Ну что, ребята, как там дела с задержанием? Зря вы забыли, ради кого собрались…
Несмотря на слабость, накатившую следом, я почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение. И нет, не от успешного убийства. Во-первых, до самого конца не был уверен, что всё получится, а во-вторых «Серые» успели меня достать до самых глубины души. И если их прошлые интрижки ещё можно было как-то оправдать неприязнью лично ко мне, то вот участие в дворцовом перевороте — уже ни в какие ворота. Разумеется, Эндину много чего можно предъявить, и в целом он вполне заслужил свой «импичмент», однако вместе с ним пытались отправить на тот свет и всё его лояльное окружение, включая почему-то меня.
Какая дьявольская ирония…
Но в целом затея крайне сомнительная. Даже если «чистки» ограничатся одним высшим офицерством, последствия всё равно будут печальные. Прежде всего, для экспедиционного корпуса. Тут не нужна гадалка, чтобы предсказать скорый разгром и последующее бегство с континента. Даже условно лояльные некромансеры вряд ли останутся в стороне, когда пойдёт жара. Они ведь договаривались конкретно с Охагейлом, который смог добиться их уважения впервые за чёрт знает сколько лет. А к его «сменщикам» ничего подобного и близко не будет.
Всё это успело пронестись в моей голове ещё до того, как обожённое тело рухнуло на землю. Вокруг меня всё активнее шевелились конвоиры, понемногу приходя в себя, но я успел подстрелить ещё одного инквизитора, который хотел присоединиться к потасовке с гвардейцами. Те прекрасно понимали, что их ждёт, поэтому отчаянно сопротивлялись. Быстро сломить их сопротивление не вышло, несмотря на внезапность и численный перевес. Который стал уже не таким громадным после нашей выходки, так как часть заговорщиков временно выбыла.
А вот свита находилась достаточно далеко от нас, вдобавок укрывшись за силовым куполом. И пострадала не так уж сильно.
Магический барьер быстро лопнул под шквальным огнём, однако офицерам даже такой короткой передышки хватило, чтобы расправиться с предателем и организовать круговую оборону. Теперь потери пошли и у «Серых», особенно когда один из погрузочных кранов внезапно рухнул на целую группу поддержки, которая только оправилась от звуковой волны. А следом выскочил разъярённый Хараз вместе с небольшим отрядом «Циклопов». Гигант бросился прямо в гущу дезориентированных врагов и принялся лихо орудовать секирой. Той самой, кстати, с которой я видел его на дне посвящения первокурсников, когда он в компании Эндина пришёл повидаться с наставником. Она должна была остаться в рубежной крепости, как и всё прочее оружие пленников, но видимо там уже успели навести порядок.
С появлением грозного командора ситуация окончательно перевернулась с ног на голову. За инквизиторами по-прежнему оставалось преимущество, однако теперь исход битвы стал уже не столь очевидным.
Мы с Ахатой дали куда более опытным соперникам разбираться друг с другом, а сами переключились на сопровождающих. Те в основном высокими рангами похвастаться не могли, за исключением парочки явно переодетых Стражей. Судя по тому, как быстро они оба очухались после звуковой атаки. Да и прочие слушались их будто командиров, хотя знаки различия у всех отсутствовали. Одного я смог поджечь, перегрузив ему защитный амулет, а другой пал от рук моей «телохранительницы», причём буквально.
Некромансера бесполезно сковывать традиционными методами, и дело тут вовсе не в их запредельной силе. Вечные маги могут «выключать» любые посторонние усиления, превращая зачарованные предметы в обычные железки. Слегка ожившая дочь старейшины хоть и растеряла часть навыков, но всё равно превосходила обычного человека на порядок. Порвать металлические путы ей не составило никакого труда, как и открутить голову пришедшему в себя инквизитору. Тот успел разок полыхнуть каким-то заклинанием, прежде чем девушка вырвала из его загривка часть шейных позвонков. Добычу она бросать не стала, сжав латной перчаткой, и окровавленные костяшки размягчились, будто пластилиновые. Спустя мгновение у неё их руки торчал острый шип, размером с кинжал. С ним драться стало гораздо сподручнее, хотя ей ничего не мешало одолжить оружие у кого-нибудь из пришибленных криком.
Кого-то оглушило всерьёз, однако хватало и тех, кто начинал доставлять проблемы. В меня упёрлось сразу два бесплотных луча, вынудив перекатиться в сторону. Пока они не превратились в настоящие выстрелы. В ход пошли боевые жезлы, выплёскивающие в качестве снарядов накопленную энергию кристаллов Смерти. К счастью, всё ещё тепловую, что позволяло мне реагировать заранее.
Хоть нежить и представляет собой промёрзшие насквозь скелеты, двигаются они благодаря личным реакторам. Принцип тот же, как и у гомункулов, хотя для пополнения запасов представителям Некросферы приходится высасывать энергию из живых существ. А вот киборги, по крайней мере продвинутых версий, могут питаться более традиционно.
По итогу вместо меня смертоносные лучи пронзили товарищей стрелков. Скученность сыграла не в их пользу, а там и мы подключились. Ахата притоптала латным ботинком одного стрелка, а я сжёг второго. На удивление колдовать получалось без особых усилий. Как будто и не умирал от истощения совсем недавно. И хотя тело не успело ещё толком восстановиться, выкручивание тепловых пиков на максимум давалось подозрительно легко. Раньше мне даже в полном здравии приходилось сосредотачиваться на несколько секунд, чтобы настроиться на «нужную волну» объекта. Объяснение тут могло быть лишь одно — поглощённые демоны и правда меня усилили.
Однако куда больше толку было не от моего огня, а от разошедшейся воительницы. Она металась среди растерянных вояк, словно голодная акула посреди рыбной стаи, не обращая внимания на «мелкие» раны. Ломала людям спины, вонзала оружие в незащищённые бронёй места, и всячески вредила тем, кто пытался встать с земли.
Мне удалось подпалить ещё парочку, прежде чем в меня вцепился тяжеленный латник, у которого отказали перебитые ноги. Он не стал вытаскивать неудобное рубило из ножен на поясе, вооружившись вместо этого толстым кортиком, схожим по форме со штыком. Таким и лёгкие доспехи можно запросто истыкать, но благо я успел заблокировать его руку согнутым предплечьем. Будь в строю моя собственная конечность, вышло бы гораздо удобнее, а так во мне едва не образовалось внештатное отверстие.
Поджигать голый металл очень тяжело, а сосредоточиться броненосец мне никак не давал. Какое-то время мы боролись, пока воин не решил задавить меня своей массой, навалившись сверху. Это он зря, потому что я в ответ впыхнул с ног до головы и мигом раскалил собой доспехи. В них бедолага и запёкся. У меня же пострадала лишь верхняя одежда, оголив асбестовое «термобельё».
Хорошо, что предусмотрительно не стал надевать новенькую форму. Как чувствовал, что дело пахнет керосином…
Пока я разбирался с единственным противником, остальные подошли к концу, а у Ахаты в руках красовался полноценный двуручник из вражеских останков. Помимо естественной крови по белёсому лезвию иногдапробегали огоньки, сплетаясь в причудливые узоры, так что вряд ли вся
конструкция была сродни обыкновенной костяшке.
Проверять это на личном опыте я бы никому не советовал.
Теперь мне уже никто не мешал немного приподняться и окинуть беглым взглядом поле боя. Пусть вокруг всё ещё кипела ожесточённая схватка, но градус её существенно спал. Военных осталось почти столько же, а вот инквизиторов как-то резко поубавилось, и вскоре стало понятно — почему. Один из крупнейших силовых куполов лопнул прямо на глазах, лишив зашиты сразу целую группу «Серых», что оборонялись неподалёку от собственного судна. Всё-таки в условиях, когда на один квадратный метр прилетает два-три боевых заклинания, выживать очень сложно. Даже будучи увешанным амулетами с ног до головы.
У нас же защиты не имелось никакой, поэтому соваться в самую гущу я благоразумно не стал и залёг за телами. Вскоре туда же уложили гордую Ахату, изрядно помяв на ней доспехи. А нечего было выпендриваться. Ни один боевой маг не ходит с шашкой наголо, когда вокруг творится такое. Земля вспучивалась острыми пиками, повсюду сверкали разноцветные вспышки, а с неба лился огненный дождь вперемешку с кислотой и прочей дрянью. То и дело что-то взрывалось, подбрасывая в воздух вывернутый дёрн, обломки каменных плит и даже фрагменты человеческих тел.
