Кейел расхохотался.

Морщась, я вытерла лицо рукавом и искоса оценила расстояние между мной и Вольным. Без долгих колебаний, с громким плеском, сократила его и толкнула весельчака. Он попытался ухватиться за мою руку, но, не сумев, повалился в воду с головой. Желая подразнить, я противно захихикала и бросилась к берегу. Взволнованная нашими неосторожными движениями, вода пропитала штаны, отяжелила их и всячески препятствовала бегу.

Я не успела.

Уже потянулась к свисающему кусту, чтобы заползти на выступ, как услышала громкий вопрос за спиной:

– Куда собралась?

Рубаха натянулась, треснула, но не порвалась. Кейел, оттащив меня назад, перехватил за талию, приподнял и вместе со мной завалился на спину. Я только и успела, как глотнуть воздуха. Шум накрыл уши, зеленоватая вода застелила голубое небо. Хлынула в ноздри; пузырьки воздуха смешались с ней выталкивая. Когда Кейел отпустил меня, не знаю, но я вынырнула из воды почти сразу. С громким выдохом тряхнула мокрыми волосами и, стоя на коленях, осмотрелась – так вода достигала только груди.

– Не смешно! – с улыбкой сказала, глядя на довольного до безобразия Вольного.

Он стоял в двух метрах от меня и, тихо посмеиваясь, убирал налипшие волосы с лица.

– Духи свидетели, Аня, ты первая начала.

Напоследок еще раз отфыркавшись, приблизился ко мне и, приобняв, помог выбраться на берег. Щурясь от ослепительного солнца, приближающегося к горизонту, произнес:

– Улова хватит. Пойдем обратно.

Мы разбили лагерь в низине, за небольшой косой из валунов. В северной стороне мрачно высился оставленный нами лес. Красное солнце, касаясь жарким боком кромки бескрайней степи, раскинуло лучи, дотянулось ими до леса, окутывая его в рыжее марево. Ветер шелестел травами, раскачивал колосья, превращая луг в неспокойное рыже‑зеленое море. Укрываясь в его покрове, птицы звонко перекликались, привлекая внимание радужного ящера. Тодж с воплями носился по лугу, гоняя бабочек и птиц. Феррари, досыта набив брюхо рыбой, нежилась на плоском валуне, нагретом солнцем за день. Елрех чистила рыбу, а Ив копалась в отброшенных костях, собираясь из них наделать иголки, чтобы мы могли хоть как‑то заштопать одежду и сумки. Роми и Кейел перебирали все наше оружие: откладывали хорошее в одну сторону, во вторую – то, что требовало ремонта и шлифовки, и отбрасывали то, что от сырости пришло в совсем уж негодное состояние. Я делала то же, но с одеждой, обувью, мешочками и сумками.

Нас ждала последняя ночь в относительно спокойном регионе, а на заре мы подберемся к ближайшему городу. Как обладательница типичной для эльфиек внешности, в него отправится Ив. Роми долго не мог решиться, чтобы отпустить ее одну, но именно он и являлся яркой приметой исследовательницы – беловолосый шан’ниэрд, который не отходил от нее ни на шаг.

– Еще раз повтори, что нам нужно, – попросила Елрех, закидывая кусок рыбы в котелок.

Наблюдая за ней украдкой, я сглотнула слюну – мясо надоело, и наваристая уха казалась праздником.

Ив отвлеклась от обтачивания тонкой кости и без заминки стала перечислять:

– Соль, флаконы…

Я не дослушала. Разобравшись со своей работой, направилась к парням. Они устроились на холме в нескольких метрах от нас. Там трава мельчала, а на одном из кусков и вовсе песчаным пятном обозначилась проплешина – на ней‑то и сидели Роми и Кейел. По мере продвижения голоса девушек терялись в шелесте трав, но все более отчетливо доносились мужские:

– Не эльфийке покупать тебе лук, – строго произнес Кейел, разглядывая кинжал Ив под светом Охарс.

– Он мне нужен, – настоял Роми, разламывая древко стрелы – оно едва не рассыпалось в труху. – Этот совсем никакой. А яды, так уж и быть, раздобуду в лесах.

– И кого предлагаешь отправить? – нахмурившись, Кейел вскинул голову и посмотрел в желтые глаза. – Беловолосую фангру, чтобы ее сразу же на воротах задержали?

Роми скривился от такого предложения и даже хвостом хлестнул по траве.

– Пусть Ив наймет носильщика и приведет его к нам. Подкупим и стребуем с него клятву молчания.

– А если его клятвы гильдии будут перечить нашим?

– Убьем, – пожал плечами Роми. – Но мы хотя бы попытаемся.

Кейел тяжело вздохнул и кивнул.

– Ладно.

– Э‑э нет, – вмешалась я. И если Роми давно меня заметил, то Кейел резко оглянулся и недовольно поджал губы. Я понимала, что усложняю, но собиралась перечить до последнего. – Мы никого убивать не будем.

Остановившись за спиной своего Вольного, положила руки ему на плечи и медленно села. Роми не сводил с меня строгого взора, будто бы давал понять, что их решение неоспоримо. Кейел накрыл мою руку своей, потянул и, приблизив к губам, поцеловал пальцы. А затем ошеломил:

– Я схожу сам.

А может, повезет, и с клятвой все пройдет успешно?

Перебирая мои пальцы своими, Кейел продолжал обсуждать вопрос с Роми:

– К тому же лук я подберу тебе лучше, чем кто‑либо другой. А задержать Вольного не посмеют.

– А давайте…

– Помолчи, – перебил меня Роми, лукаво ухмыляясь.

Ветер трепал его волосы и изрядно поношенную рубашку, но при всем бродяжническом виде шан’ниэрд все равно обладал непоколебимым высокомерием и выглядел так, будто просто одет по последней моде, специально вызывающей диссонанс.

– Тебе не о чем беспокоиться, – мягко сказал Кейел, чуть поворачиваясь ко мне.

Я обняла его за плечи, налегла грудью на спину, прижалась щекой к колючей щеке и попросила:

– Кейел, пожалуйста, тогда идите вдвоем. Мы найдем, где укрыться. Тогда и Ив не придется отправлять одну в город.

Мою идею они обдумывали недолго, и вскоре, на удивление, согласились. Ив могли задержать без опасения, что духи пойдут против, но с Вольными даже духи становились непредсказуемыми. Фадрагосцы могут отправить отряд, чтобы обыскать ближайшую местность, но не тронут парней. Главное, чтобы Кейел и Роми справились быстрее, чем администрация города прознает о них и блокирует нам доступ к священному кольцу, до которого идти весьма близко.

* * *

О солнце осталось лишь напоминание на небе, багровое, тонкое, зыбкое. Аромат рыбы, разбавленной овощами и приправленной душистыми травами, сводил с ума. Елрех все еще перемешивала густое варево и не спешила пригласить к ужину. Ромиар, подложив куртку под шею и затылок, лежал на покрывале. Закинул одну ногу на колено, призвал Охарс и читал записи Ив. Кисточка белого хвоста стучала по серым пальцам на ноге – наши сапоги просушивались в стороне. Ив, растянувшись на спине, разглядывала небо – первые звезды набирали силу, а остальные только‑только начинали белеть.

Мы с Кейелом разместились по другую сторону костра. Он раздвинул ноги, позволяя мне сесть между ними. Я обнимала его и наслаждалась лаской; он нежно перебирал мои волосы, теперь уже полностью седые. Невольно вспомнилось воспоминание балкорши, и я прижалась к твердой груди сильнее. Кейел мгновенно, будто неосознанно, поцеловал в макушку, обхватил меня крепче.

В первые дни после чужого воспоминания о мучительной смерти было трудно. В первые мгновения, когда рассудок возвращался, – еще сложнее. Я растерялась между сном и явью. Даже не понимала, кто я: Асфирель или женщина, чье имя так и осталось для меня неизвестным. Не осознавала, где я: на поверхности или под землей; в настоящем или прошлом. Меня тянуло на юго‑восток, к горам, к дальней части Фадрагоса – туда, где много столетий назад произошло несчастье. Возможно, в нынешнее время этот горный массив в Вечном лесу, не без причины, прозвали Смертью драконов. Но это было позже. Когда же я вскочила, то была уверена: нужно лишь пересечь несколько подземных коридоров и спасти семью. Я не хотела верить, что они погибли.

Затем последовало падение. Оно вышвырнуло меня в лес. На поверхность…

Я стиснула рубашку Кейела в кулаках – указательный палец на левой руке отозвался легкой болью. Благодаря Елрех царапины и ссадины быстро затянулись, но ноготь пришлось склеивать тем самым медом, который в достатке имелся только у виксартов. Повезло, что Елрех в спешке не забыла прихватить склянку с ним – размером чуть больше спичечного коробка, но и этого в чистом виде считалось невероятно много.