— Эй. Аккуратнее. — Одернул его главарь. — Когда она умрет на ней не должно быть следов. Это смерть — несчастный случай, а не изнасилование.

— Ну, так она все равно будет мертва. Зачем упускать такую возможность?

— Если из-за тебя сорвется все дело, я тебя пристрелю. Мы должны выполнить свою работу чисто и получить за это деньги. Больше меня ничего не интересует.

— Да у тебя только на деньги и встает. — Буркнул ему в ответ соучастник.

— А ты представь, что мы будем делать с вознаграждением, и у тебя тоже встанет. — Потом он подался вперед, смотря в лобовое стекло. — Действуем по плану. Подъедим к мосту, рядом с этим борделем… печально известным. Так, шмотье ее где? Ну, так чего сидишь без дела? — Мужчина наиграно грустно вздохнул. — Генерал упал с моста, будучи в сильнейшем наркотическом угаре. М-да. Что только деньги и власть не делают с людьми. — Потом он вновь обернулся к пособнику. — Только смотри, чтобы на ней не было ничего из того, что принадлежит тебе. Даже волоса.

— Вода все равно все смоет.

— Тем не менее. — Главарь поправил свое оружие на поясе. — Мы скоро будем на месте, так что будь готов.

— Всегда готов.

Десять минут они ехали в угрюмом молчании, которое потом прервалось болезненным стоном.

— Очухалась, кажется. — Пробормотал один.

— Вижу, не слепой. — Главарь кинул быстрый взгляд на бледное лицо девушки. Совершенно расслабленный, одурманенный, безразличный ко всему вид.

— Приехали. — Огласил тихо водитель, плавно затормозив.

— Понеслись. Ты бери ее за ноги. — Кивнул один другому. — Только аккуратно.

Девушка что-то еле слышно пробормотала, начиная недовольно отмахиваться.

Почему так шумно? И что это за назойливые прикосновения. Подвешенное состояние, холод, и… покачивания, словно ее куда-то несут.

Где она? Что с ней? Одна мысль сливалась с другой, они путались, бессмысленные и бессвязные. В голове был абсолютный хаос.

И все же, что-то далекое, какая-то мысль, запрятанная в глубине охватившей ее бессознательности, говорила о том, что это… конец. Что это именно то, что принято понимать под смертью. Что вот сейчас, через секунду или две это произойдет с ней.

Она умрет?

Как нелепо и абсурдно… особенно, если задуматься над тем, что… что даже у Дракона не получилось сжить ее со свету. Тогда почему должно получиться у них? У людей, лиц которых она даже не видела. Какая… жалкая смерть. Глупая и абсолютно не соответствующая званию и статусу, которыми она располагает.

Какая жалось…

В это мгновение Мише казалось, что даже смерть собаки выглядела бы более достойной. Животное хотя бы сопротивление оказало. А она не могла даже глаза открыть шире, чем сейчас, поэтому и видела лишь безразличное холодное ночное небо. Она слышала неразборчивое бормотание и какую-то ругань. Словно не она, не здесь и не сейчас, чувствовала чужие руки, ветер, пробирающий до дрожи и… падение в пустоту.

Голова болела. То ли от того удара об каменную мостовую. То ли от пережитого стресса. То ли от все еще действующего наркотика.

Тяжесть и жар тела, ноющее, тянущее чувство между бедер… похоже, она еще жива, раз может чувствовать боль… боль ли?

Миша вздрогнула, испугано открывая глаза, когда холодная влага коснулась висков. Чужая ладонь отдернулась, давая бегло осмотреть тускло освещенную комнату (не принадлежащую ей), а потом и фигуру, спрятанную в ночи, — мужчину, который сидел на краю кровати, сжимая в руке тряпку, смоченную в травяном отваре.

— Д-дракон? Ты что это… де-делаешь? — Прошептала сбивчиво и довольно хрипло Михаэль, делая глубокий вдох.

Но вместо того, чтобы почувствовать облегчение, ей стало только хуже. Вместо того чтобы прийти в себя, упорядочить ход мыслей, очнуться, она, уловив этот особенный, отлично знакомый ей (с некоторых пор, о которых она пыталась не вспоминать) запах, кажется, только усугубил ситуацию. С ее телом и без того происходило нечто такое, что основательно ее пугало, а этот аромат, оставшийся на подушках, витавший в воздухе, исходящий от кожи… он словно подстегивал ее, вызывал и что-то требовал… Да, она определенно должна что-то сделать, что-то получить…

— Возвращаю долг.

Боги, что с его голосом не так? И что не так с ней? С каких пор этот темный может влиять на нее настолько сильно, применяя такие незначительные мелочи? Тон голоса, запах… это вид. Что-то пугающее и дикое застыло в этой фигуре, скрытой тенью.

— Что? — Недоуменно вздохнула Миша спустя пару секунд.

— Я пытаюсь помочь, разве это не очевидно? — И все же его голос звучал не так как обычно.

Негромко, неторопливо, спокойно, серьезно. А она ведь так привыкла к его язвительности или неприкрытой грубости.

— Помочь… — Повторила зачем-то Миша, вновь осматривая комнату.

Шутка судьбы. Она вновь просыпается в этой кровати.

— Как ты себя чувствуешь, госпожа? — Обеспокоенный голос. Словно он действительно за нее переживал. Если бы она не знала этого мужчину, то так бы и подумала.

И… как она себя чувствует? Если учесть, что она была похищена, и, что ее собирались убить, а она, вопреки всему, этому почему-то дико возбуждена…

— Дракон, ты спас мне жизнь. — Вместо ответа прошептала Михаэль, заглядывая в темно-красные глаза, в которых искрилось пламя единственной свечи, стоящей у кровати.

— В который раз, не так ли. — Он даже не улыбнулся, хотя это было явной насмешкой.

— Ты нарушил мой приказ. — Добавила Миша. — Я же запрещала тебе появляться… пока я тебя не позову.

Недоумение на его лице было искренним.

— Я не нарушал приказа.

— Если ты можешь так легко обходить прямые приказы своего господина, ты ведь и убить его можешь, не так ли? — Проигнорировала его слова Миша. — Ты ведь не раз над этим думал…

— Я не нарушал твоего приказа.

— Небось, спишь и видишь, как отомстишь мне за всех тех, кто…

Обличающее бормотание резко оборвалось, когда мужчина, швырнув тряпку в чашку, стоящую на тумбе, резко наклонился к девушке, процедив:

— Я не нарушал приказ, госпожа, потому что ты звала меня. Ты умоляла меня прийти. Понимаешь?

— Этого… быть не могло, я была без сознания! Все происходило как во сне… и то, что я чувствовала…

— То, что ты чувствовала, было до того неправильным и недопустимым, что мне действительно было трудно сдерживать себя первые секунды. А потом это и не понадобилось. — Мужчина отклонился, сосредотачивая взгляд на пламени свечи. — Знаешь, тогда я чувствовал себя по-настоящему тебе нужным. Жизненно необходимым… буквально. После недель игнорирования это было настоящим подарком.

— Ты… убил их?

Дракон одарил ее таким взглядом, словно спрашивать об этом было глупо.

— У тебя кровь. — Пробормотала она снова, смотря на глянцевые застывшие пятна, покрывавшие его кожаный плащ.

— Это не моя. По большей части.

Кажется, он был очень напряжен. В этом серьезном, немногословном, угрюмом мужчине было трудно узнать ее непокорного нагловатого слугу.

Миша чуть спустилась с подушек, протянув руку вперед, что заставило Дракона резко перевести на нее взгляд. Конечно, прикасаться к нему в таком ее состоянии, было опасно, однако… она должна была убедиться. Убедить себя в том, что это необходимо не только ей.

Отодвинув край плаща в сторону, Миша нахмурено осмотрела окровавленную рубашку. В ткани, залитой кровью, чернели две аккуратные дырочки. У наемников было оружие такого высокого ранга… впрочем, это лишь подтверждает высокое положение и богатство их заказчика.

— Ты… так умрешь. — Интонация больше бы подошла вопросу.

— Естественно, если госпожа не поможет мне. Я все-таки не бессмертен. — Подтвердил Дракон, которого словно не волновала боль, которую он уже испытал и испытывает до сих пор.

— Это довольно печально… у меня на тебя такие грандиозные планы, такие высокие ставки в завтрашнем сражении.

— Ну конечно. Госпожа не была бы самой собой, если бы не помогла тем людям. — Ухмыльнулся Дэймос.