Кассандра напряглась, и я почувствовал, как её тело начало дрожать под натиском этих слов. Она попыталась встать, но я быстро положил руку ей на плечо.

— Не слушай его, — произнёс я спокойно, стараясь удержать девушку от того, чтобы она сорвалась. — Он провоцирует тебя, чтобы ты потеряла контроль. Держи защиту. Мне нужно время, иначе он убьет нас обоих.

Её взгляд на мгновение встретился с моим, и я увидел в глазах Кассандра пламя, которое горело не только от родословной, но и от ярости. Тем не менее девушка кивнула, стиснув зубы, и продолжила удерживать панцирь.

— Твоя мать была упрямой, — продолжал Вейлон, его голос наполнился ядовитой насмешкой. — В конце концов, она умоляла меня оставить тебя в живых. Забавно, не правда ли? Мать, которая готова была пожертвовать собой ради дочери, видимо, стоило чуть подождать. Вот незадача, едва я подумал, что ты просто насекомое, как вдруг ты решила пробудить свою родословную! Но знаешь, это ничего не меняет. Ты всегда была для меня бесполезной девчонкой, и даже сейчас, когда ты наконец показала силу, ты всё равно не сможешь остановить меня. Я убью твоего друга, а тебя покалечу, но, все же оставлю в живых. Ты еще послужишь моей секте! Уж мы найдем способ как это обернуть в свою пользу.

С этими словами он снова активировал свои техники. В небо взметнулись огненные перья, и устремились к панцирю, словно тысячи раскалённых стрел. Я видел, как они врезались в огненный щит Кассандры, но вместо того, чтобы пробить его, снова поглотились панцирем. Пламя Вейлона, вместо того чтобы разрушать защиту, делало её только крепче.

Вейлон швырял свои техники одну за другой, но с каждым ударом его лицо всё сильнее искажалось. Ещё недавно его огонь пылал с неукротимой силой, но теперь он словно терял свою яркость, как закатное солнце, уступающее место ночи. Перья, которые раньше могли испепелить любую преграду, поглощались панцирем черепахи, и вместо того чтобы уничтожить его, они исчезали без следа.

— Ты ничтожество, Кассандра! — закричал Вейлон, но в его голосе, несмотря на силу, промелькнуло что-то новое. Нервозность? Или, быть может, страх?

Огненные копья, что он призвал, были не такими, как раньше. Их свет казался тусклее, а тепло — слабее. Вейлон вновь бросил их в панцирь, но результат был тот же. Панцирь не просто поглощал их — он будто выкачивал из них последние капли Ци, делая Вейлона слабее с каждым ударом.

— Почему… — прошептал огненный практик, его глаза сузились, и на его лице на мгновение мелькнуло недоумение. — Почему ты… ещё стоишь?

Впервые за всё сражение в его голосе прозвучала растерянность. Вейлон был мастером огня, его техники должны были сжечь всё вокруг, но сейчас они теряли свою мощь. Он сжал кулаки, его пальцы побелели от ярости. Но глубоко внутри он, скорее всего, уже понял: панцирь Кассандры не просто защищает её — он истощает его самого.

Я видел, как Кассандра сжала кулаки, её дыхание стало прерывистым. Она пыталась сдерживать панцирь, но каждый новый удар Вейлона наполнял щит всё большим количеством Ци. Я понимал, что её силы на исходе — такое удерживать девушке было непросто, не хватало практики.

— Он истощает свою силу, — прошептала она, её голос был слабым, но полным решимости. — Я поглощаю слишком много Ци. Так что не смогу долго сдерживать его. Панцирь становится сильнее, но я… я теряю контроль.

Она была права. Панцирь, который должен был защищать нас, медленно превращался в ловушку для неё самой. Он поглощал технику Вейлона, но цена за это была слишком велика. Её собственная Ци была на пределе, и если она продолжит, то потеряет контроль над панцирем, и тогда он рассеется, обрушив на нас всю избыточную Ци.

Я не мог позволить этого.

Моё тело уже почти восстановилось за эти мгновения передышки. Я снова мог двигать руками, это уже было много, но все равно недостаточно. Нужно вернуть свою истощенную духовную энергию.

Я быстро достал последний амулет, что получил от Сиэрра. Он светился мягким светом, и я знал, что это мой последний шанс. Я разорвал амулет, и в тот же миг волна Ци, вложенная в амулет, хлынула в моё тело. Меридианы вновь начали наполняться духовной энергией. Ци из амулета даже прошла через Лунный Меридиан, вновь наполняя мой резерв лунной Ци. Я сжал и разжал кулак, чувствуя, как почти восстановился — не полностью, разумеется, но достаточно, чтобы начать действовать.

— Отпускай, — уверенно сказал я, глядя на Кассандру. Мой голос был спокойным. — Но всю Ци, что накопилась в панцире, направь в него. Сможешь?

Она посмотрела на меня, на её лице читалась усталость, но она кивнула, судя по взгляду, понимая, что я задумал.

— Смогу, — кивнула девушка, смахивая со лба проступивший пот.

Кассандра медленно выпрямилась, её руки дрожали, но она сосредоточилась, направляя всю свою оставшуюся Ци на контроль панциря. В этот момент панцирь, который окружал нас, начал мерцать, его огненные узоры затрепетали, словно готовились к последнему взрыву. Вейлон, стоявший напротив, нахмурился, но было уже слишком поздно.

— Сейчас! — крикнул я.

Кассандра отпустила панцирь, и в тот же миг вся накопленная в нём Ци вырвалась наружу. Огромная волна огненной энергии, сверкающая красным светом, устремилась к Вейлону, словно стрела, выпущенная из гигантского лука.

Представитель секты «Фениксов» не ожидал этого. Его глаза расширились от удивления, когда огненная волна обрушилась на него с такой мощью и скоростью, что Вейлон не успел поставить дополнительную защиту, а его собственная разлетелась вдребезги. Его тело отнесло к ближайшей стене, и с оглушительным треском Вейлон врезался в неё, оставив в камне огромную вмятину. Его одежда моментально вспыхнула, кожа покрылась страшными ожогами, а изо рта хлынула кровь.

Он тяжело закашлялся, его тело содрогалось от боли, но даже это не заставило огненного практика остановиться. Вейлон поднялся на ноги, его лицо исказилось от ярости, а глаза сверкали огненной ненавистью. Он был ранен, но это словно только больше раззадорило мужчину.

— Неблагодарные детишки, — прохрипел Вейлон, с трудом удерживая равновесие. Его дыхание было тяжёлым, а из уголка губ стекала кровь. — Я к вам со всей душой… Кажется, даже я способен обмякнуть за годы без достойных поединков.

Я сделал шаг вперёд, встретив его взгляд своим. Моё тело было полностью восстановлено, а Лунарис крепко сжат в руке.

— Ну что, огненный выродок, — сказал я, сжимая кулак и концентрируя свою Ци. — Второй раунд?

Вейлон оскалился, его глаза сверкнули яростью, но в этот раз в них читалась не только злоба. Он знал, что теперь я уравнял шансы и больше мужчина не в доминирующей позиции.

— Контроль территории: Домен Семи Водопадов, — четко произнес я, активируя технику.

Вокруг меня начали появляться водяные потоки, извивающиеся в воздухе, словно живые существа. Семь водопадов, каждый из которых был воплощением моей Ци, окружили меня, готовые в любой момент обрушиться на Вейлона. Каменные головы змей холодно взирали на моего противника с высоты.

Однако вместо готовности сражаться Вейлон снова громко рассмеялся.

— Ты только что подписал себе смертный приговор, глупец. Контроль территории: Предел Испепеляющего Заката!

Пространство вокруг Вейлона начало искажаться под давлением невыносимого жара. Его территория, «Предел Испепеляющего Заката», испускала не так много Ци, но она стремительно пожирала духовную энергию, что я вложил в свой Домен. Над головой мужчины образовалось закатное солнце, которое и испускало волны раскаленной Ци.

Воздух вибрировал, словно сам мир горел под этим неистовым натиском. Ощущение было такое, будто настоящее солнце спустилось на землю, заливая всё вокруг своим пламенем. Фигура Вейлона, освещённая огненным светом, казалась воплощением апокалипсиса.

Очень опасная техника и сейчас мне необходимо было что-то с ней сделать.

Моя территория, «Домен Семи Водопадов», трещала по швам. Потоки воды, которые ещё мгновение назад низвергались с мощью горных рек, теперь стремительно испарялись. Каменные головы змей, что изрыгали эти водопады, покрылись глубокими трещинами, превращаясь в пыль под давлением его жара. С каждым вдохом я ощущал, как огонь пробирается в лёгкие, сжигая всё изнутри. Воздух становился густым, как дым, а каждое движение казалось борьбой за выживание.