Император, замерев на месте, слыша комментарии людей, стоящих рядом с ним, с ужасом наблюдал, как темные безжалостно расправляются со своими врагами, рубя головы. Странно, но они слушались приказа своего командира с поразительной точностью. За их спинами уже через полчаса расстилалось поле обезглавленных трупов.

— Он чудовищен. — Пробормотал кто-то за спиной императора.

— А вы что хотели увидеть? — Это точно был Грэд. — По мне лучше видеть, как он расправляется с ними, чем они с нами. — Потом раздался разочарованный выдох. — И ведь этот темный принадлежал нам поколениями.

— Я не удивляюсь тому, что ваша семья считалась самой влиятельной и могущественной после императорской. — Отметил еще один.

— О да. Моя семья из поколения в…. — Дальше Император не стал прислушиваться к этим самодовольным речам, нахмуренно наблюдая за боем.

Боем? Больше походило на резню… которой, надо сказать, кое-кто откровенно наслаждался, даже не пытаясь скрыть удовольствие, получаемое от боли и крови людей. Ему ведь было все равно, кого настигнет его меч — противника или союзника. Главное сам факт — убийство.

Да, он и вправду был чудовищен.

Они живы. Они уцелели. Они победили.

Неверное прошло не менее десяти минут с тех пор, как отгремели последние залпы башенных орудий. И минута после того, как Энгер согласился с тем, что защитный барьер стоит снять.

Напряженный и изможденный Ворон опустил руки, кивая своим магам, чьи бледные лица были скрыты капюшонами. Те, правильно растолковав жест, также опустили изящные ладони, покрытые сложными узорами татуировок, устремляя лица в сторону моря, над которым расцветал восход.

Миша, которая во время схватки, была не в состоянии отвести взгляд от чародеев с дальних Темных земель, превративших такое отвратительное, кровавое, жестокое действо, как война, в настоящее волшебное представление, по-прежнему смотрела за парапет. Вдаль, туда, где теперь на слегка колеблющихся волнах качалось то, что осталось от илирийского флота. Деревянные обломки, порванные паруса, и три уцелевших корабля, мачты которых теперь венчали белые флаги.

Когда к Мише вернулась возможность слышать, то она отметила, что теперь мир разрывался не грохотом орудий, звоном барьера или криком команд, а радостными возгласами: артиллеристы, лучники и простые дозорные с нижних уровней. Облегченный, тяжелый выдох соскользнул с ее губ, растворяясь облачком пара в холоде рассветного утра.

Боги, она ведь до конца не верила в то, что ей это удастся. Что у нее получится противостоять врагу, а главное, собственному страху. Что ж, она может признать, год упорной учебы в академии прошел не зря…

За ее спиной послышался негромкий стук, на который Миша резко обернулась: Энгер, которого ноги уже не держали, упал на колени, однако слабая самодовольная улыбка не покинула его лица.

— Энгер, ты живой? — Спросила Михаэль тихо, быстро проходя к мужчине, чтобы сесть напротив.

— Живее всех живых, госпожа. — Пробормотал Ворон, усмехаясь.

Миша с улыбкой покачала головой, словно до сих пор не веря в происходящее.

— Энгер, ты просто ангел хранитель всех нас. Я не знаю, что было бы с нами… с городом сейчас, если бы не ты и твои парни. У нас нет потерь. Вообще! Как такое возможно…

— Я просто твой верный слуга.

— Ты… ты просто… теперь я понимаю, что звание лучшего мага всех времен и народов ты носишь не за красивые глаза. — Тихо рассмеялась Миша.

— Это приятно слышать. Похвала госпожи — лучшая награда.

— Брось, лесть сейчас не уместна. — Отмахнулась Миша, кидая осторожный взгляд на магов, которые еще не ушли, очевидно, ожидая приказа. — Энгер, ты…

Ворон повернулся к фигурам в черных балахонах, после чего бросил несколько причудливо переливающихся слов на языке, звучащем как тайна. После короткого учтивого ответа одного из полусотни и поклона каждого, личный отряд магистра магии поспешил удалиться, оставляя в воздухе лишь тихий звон от используемого заклинания.

— Я не совсем это имела в виду. — Продолжила Михаэль, смотря на Энгера. — Я хотела спросить, ты… идти можешь?

— Обижаешь. — Хмыкнул мужчина, собираясь встать. Однако ему помешала ладонь, которая осторожно легла ему на плечо.

— Другого ответа от тебя и не ожидалось. — Проговорила Миша, неловко усмехаясь, пододвигаясь ближе к темному. — Я в огромном долгу перед тобой… как и весь город, однако все что я могу сделать для тебя сейчас — предложить свою кровь.

Боги, как она ненавидела эту часть их симбиоза, однако сейчас состояние Ворона было важнее ее отношения к данному процессу.

— Госпожа… здесь..?

Процесс интимный и сугубо личный, кто спорит. Но пока на верхнем уровне стены, под открытым небом, были только они…

— Не думаю, что на этом триумфальном аккорде все закончится. Ты мне еще понадобишься… не пытаюсь сказать, что ты слаб или что-то подобное… — Поспешно пробормотала Миша, замечая слабую улыбку.

Мужчину не пришлось долго уговаривать. Энгер приблизился, кладя ладонь на шею девушки и отодвигая ворот рубашки вниз. Вцепившись пальцами в мужские плечи, Миша напряглась, когда прохладные губы коснулись кожи ее шеи. На этот раз Ворон действовал с максимальной осторожностью, а потому каждое его движение было исполнено бережности и аккуратной торопливости.

Чувствуя мерное движение губ на шее и саднящую боль, Михаэль смотрела прямо перед собой. На то, как солнце лениво и тяжело перелезает через границу горизонта, осматривая окрестности горячим взглядом. На то, как внезапный порыв ветра, ударившийся в стену прогоняет испуганных крикливых чаек, важно сидящих на парапетах. На то, как по лестнице на верхний уровень взлетает весь командный состав от дозорных до артиллеристов. Как служивые с улыбками на лицах идут к ней и замирают в смущении, не дойдя пару метров, глядя на то, как мужчина припал к шее генерала. Вояки замялись, размышляя над тем, чтобы уйти.

Миша же, увидев это смущение, осторожно приложила палец к губам, запрещая шевелится. Однако уже через пару мгновений, слизав последнюю каплю крови, Ворон отклонился, удовлетворенно выдыхая. Ему было абсолютно наплевать на то, что у них так внезапно появились свидетели. Напоминающий чем-то сытого кота, мужчина прислонился к парапету блаженно закрывая глаза.

— Господин генерал. — Решился один из командиров, когда Михаэль поднялась с камня, поправляя рубашку и китель. — Я… то есть все мы хотим принести вам, Ваше высокопревосходительство, благодарность… Хотя никогда бы не подумали, чтобы будем вот так просто говорить вам это или сражаться под вашим началом. Мы люди простые… потому хотим сказать наше чистосердечное «спасибо». Вы город спасли…

— Уважаемые, вы кому это говорите? — Усмехнулась Миша, ставя руки на талию. — Забыли, кто сражался сегодня? Так что, это не вы меня благодарить должны, а я вас.

Кажется, эти ее слова людей окончательно растрогали, потому те, кто стояли в головных уборах, стянули шапки, неуклюже комкая их в руках.

— Все в порядке. Теперь все в порядке. — Проговорила утомленно Миша, поворачиваясь к морю.

Три корабля по-прежнему дрейфовали на волнах, поддаваясь ритму моря.

— Что это еще за… — Резко оказавшись у парапета, Миша прищурено глянула вниз. — Бинокль, быстро.

Не оборачиваясь, она протянула руку, куда ей вложили бинокль.

— Опять? — Вскричала Михаэль, наблюдая за внезапно появившимся, стремительно приближающимся кораблем. — Энгер, скольких ты видишь?

— Э-э-э. Один. — Проговорил тут же подскочивший Ворон.

— Один? — переспросила Миша. — Это точно?

— Да. Всего один. Но судя по его скорости, они прибыли не сражаться. А говорить.

— И что это значит?

— Кто знает. — Энгер следил за тем, как с корабля на воду спускают шлюпку. — Господин… возможно, нам стоит встретить гостей.

— Тут ты прав.

— Ты позволишь? — Ворон обернулся к своей госпоже, протягивая руку.

— Нет, я пешком. — Поспешно ответила она, направляясь к башне.