Перебрал доспех, проверил, не сгнили ли завязки, просмотрел поддевку на дырки. Вроде всё в порядке. Достал двуручник, очистил от пары рыжих пятнышек, направил и поглядел, как легко выходит меч из ножен. Всё, я готов.

Посидел на деревянном топчане, вперясь в тёмное окно. В башку ничего не лезло. Пусто. Спать не хотел, но нужно отдохнуть. Мало ли, может в последний раз. Вспомнил слова Хлои о спасении мира и чегой-то поржал. Надо же, наш мир настолько дерьмовый, что его будет спасать отряд наёмников, который все называют бандой. И для спасения мира нас вытащили из гадской тюрьмы накануне казни, ха! Выходит, что больше никому оно нахрен не нужно. Короче, поржал и завалился спать.

10.

Почти сразу провалился во тьму, где мерзко свистели ледяные ветра и жутко выли невидимые демоны. Правда, самих тварей я не видел. Просто лежал на холодной колючей земле и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Такое ощущение, будто всего, от головы и до пяток, обмотали крепкой верёвкой. И ещё заткнули рот какой-то неощутимой дрянью, так что даже мычать не мог.

А хотелось ругаться и очень сильно. Рядом стоял Мардук и глядел на меня. Ни хрена не дела, даже не разговаривал — просто стоял и смотрел. Сегодня на короле-колдуне развевался чёрный плащ-накидка, застёгнутый под горлом брошью с красным камнем. Под плащом непрерывно скользила и переливалась тёмная дрянь, вроде воды.

Мардук стоял и молчал, а я лежал у его ног и ощущал, как приближается что-то скверное. Не демоны, нет, что-то, намного хуже. В груди, там, куда Хлоя сунула свой камень, начало колотиться, будто птица пыталась разломать прутья своей клетки. С каждым мгновением предчувствие грядущего дерьма становилось всё сильнее. Такое ощущение, будто тебя пнули с обрыва, и ты летишь в пропасть.

Я сцепил зубы и попытался разорвать невидимые путы. Ещё и ещё. Мардук улыбался, глядя на меня. По ходу, этот козёл что-то задумал. С этой самой своей дерьмовой ухмылкой на губах, колдун повернулся и пропал в темноте. А меня внезапно рванули и потащили, да с такой силой, будто привязали к хвосту бегущего коня.

Я вскинулся и увидел перед собой Психа с перекошенной рожей. В руке товарищ держал факел, а из открытой двери за его спиной доносились звуки боя. Ну или какого-то другого шухера.

— Кричу тебе, кричу, — Псих вытер мокрый лоб. — А ты, твою мать, навроде бревна тут валяешься. Пришлось по мордасам врезать, уж извини.

— Какого хрена? — это и всё, на что меня хватило спросонья.

— Демоны напали, — помощник ткнул факелом за спину. — Добро, ещё не все спать завалились, да караульные увидали, как энта дрянь выбралась из лесу и полезла на стены.

Я уже натянул сапоги, подхватил меч и бросился к выходу. Весь посёлок стоял на ушах: пылали факела, пацаны неслись к стенам и тащили брёвна, что остались от предыдущих хозяев. Из-за стены доносились мерзкие вопли демонов. Что-то во всём этом было неправильно, вот только после сна я никак не мог сообразить, что именно.

Стоило подняться по лестнице на стену и поглядеть вниз, как я тут же сообразил, в чём непонятка. Пацаны как раз шуганули вниз бревно, и оно весело запрыгало по земле, распугивая чёрных тварей. В прыгающем свете факелов демоны напоминали тени, кружащие поодаль от забора.

— Они так с самого начала? — спросил я у Психа. Тот явно не понял. — В смысле, топчутся у стены?

— Не, ну иногда пытаются залезть, — Псих почесал затылок. — Но да, вообще ты прав, как-то без огонька.

Я прыгнул с лестницы и побежал к тому домику, куда мы определили дворянчиков. У входа должен был стоять Кошель, но видимо с началом шухера он, как и все остальные пацаны, рванул к стене. Заскрежетав зубами, я пнул дверь и ввалился внутрь. Псих — следом, светил факелом.

— Твою мать! — бормотал помощник. — А ведь Рвач ещё сказанул про дверь! Как я…Твою мать!

Джессип лежал мордой в пол и большущая лужа крови вокруг, как бы намекала, что графу пришёл кирдык. Дырка под левой лопаткой тоже о чём-то говорила. По ходу, блондинчика кололи в спину и кололи очень умело, так что он и не понял, какая хрень приключилась. На всякий случай я пощупал шею — жмур.

— Что ты там базарил про дверь? — я порыскал взглядом: вещи разбросаны, стулья опрокинуты. Понятное дело: Хлои и след простыл.

— Задняя дверь в заборе, та, маленькая. Рвач сказал, типа её какой-то ушлёпок открыл. Хорошо, грит, демоны не догадались туда полезть.

— Не полезли, потому как смысла уже не было, — я стукнул кулаком по стене. — Дерьмо! Перьев к коновязи с луками, живо! И Чёрта пусть готовят. Быстро, твою мать!

Пока шёл к коновязи, думал. В лес они не сунутся, среди ночи там делать нечего. Не знаю уж, как гад сумел обпетлять Тихий, но обратно он вряд ли поедет. Стало быть, остаётся дорога вглубь ущелья. Хорошо, если Величие ещё живая.

Возле самой коновязи лежал какой-то мешок. Факел я не взял, поэтому пришлось остановиться, присесть и убедиться в том, что я нашёл ещё одного жмура. Зануда. Пацан продолжал держать в руке нож. Пара дырок в пузе и ещё одна в спине. Судя по следу на земле, Зануда получил два удара в живот, упал и пополз за врагом. Тот остановился и добил раненого. Видать коротышка заметил «гостя» и у него не осталось времени позвать на помощь.

— Сука! — я помотал головой. Внутри всё пылало. — Сука!

Хотелось что-то сломать, грызть землю, а больше всего — разорвать глотку тому уроду, что убил Зануду и Джессипа. Хотелось, чтобы кровь хлестала из разхорванного горла и брызгала мне в лицо, а я продолжал рвать тело гада на части.

Рядом остановился Псих, посветил факелом на Зануду и хотел что-то сказать. Однако поглядел на меня и изменился в лице. Молча кивнул Перьям, которые топтались у него за спиной. Свин и Лист уже седлали Чёрта. Я забрал у обоих арбалеты и сунул в седельный мешок. В груди продолжало клокотать, поэтому очень сложно оказалось объяснить, чего именно я хочу от стрелков. Но вроде получилось, и они поняли.

— Может возьмёшь больше пацанов? — Псих кусал бороду и косился на Зануду. Того подняли и потащили прочь. — Сам же видел, какая ловкая сволочь.

— Увидит, что нас — дохрена, кончит Величие, — бросил я. — А так, решит, что сможет управиться.

И как следует наподдал Чёрту. Чёрная тварь была аккурат из тех самых мальтуйских рысаков, которых больше всего ценят на рынке лошадей. Стоила гадость столько, что если бы я его продал, мог бы купить домик в центре Лазарда. Вот только продавать я коня не собирался. Слишком дорого он мне, в своё время обошёлся. И дело тут вовсе не в деньгах.

Пацаны едва успели открыть ворота, и мы тотчас вырвались наружу. Мелькнула стена посёлка, ветки деревьев и клочья дыма. Со всех сторон прыгали чёрные тени, но куда им сравниться с моим засранцем! Я ещё раз врезал пятками, и Чёрт вытянул сплющенную башку вперёд. Я прижался к горячему телу. В такие моменты всегда чудится, будто ты не на лошади скачешь, а летишь на какой-то адской твари.

Холодный воздух хлестал по роже и пытался рвать волосы. Глаза слезились и трудно было разглядеть во тьме, что там вообще впереди на дороге. Очень хотелось верить, что я не ошибся в выборе правильного пути. Если похититель поехал в другую сторону — всё полетит к чертям. Но вроде же всё правильно по раскладам и ещё…Теплота в груди, которая становилась всё сильнее, убеждала: всё верно.

А после, в неверном свете звёзд, впереди мелькнуло что-то светлое. А ведь точно — не знаю, как этот ублюдок добирался до посёлка, но удирал он точно на коняке Джессипа — у коновязи белого не было. Значит, урод грохнул графа и украл его лошадь. Ну и Величие спёр.

Чёрт душно хрипел и казалось, будто из него уже ничего не выжать. Но я постарался. Дружище, наподдай ещё! А уж после мы все отдохнём. Так или иначе.