— О чем ты?! Ты прямо показывала, что терпеть его не можешь, а тут вдруг «люблю».

— Я зла на него! Я на него жутко зла! Он предал мое доверие. Он лишил меня права выбора и свободы. Он не считается со мной больше. Он видит меня своей вещью. Все так. Но я, черт возьми, женщина. — Закончила горячо Михаэль. Последнее слово прозвучало как железное оправдание и объяснение всех ее нелогичных поступков.

— Что ж, может быть, мы поставим памятник твоему самопожертвованию. — Съязвил Сэвидж, кажется, немного раздраженный ее признанием.

Вероятно, он чувствовал себя погано, потому что терпеть не мог драмы, а особенно — в них участвовать. А может, потому что не хотел становиться причиной чужой боли, даже если это была жертва во имя благой цели, закона и долга. Которые ему, кстати, уже успели осточертеть.

Вдохнув поглубже, Михаэль повернулась к Ворону.

— Я знаю, что ты справишься.

— Даже если у меня и получиться… я разорву вашу связь, но я не разрушу само проклятье.

— Клеймо так и останется на спине. — Понимающе кивнула Миша.

— Кроме прочих «побочных» эффектов.

— Которыми ты меня пугать не будешь. — Закончила за Ворона Миша, после чего взволнованно откашлялась. — Ну что…? Необходимы какие-нибудь ритуалы? Что мне нужно…

Она не успела закончить, Энгер поднял руку и прислонил к ее лбу свой указательный палец.

Это было похоже на удар молнии. Вспышка, а после нее густая, холодная, словно могильная темнота. Дай Бог, чтобы это осталось просто сравнением.

Боль, пронзившая его, была сокрушительной.

Стремившийся нагнать удравшего из-под носа человека, Дэймос полностью отдался азарту охотника, который уже почти нагнал свою жертву. Он знал, что держит верный курс. Уставший и изможденный человек оставлял много подсказок, потому — еще пара часов и Дракон, владеющий способностями, которым люди могут лишь молча завидовать, настиг бы Кравца.

Если бы не эта чертова боль, обрушившаяся на него беспричинно и внезапно.

Прислонившись к ближайшему дереву, радуясь тому, что поблизости ни души, Дракон сполз на землю. Это было что-то инородное… не физическое… необъяснимое.

Проведя рукой по лицу, мужчина попытался прояснить мысли, которые застилал туман. Боль накрывала глаза пеленой, краски мира теряли свой цвет… но прошло какое-то время и, медленно и постепенно, все вернулось на круги своя. Боль ушла из его тела. Реальность вновь вернула себе четкость очертаний. Туман рассеялся…

Догадка пронзила сердце. И это был чертов страх, который, якобы, неведом древним.

Поднеся правую руку к лицу и не обнаружив там браслета-татуировки, Дракон сорвался с места. Удивительно, но хватило какой-то секунды, чтобы забыть о человеке и его существовании. О всем мире, на самом деле.

Идиот, почему он сразу не понял?! Он уже столько раз чувствовал подобное. Эти тревога, страх, боль могут означает только одно — смерть забрала того, с кем он был скреплен проклятьем. Старуха разрубила своей косой эту связь. Она коснулась Михаэль…

Мертва?

Ушло слишком много времени на то, чтобы добраться обратно в Артанокс, ворваться в замок и кинуться в свои покои. Пусто. Конечно же пусто.

Если она жива, если его женщина еще дышит, она должна чувствовать эту невыносимую потребность оказаться рядом. Прямо сейчас. Потому что еще секунда, и Дэймос сойдет с ума. Он должен увидеть ее немедленно. Убедиться в том, что она жива…

— Она жива. — Словно прочитав его мысли, огласил Сэвидж.

Брат остановился на пороге, прислонившись к дверному косяку. Резко развернувшись, Дэймос прищурено его осмотрел.

— Где? — Прорычал Дракон через секунду, двинувшись вперед.

— Там, где ей место. То есть не здесь.

— В сторону.

— Она уже далеко отсюда. — Проигнорировал его Сэвидж, не сдвинувшись с места. — Славно, что земля достаточно велика, чтобы любой человек стал просто воспоминанием, затерявшись в…

Его слова превратились в хрип, когда горло обхватила мощная рука, впечатывая говорившего в стену коридора. Вцепившись в запястье Дэймоса, Сэвидж оскалился.

— Кто тебе позволил трогать ее? — Сила сжатия уже грозила отделить его голову от остального тела. А Сэвидж все еще не мог поверить в то, что брат поднял на него руку из-за девчонки. — Тем более, принимать решения с ней связанные?

— Это… было ее решением… — Проскрежетал Сэвидж, закашлявшись, когда его горло отпустили. — Ты совсем разум потерял!

— Где она? — Повторил вопрос Дэймос, следя за тем, как брат, морщась, сглатывает.

— Не здесь, и это главное. И прежде чем ты начнешь совершать глупости, раскинь мозгами! Это было ее волеизъявлением, она не хотела оставаться рядом с тобой. Ты можешь сколько угодно твердить, что она твоя пара. Но как мне казалось «пара» — решение принятое обеими сторонами. И «пара» в любой ситуации остается рядом. В болезни и здравии. В горе и в счастье… как там дальше? Но, оглянись, ее здесь нет. Твоя женщина только и ждала случая, чтобы убраться от тебя подальше. И это видели все, кроме тебя…

— Не твое собачье дело. — Прорычал угрожающе Дракон.

— Мое! Я — часть твоей семьи, на которую ты наплевал! Ты отказался от нас. От короны. От своих слов. Из-за кого? Хочешь сказать, что любишь эту женщину? Жить без нее не можешь? Ну так она с этим не согласна. Так что придется смириться, если не хочешь быть самым жалким ублюдком на свете, потому что если ты ее вернешь, то сделаешь лишь хуже. Будете взаимно друг друга ненавидеть, не имея возможности жить раздельно.

— Ты ни черта не знаешь…

— Я знаю только то, что это никого счастливым не делает! Ни тебя. Ни ее. Ни уж тем более твою семью, которая, очнись, у тебя есть. И которая ждала тебя черт знает сколько времени! Пора бы прийти в себя! Ты уже не проклят, Дэймос. Проклятье осталось в прошлом. И твоя госпожа осталась там же. Почему ты не можешь отпустить эти самые черные дни в своей жизни и начать все заново?

— Ты ни черта не знаешь. — Повторил Дракон, но уже тише.

— Что из этого бы вышло? Она тебя ненавидела! Ты ей не доверял! И время не изменило бы этого. И ты это знаешь. Очнись! Неужели на этой женщине весь свет сошелся клином?

— Он не сходился на ней клином, придурок ты чертов. — Прорычал снова Дэймос, кинув на Сэвиджа уничтожающий взгляд. — Она и есть свет. Потому что я жил и живу во тьме. Оставить все в прошлом? Такое ощущение, что тебе как было, так и осталось, десять, братец. Я никогда не смогу оставить это в прошлом! Потому что прожил под гнетом проклятья большую часть своей жизни. Потому что моя жизнь и есть — проклятье. Такое не забывают.

— Да ты и не собираешься! Ты не хочешь ничего менять.

— Одно, по крайней мере, точно.

— Одумайся! — Крикнул ему вслед Сэвидж, когда Дракон пошел прочь по коридору. — Вспомни, кто ты! Кто ты, черт тебя дери?!

— Еще раз встанешь у меня на пути — пожалеешь. — Бросил через плечо с убийственным спокойствием Дэймос, заставляя брата инстинктивно поднести руку к горлу.

Безусловно, ей не стоило ходить по таким злачным местам. Сидеть в подобных забегаловках с мутной репутацией в столь поздний час — тем более.

Пышнотелая разносчица небрежно поставила перед клиенткой деревянную чашку с вареными овощами и кинула рядом кусок черствого хлеба.

— Спасибо. — Отозвалась Миша, шмыгнув носом.

— Спасибо в карман не положишь. — Последовал ответ, который заставил Михаэль пошарить по карманам. Серебро, кажется, удивило женщину, которая на своей работе видела лишь медяки. — Возможно, госпожа захочет комнату?

— Нет. Я здесь не задержусь.

Неудовлетворенно хмыкнув прислужница отплыла от ее стола, видя, что девушка не желает продолжать разговор, оттого натянула ниже капюшон заношенного дорожного плаща.

О, нормальная, человеческая еда. Как она скучала по ней. И хотя прошло уже три дня, Миша не могла нарадоваться тому, что зависит только лишь от матушки-природы, а не от…