— Это ничего не значит…

— Не для меня!

— Если бы был другой способ избавиться от проклятья…

— Об этом и речь! Все средства хороши. Проворачивая свои дела, ты думал исключительно о себе.

— Поверь, если бы ты прожила тысячу лет в рабстве, испытав то же что и я, ты бы тоже думала лишь о себе, особенно если дело касается проклятья! Точнее освобождения от него.

— И это по твоему оправдание?

— Забавно. — Усмехнулся резко Дэймос. — Обвиняя меня во лжи и предательстве, ты, кажется, считаешь, что отныне я буду относиться к тебе соответственно своему новому статусу. И все равно ждешь от меня оправданий.

— Вот оно что… Ну спасибо, хоть предупредил, что их ждать не стоит.

— Как будто ты мне поверишь! Все, что я скажу, будет воспринято тобой, как ложь автоматически.

— Не без причин, не так ли?

— Я никогда не лгал тебе.

Воцарившееся молчание, полное неверия и гнева, было прервано ее резким смешком.

— Это что, шутка?

— Я скрывал — грешен, но во лжи меня ты не можешь обвинить. И дело тут не в доверии. Да, я не мог быть полностью уверенным в том, что ты меня поддержишь. В конце концов, ты понимала, что мы ждали этого слишком долго, и навряд ли, поверила бы в то, что мы уйдем с миром. Но главная причина моего молчания даже не в этом. Я не хотел втягивать тебя, потому что знал: ты будешь обвинять себя до конца дней либо в том, что помогла мне и предала семью, императора и весь род людской, либо в том, что сделала выбор в пользу чести и долга и тем самым предала меня.

Кажется, его слова достигли цели.

— То есть, ты сделал из меня свою рабыню, забрав черт знает куда, потому что обо мне заботишься?

Показалось.

Дракон устало вздохнул, пытаясь отыскать те слова, которые бы смогли спокойно объяснить ситуацию и которым бы Михаэль поверила.

— Я не лгал тогда, не лгу и сейчас: ты в безопасности здесь, мое отношение к тебе не изменилось. Я хочу видеть тебя рядом с собой в качестве любимой, истиной пары, и относиться к тебе буду соответствующе…

— О. Не изменилось значит. Чудесно. — Покивала Миша рассудительно. — А вот мое изменилось. — Синий ледяной взгляд встретился с пламенем алого. — Ложь, связанная с твоими планами — одно. Я еще не настолько сумасшедшая, чтобы обвинять тебя в желании свободы. То, что ты скрывал от меня, таился, не доверял — твое дело. Но еще только раз ты заикнешься о любви, которую якобы ко мне испытываешь, и меня не остановит даже проклятье.

— В чем проблема?! — Не без раздражения проговорил Дэймос.

— Проблема? Это что, шутка?

— Если не проклятье, то что?

— Ну разве что, кроме прочего, твоя невеста.

Кажется, он не считал ее переживания чем-то достойным внимания.

— Об этом тебе точно не стоит беспокоиться. — Заявил спокойно Дракон

— А знаешь, тут я с тобой согласна. Ведь у меня полно других поводов попереживать…

— Боги всемогущие…

— Поздно молиться, Дракон. Не понимаю, на что ты рассчитывал, когда решил притащить меня сюда.

— Честно признаться, на то, что твои слова были чем-то большим, чем простое сотрясание воздуха. — Ох, черт, он не должен сворачивать на эту дорожку. Ее страх, растерянность и гнев — его вина, и усугублять их сейчас, подчиняясь собственным эмоциям, в высшей степени глупо.

— Не тебе об этом говорить, не считаешь?!

— Мы ходим по кругу.

— Это ты по нему ходишь! — Взяв передышку на пару секунд, Миша вздернула подбородок: — И когда ты собирался мне о ней рассказать? И собирался ли вообще?

Если убрать в сторону собственное отчаянье и боль, если вообще не смотреть со стороны на всю трагичность данной ситуации, Дэймос готов был торжествующе улыбнуться. Его женщину больше волновало не то, что он обратил проклятье против прошлых господ, не то, что он забрал ее с собой, не собираясь считаться с чужим мнением, ее не интересовало даже то, по какой причине она выжила, что произошло за эти дни и где она, собственно, находится. Михаэль была в ярости из-за другой женщины. Из-за женщины, с которой он… да, с которой он обещал некогда связать свою жизнь.

Прокручивая пару секунд в голове оправдания, Дэймос понял, что объяснить именно эту ситуацию будет сложнее всего. Дьявол! И с чего ему начать?

Прошло уже три дня, а он все равно не был готов окончательно поверить в то, что происходящее — не его сон. Это не мечта, не несбыточное желание, о исполнении которого он молил богов веками. А теперь…

Дело даже не в свободе. Свобода была побочным явлением того, к чему он одержимо стремился, чего он жаждал все время своего рабства. Он просто хотел вернуться домой.

И вот он здесь. Наконец-то.

Закрыв глаза, испытывая блаженную легкость, слушая благословенную тишину, Энгер чувствовала себя полностью, абсолютно, теперь уже совершенно точно счастливым.

Долгожданные покой и умиротворение. Тепло и уют родного дома. Любовь семьи. Все это, утраченное некогда и теперь вновь обретенное, окружило его, согрело душу, успокоило сердце.

Однако через пару минут безмолвного наслаждения миром и покоем, Энгер убедился в том, что не всем доступна подобная роскошь. Появившийся на пороге гостевой комнаты посетитель абсолютно точно был далек от таких понятий как мир и покой.

— Господин, к вам… — Служанка замолкла на полуслове, когда поняла, что в представлении нет нужды. И слава богам: оставаться здесь еще на секунду, рядом с этим гостем, у нее не было ни малейшего желания.

— Дэймос! — Не без радости воскликнул Ворон, поднимаясь из своего кресла.

Дракон беглым взглядом осмотрел помещение, после чего молча кивнул, заходя внутрь. И, судя по виду, мужчину сюда завела не скука или тоска. Конечно, Энгер понимал: если бы была такая возможность, Дэймос бы не вылезал из своего дома еще долгие месяцы. Он бы предпочел находиться рядом со своей женщиной и семьей, нежели наносить визиты старым и новым знакомым. К тому же, это не в духе Дракона…

— Я себе налью? — Хрипло спросил Дэймос, проходя к бару.

— Удивлен, что ты до сих пор на своих двоих. — Ответил на это Энгер, проследив передвижение друга к разноформенным, многогранным бутылкам.

Прошла пара минут, в течение которых Дракон тусклым взглядом разглядывал предлагаемый алкоголь. Энгер понимал, что мужчина завис не из-за сложности выбора. Он готов был спорить: Дэймос вообще сейчас думает не о спиртном, а вещах, которые его, собственно, и вынуждают напиться.

— Энгер, мне кое-что нужно… — Начал было Дэймос, поворачиваясь к Ворону, который его тут же остановил.

— Я сейчас же попрошу Беллу с ней поговорить.

— Тьма. — Прошептал мужчина, забирая бутылку из бара и проходя к ближайшему креслу. — Я говорил, что понятливость — качество, которое я ценю в тебе больше всего? Правда, для тебя это — явление крайне редкое…

Предпочитая промолчать, Энгер опустился на свое прежнее место. Стоило ли говорить Дракону о том, что дело тут не в понятливости? Посмотрев на Дэймоса любой дурак поймет в чем причина мрачного вида мужчины.

Этот темный обрел желанную свободу, вернулся домой, наконец увидел свою семью, казалось бы, — отличные поводы для радости. Досадно, что все эти поводы перечеркивает собой другой — повод напиться до беспамятства. И, конечно, не от великой радости.

— Она… просто невозможна! — Кажется, ром начал действовать. — Ведь есть такие слова, которым бы она поверила… которые бы все объяснили.

— Дружище, это просто первый шок. — Спокойно и убедительно проговорил Энгер, пока Дэймос нахмуренно следил за огнем в камине. — Ты же знаешь женщин… Белла и Михаэль найдут общий язык. Пойми, она перенесла так много потрясений за столь короткий срок. Ее поведение оправдано…

— Чертов лис. — Бросил раздраженно Дракон, приникая к горлышку бутылки. — И чем я думал… Придурок страдает недержанием. Он выдал все, и ей было отлично слышно…

— Она бы все равно узнала.

— Но не в таких красках! — Рявкнул Дэймос, а пламя в камине рванулось столбом, словно реагируя на гнев мужчины.