— Он был буйным и… — я перестал слушать мужчину и подошёл к Андрею. Брат Жени находился без сознания.

Благо, сканирование показало, что ничего серьёзного. К счастью, он Оператор Эли и весьма крепок.

— Я требую записи с камер, — кинув взгляд на камеру, перевёл взгляд на мужчину.

— Пишите заявление.

— Отлично, пойдёмте, будем писать, — сделав несколько фотографий Андрея, я пошёл за полицейским в кабинет, где мы ранее были. Ну я и написал, а затем протянул мужчине, отчего у него вновь глаза на лоб полезли.

— Ваш гвардеец? Он ещё не стал им, поэтому на него не… — договорить он не успел, так как я на телефоне показал ему регистрацию.

Я, как Фронтовой Аристократ, имею право набирать себе в гвардию хоть преступников. Это примерно так же, как меня Илья с Васей вытащили из полиции. И да, я оформил Андрея сразу, как мне позвонила Нина. Подпись парня поддельная, но её не отличить от оригинала.

— Время смотрите, — ткнул я на экран, а тот подзавис. — А теперь я хочу увидеть записи, иначе это заявление пойдёт в ЦСБ. Причём, — я сделал фотографию, — прямо сейчас и пойдёт.

— Пойдёмте… — сдался мужчина, и мы прошли в кабинет службы безопасности. Там было штук сорок экранов и двое человек, следящих за порядками как в камерах, так и во всём отделении полиции.

— А? Так сбой был… нет никаких записей, простите, герцог, — ответил молодой парень на большом компьютером кресле.

— Да? Покажи, что ничего нет.

— Окей, — он пожал плечами и в своей программе начал тыкать, и бац… Видеозапись. Удивлён был не только начальник полиции, но и сам парень.

Ларри, молодец, восстановил удалённую запись и уже приличное время находился в системе отделения полиции. Впрочем, наш шпион-хамелеон, который пробрался в один из кабинетов и подключился к внутренней системе отделения, тоже умница.

— Стойте! За что⁈ — кричал Андрей, когда в камеру зашли три бугая и начали избивать его ногами. Я же многозначительно посмотрел на начальника полиции и достал телефон.

— Алло, Егор Максимович…

Там же.

Некоторое время спустя.

— Да, я утверждаю, что это диверсия, — давал я показания, сидя за столом. Передо мной же находился сотрудник Царской Службы Безопасности. — Иначе я не могу объяснить происходящее. Моё герцогство осталось без защиты, ибо все гвардейцы ушли вместе с бывшим управляющим. А тут мой первый новобранец, и сразу такое!

— Можно подробнее? — поинтересовался мужчина в форме. Она была почти такой же как у опричников, но вместо белых элементов — золотые.

И я объяснил «поподробнее» и указал на уже заведённые уголовные дела. Правда, доступа к ним я пока не имею.

— Дезертирство, хищения, мошенничество… — перечислял мужчина, а брови лезли на лоб. — И тут написано, что он пропал без вести. А его гвардейцы найдены мёртвыми в Оренбурге. Самого Кудряшова пока не удалось найти.

— Потому что он не в Оренбурге, а здесь в Екатеринбурге, — удивил я мужчину, и тот вопросительно посмотрел на меня. — В его компьютер был внедрён вирус. Этот человек заходил в сеть… Секунду.

Я достал телефон, открыл приложение-карту и указал на один дом. Но вряд ли он принадлежит Железнякову, точнее, вряд ли удастся доказать, что он имеет отношение к герцогу.

— Аристократическая улица, — нахмурился ЦСБэшник.

— Вот как… Значит, если перекрыть её, то и «рыбка не сорвётся».

— Легко сказать… — вздохнул тот. — С этим есть ряд определённых трудностей.

— Послушайте, — перебил я. — Этот человек замешан в деле Казакова Арсения Ярославовича. И оба они связаны с герцогом Железняковым. И если главврач больницы самоубился, то этот слизень вряд ли пойдёт на такой отчаянный шаг. Но вот «самоубить» его вполне могут.

— Поподробнее прошу, — глаза мужчины аж вспыхнули. Как я понял, у ЦСБ с Опричниками что-то вроде конкуренции. И обойти другого — для них это дело чести.

Далее я объяснил про бабушку, про токсин, про главврача, свои подозрения и многое другое.

— Ну сами посудите. Фронтир беззащитен, а герцогство осталось без солдат. Ни одного. Представляете?

— Это… немыслимо… — согласился ЦСБэшник.

— А теперь все они найдены мёртвыми, чтобы не смогли дать показания. Столько опытных бойцов уничтожить… Поэтому я и говорю, это диверсия и предательство. Кто-то хочет, чтобы герцогство и Челябинская область были уничтожены, и в таком случае Царство останется без металлургии.

Мужчина передо мной нахмурился, видимо, осознав масштабы проблемы.

— Одни мы не справимся, нужны Опричники, — сказал тот, удивляя меня. Видимо, поняв, что сейчас не до конкуренции. — Попрошу рассказать всё, что вам известно. Если всё обстоит так, как вы говорите, Царь будет в ярости.

— Конечно, я готов к сотрудничеству.

Ларри без остановки собирает информацию в сети, да и с ноутбука Кудряшова всё утащил. Но рассказать об этом я не могу. Как и о том, что творится в этом отделении полиции. Всё же взлом правительственных структур, тем более полиции, это серьёзное преступление. Даже герцогу такое не сойдёт с рук.

Так бы я вывалил огромное количество компромата. Железняков подкупил всех и вся. Весь Екатеринбург его. Вероятно, даже губернатор…

В скором времени я под запись дал показания и предоставил все материалы, что у меня были касательно этого дела. Заодно дал показания по поводу моих заявлений.

Напомню, что ранее Ларри собрал уйму компромата о нарушениях аристократов, а затем я написал заявления на Железняковых и других аристократов. А там немало серьёзных нарушений закона…

— И последнее, — сказал я, и в моей руке появилась новая бумага. Уже подписанная.

— Запрос на объявления Чрезвычайной Ситуации?.. — удивился ЦСБэшник.

— Да. Теперь, когда я узнал, что все мои солдаты мертвы, я в праве объявить режим Чрезвычайной Ситуации. Если нападут жуки, а я не смогу защититься, то вы получите триста тысяч мутантов. Царство же потеряет шахты и промышленность.

Мужчина поморщился. Видно, что ему очень не нравится услышанное. За «страну обидно».

— Хорошо, я зарегистрирую запрос и отправлю в Царскую Думу.

— Благодарю.

Пожав руки, мы разошлись, и я пошёл в холл полицейского участка, где медики оказывали помощь Андрею. Сам же полицейский участок был наводнён сотрудниками Царской Службы Безопасности.

В обычной ситуации всё было бы не так «масштабно». Просто кто-то приехал бы, поругал начальника полиции, ну и выписали штраф, а подонков, которые избили Андрея, уволили бы.

Но тут выяснилось, что он мой гвардеец, а ещё Оператор ЭЛИ. Это повышает его ценность для Фронтира во много раз. В данном случае для Фронтового Аристократа.

А если я добьюсь введения режима Чрезвычайной Ситуации, моя власть в герцогстве будет абсолютной. К примеру, за неподчинение я смогу казнить на месте…

Пользуясь этой властью, я смогу решить множество проблем герцогства. Однако, уверен, Царская Дума затянет этот вопрос на максимум.

— Как ты? — спросил я у Андрея. От него уже отвязались медики, но выглядел парень ужасно. Весь в бинтах, лицо разбито, а рука в гипсе.

— Терфимо… — с трудом ответил парень.

— Это хорошо, — я протянул руку и помог ему встать со скамьи. — Пошли к сестре. И добро пожаловать в гвардию.

— Не ПОПАФ, но тофе неплофо… — рассмеялся Андрей, но тут же скорчился. Всё болело.

Отлично, у меня новая батарейка и верный человек. Сейчас мне этого очень не хватает.

Мы вышли наружу, и тут Андрей застыл, уставившись на Кинжал.

— К сожалению, другого транспорта не имею, — пожал я плечами и помог парню забраться внутрь. Затем мы отправились в лагерь беженцев. В один из многих.

Располагался он на юге города. Сейчас зима, поэтому губернатору пришлось извернуться, чтобы в тепле и под крышей разместить десятки тысяч людей.

Так что вскоре мы прибыли к цеху какого-то предприятия. Это было огромное здание двести на двести метров, окружённое трёхметровой стеной.