Беспокойство и горечь омрачили затаенную радость. От всплеска волнения пришлось занять руки кинжалом. Я опустила голову, стиснула рукоять кинжала покрепче и стала портить оружие. Темно‑серая каменистая почва с трудом поддавалась, но я и не стремилась оставлять заметные царапины. Все равно никто, кроме меня, не прочтет имя Кейела, выведенное родной кириллицей.
– Елрех, он и в той жизни говорил мне, что в самом начале ему было противно тебя любить.
Когда‑то я уже говорила ей об этом, но, судя по всему, Елрех просто не хочет нормально услышать о себе и Роми. В коротком затишье ветра раздался шумный вздох, а затем тихий вопрос:
– И что же ты предлагаешь мне делать?
– Не знаю. – Я пожала плечами. – Не избегай его. Хотя бы на обеде не уходи есть со скотом, а останься с нами.
– Нет, милая человечка, – она повысила голос, – и не проси. Я прекратила есть с вами не из‑за Ромиара, а из‑за зловония.
– Васоверги, – выдохнула. Руки сами собой повисли безвольно.
– Они рыгают, плюются там же, где едят, могут испражниться за ближайшими кустами, – с ненавистью проговорила Елрех, пробуждая во мне вину. – И я убеждена, что если бы этот грязный Дарок не положил на тебя глаз и не старался заинтересовать, то они гадили бы в открытую. Поэтому я не могу проглотить даже вкуснейшую пищу рядом с ними.
– Прости, что я позвала их, – закрыв глаза, понуро попросила я.
– Не извиняйся. – На плечо легла тяжесть, и я сразу поняла, что это рука Елрех. – Гляди на нас. Мы все сидим, кроме сильных васовергов и приученного к тяжелому труду Кейела. Он вон, сколько прошел с железом на шее, а топор держит крепко. И эти стоят, смеются. Они и не думают ношу свою на землю ставить, будто усталости не чувствуют. Такие, если понадобится, сами воз на гору без животины занесут. Поэтому не извиняйся. Ты поступила рассудительно, и у тебя одной из нас всех хватает силы терпеть отвратительную расу. В твоем мире живут удивительные люди, Асфи.
Как бы мы ни старались отыскать пологие участки, но уже к обеду уперлись в то, что поднимать телегу даже на несколько метров, означало потратить больше времени на объезд. И речь Елрех приобрела пророческий характер. Плотный материал, которым накрывался гарпунник, мы использовали, как носилки. Самые огромные запчасти уложили в них и доверили их судьбу в руки васовергов. Скотину распрягли и, что смогли, навьючили на нее, а остальное перераспределили между собой. Даже вернувшуюся Стрекозу с ее дружком нагрузили и оставили при себе.
Без колес подъем пошел быстрее.
Несколько теплых озер все, кроме васовергов, оставляли позади с сожалением. Мне тоже хотелось смыть с себя пыль, отмокнуть хорошенько, вымыть песок из волос, но я задвигала свои желания подальше и торопила остальных. Чем выше мы забирались, тем отчетливей я вспоминала местность и меньше заглядывала в карту. А завидев издали скрюченные прутья, поднимающиеся из земли, вовсе перестала обращать на что‑либо еще внимание.
– Ведьмовской указатель! – воскликнул Лиар, друг Стрекозы.
– Клыки стисни! – прикрикнул на него Роми, из‑за местности вынужденный приблизиться к нам. – Мудрецы запрещают давать этому минералу такое название.
– Мудрецов тут нет, – коротко отчеканила эльфийка и, несмотря на перекинутый через плечо моток веревок, проворно взбежала по склону вслед за своим другом.
Камешки из‑под ее ног покатились ко мне, и один, когда я хваталась за выступ, отскакивая высоко, едва не угодил в лицо. Вовремя отвернувшись, получила легонько по уху.
– Будешь бегать, не глядя, кто за тобой идет, я тебе ноги вырву! – пригрозил Дарок, замечая инцидент. Васоверги бесстрашно тащили свою ношу по этим скалам чуть в стороне от нас.
Благодарить за непрошенное заступничество я не стала. Только слепой не заметит, как он клеится ко мне. И ведь уже приходилось напоминать ему о нашем сотрудничестве, об уважении, о дистанции и даже откровенничать о моих вкусах относительно других рас – все без толку. Он лишь в шутку переводит или легко заводит тему о делах.
– Смотри, Стрекоза! – донесся голос из‑под свода, созданного переплетением крепких прутьев. Лиар, если не вспоминать наше с ним трагичное прошлое, оказался жизнерадостным, лихим и даже приятным существом. – Будто специально выступ укрепляли ведьмовскими указателями.
За спиной тихо выругался Роми.
– Тебе помочь, добрый человек? – раздался и голос Елрех; я едва не обернулась, чувствуя мигом вспыхнувшее волнение о Кейеле.
– Может быть, нам поможешь, полукровка? – с ухмылкой отозвался Архаг. Этот быстро истосковался по женщинам и теперь к каждой лип с непристойными намеками.
Склонившись, я нырнула под переплетения прутьев, прошла под аркой и вскоре оказалась на уступе. Стрекоза стояла на самом краю и глазела на огромное озеро лавы. Ощутив мою руку на плече, вздрогнула и чуть не юркнула вперед. Я стиснула пальцы и удержала пугливую воровку.
– Не сорвись!
– А ты не подкрадывайся! – рявкнула она, широко открыв зеленые глаза и сжимая кулаки. На бледном, худом лице разрумянились щеки; уши дергались нервно.
Темноволосый шан’ниэрд хмуро следил за мной из‑за ее плеча, тоже зеленоглазый и со змеиным зрачком.
– Я не хотела тебя напугать. Привыкла, что у эльфов острый слух.
Стрекоза заметно смутилась, но быстро вытянула тонкую шею и снова уставилась на открывающийся вид.
– Залюбовалась, – внезапно призналась она с искренним восторгом. – Красиво! У меня, человечка, дух захватило! – И снова встала на самый край. – А у кого не захватит?!
– У меня, – скрежетнул голос Норкора позади.
Васоверг и впрямь разглядывал окружение со скучающим видом, прислоняясь спиной к скале и скрестив руки на груди. Возле него столпились остальные собратья. Дарок верно оценил мое искривленное лицо, раз решил оправдаться:
– Ты так восторгаешься этими черными и огненными просторами лишь потому, что не была с нами на поле битвы. Заглянула бы к нам. Разрешаю прихватить и твоего друга вождя, встряхнул бы своими дряхлыми костями. Я лично помогу ему с этим.
Стрекоза мигом открыла рот, вытянулась, как струна, и скользнула к шан’ниэрду. Хоть она и была воровкой, но врать не умела. Да и Лиар потянулся к кинжалу и хмурился, сразу же выдавая и себя, и возлюбленную с потрохами. Они и вправду сразу же доложили о сокровищнице Энраилл старому вождю васовергов?
– Чушь собачья, Дарок! – прошипела она, положив руку на свой кинжал. – Кто тебе наплел об этой дружбе? Я ему лично кишки выпущу!
Вместо ответа Дарок молча растянул кривую улыбку; шрам изуродовал его лицо. Гахсод, не сводя тяжелого взора с эльфийки, сплюнул на землю. Архаг высоко задрал голову и открыл рот, но я не позволила накалить обстановку – мне их война не интересна.
– Господа, мы на месте! – громко крикнула, стараясь, чтобы в голосе не было писклявых интонаций.
Заложив руки за спину, шагнула вдоль края. Заметила в просвете за плечами светлую макушку то ли Елрех, то Роми – васоверги заступили проход, просто не позволяя пройти остальным. Сколько это будет продолжаться?
Позволила себе глубокий вдох и выдох, облизала губы и сообщила:
– У нас есть время до заката, чтобы собрать гарпун. – Взглянула на васовергов и специально для них уточнила, раз им это так важно: – Стреломета. Он зачарован, но все равно будьте аккуратны при сборе и не повредите его. Без него не будет возможности попасть на остров. – Кивнула в сторону темно‑серого участка суши. – Кейел и Ромиар возьмут руководство над сборкой, мы с Елрех займемся подготовкой для посещения острова. Приступайте к работе прямо сейчас.
– И как мы туда попадем? – Архаг, приложив руку козырьком ко лбу, посмотрел на остров. – На гарпуне? Да он мне сгодится лишь в зубах поковыряться.
Я направилась на васовергов, и они вынужденно расступились, открывая проход. Не замедляясь, бросила:
– Вы на острове долго не проживете. На него отправлюсь я одна.
И сразу же в тесном проеме под сводом столкнулась с Кейелом. Он, услышав мои слова, нахмурился. Быстро заправил волосы за уши и, подловив момент, полушепотом бесспокойно спросил:
