Я влюбился в нее… как сопливый юнец.

Ну а потом… потом я ушел на ту «великую» битву, на которую меня послал мой король. Мы проиграли. И я был обращен в раба. — Миша с ужасом отмечала, как вокруг Ворона собирается темная энергия, а руки сжимаются в кулаки. Кажется, сейчас молния будет полыхать и гром греметь. — В раба, с которым могут делать все, что только захотят. Я лишился ее. Лишился ее света. Она осталась так далеко. Я ее не мог видеть, не мог чувствовать. Я не знал, что с ней. Пока надо мной измывались всеми возможными способами, я мог об этом лишь догадываться.

Я осквернен, кажется, эта грязь и мерзость забрались под мою кожу. Я уже никогда не посмею коснуться такой чистой Беллы. Она свет, а я тьма и все нечистоты этого мира.

Миша с напряжением слушала эту историю, боясь издать нечаянный звук, ступая тихо и дыша неслышно. Но, кажется, Ворон так увлекся воспоминаниями, что даже не думал о ней в тот момент.

О, каким же несчастным он выглядел в этот момент. Кажется, что он нес на себе всю печаль этого мира, из-за чего на фоне его беды Миша почувствовала себя бессовестной эгоисткой.

— Неужели ты так и не навестил ее за эту тысячу лет? — Подала голос Миша, когда наступило продолжительное молчание. Ворон поднял на нее взгляд с таким видом, словно не ожидал ее тут увидеть.

— А. Да. — Словно опомнился он. — Я ходил пару раз, втайне от хозяина. Но это было очень давно. И то я не подходил к ней, а наблюдал издалека.

— Почему? — Не поняла Михаэль.

— А как ты думаешь, госпожа? Я ведь раб. Да еще вдобавок непокорный, который бегает в тайне от господина. Смысл мне там появляться? Что бы я сказал ей? Как объяснил свое положение? Она бы не посмотрела на меня. Я не достоин ее взгляда. Тем более, если бы я начал что-то объяснять, то в любой момент меня бы мог позвать хозяин. Я не мог быть с ней в любом случае. Что я мог дать ей, когда был самым бедным из нищих? Она имеет право на большее счастье. У нее наверняка уже наладилась новая жизнь. Я не хочу рушить ее покой своим неуместным появлением. Она забыла меня за тысячу лет. Это все же огромный срок даже для нас.

— Ну ты и дурак, Энгер! — Вскричала Миша, заставляя Ворона недоуменно на нее уставиться. — Ты хоть сам веришь в этот бред? Грязный, не нужный. Что за чушь ты несешь? Ты на себя в зеркало смотрелся? Если нет, то я скажу тебе, что ты там увидишь. Обалденно красивого мужчину, с которым по силе мало кто может сравниться. И знаешь, если она тебя любит, значит, точно ждет. Поверь, тебя можно ждать вечность, ты этого стоишь. Можешь рассматривать свои века, как испытание. Раз она сказала, что любит — значит, любит. А раз любит, то ей никто не нужен кроме тебя. И ты — полнейший идиот, раз не подошел к ней, когда имел такую возможность. Хотя я тебя понимаю… у меня, все же ситуация не лучше.

Выжидающий взгляд Ворона, который хотел позабыть о своем вновь поднятом наружу горе, заставил Мишу припомнить былые дни. Ее рассказ не был красочен и трогателен на фоне истории Энгера, она попыталась даже предать истории долю цинизма и сарказма, хотя смешного во всем этом было довольно мало. И все же ее беззаботный тон и глуповатая улыбка сделали свое дело — напряжение развеялось быстро, как по волшебству.

— Так я стала первым человеком после императора. Так я нажила себе массу проблем и ненавистников. — Закончила Миша. — Вот так, Энгер.

— Госпожа. — Выдохнул поражено Ворон, который кажется, слушал ее, затаив дыхание. — Такого не бывает. Неужели это правда?

— О да, эта моя жуткая правда.

— Это похоже на чей-то хорошо продуманный план.

— И не говори. Сначала с этим было очень трудно мириться, потом уже не так. Особенно, когда ты появился.

— Спасибо, Госпожа. — Кивнул благодарно Ворон. — Я признателен тебе за твое доверие.

— Кстати, насчет доверия. — Вспомнила Михаэль. — Я хочу поручить тебе свою школу. Дракон нашел учителей, дело осталось за малым. И я подумала… тебе ведь не впервой обучать детей. Займешься?

— Хм. Школа. Конечно. Да. Если ты хочешь, то да. — Проговорил поспешно Энгер.

— Именно поэтому, когда ты приступишь к своей работе, она станет для тебя основной. Я освобожу тебя от остальных обязательств передо мной. Твоей главной задачей станет содержать училище и следить за порядком в нем. Ну кроме того ты будешь преподавать магию.

Кажется, это известие его немало обрадовало. Еще бы, если сравнивать с его прошлой жизнью и прошлыми «обязательствами».

— Все что скажешь, Госпожа.

— Я рада, что ты согласен. Потому что без тебя бы ничего не вышло. — Сказала девушка, вспоминая основную деталь. — Еще кое-что. Так как скоро война, я хочу знать все действия Императора. Энгер, ты ведь сын тени. И я надеюсь, ты такой же неуловимый и незаметный, как она. Потому что мне надо знать всё. Все военные действия и планы императора и его советников. Вплоть до того, во сколько у солдат отбой.

— Это не проблема. Ты можешь на меня положиться, госпожа. С такой задачей я справлюсь. — Заверил ее Энгер. — Когда приступать?

— Ну, уж не сейчас, точно. С завтрашнего дня. — Ответила Миша, смотря на свои кованые ворота, к которым они уже успели подойти. — Тем более ты — единственный, кого я пока могу попросить об этом. Дракон из-за своего непомерного хамства отправлен в отпуск. Так что он выходит из игры на неопределенный срок.

Энгер с недоумением прослушал последние реплики.

Что-то в последнее время Дэймос делает ошибки особенно часто. Так бывает только когда командир сомневается. Но утром-то дракон выглядел уверенным!

Все это довольно странно… надо будет узнать у него, по какой причине, он уже в который раз доводит госпожу.

Склонившись над огромной картой мира, которая занимала без малого половину пола ее рабочего кабинета, Миша слушала отчет Энгера о последних новостях.

— Третий и четвертый батальоны графа Лоа будут размещены к юго-западу от мыса Акаси. Тут, — он обвел контур берега Южного моря, — удобная позиция, чтобы встретить флот неприятеля, которым будут командовать союзники Аскар. Увы, но нам еще не известно точное число противника. Но, тем не менее, сюда и будет перенесена мощнейшая артиллерия. Вроде бы позиция не плохая. Если бы не то, что вот тут, — он провел пальцем по цепи гор Гранд — они хотят расположить свои основные войска. Не знаю, чем думает император, перекрывая себе все пути к отступлению. Там же будут расставлены лучники. Драгунские всадники, как и мечники, пойдут в лобовую атаку, которая развернется на равнине Омин. Там довольно много места.

— Да. — Кивнула Михаэль. — С одной стороны горы, а с другой море. Может места им и хватит, а вот отступать действительно некуда. Это глупо.

— Это смело. — Поправил с улыбкой Ворон. — И довольно самоуверенно.

— Это не уверенность. — Взмахнула руками Михаэль, поднимаясь с пола и смотря на карту сверху. — Это… билет в один конец.

— У них не такие уж и плохие позиции, госпожа. Лучники на возвышении и артиллерия у моря. Конечно, будь я там, то все бы переиначил, однако… и такое расположение войск нельзя назвать заранее проигрышным. К тому же, я, кажется, понимаю императора, он ставит на то, что отступать будет некуда, а значит сражаться будут до последнего.

— До последнего живого. — Бросила Миша, резко отходя от карты к окну. — Они там все полягут.

— Тем не менее, они выступают уже завтра. — Закончил свой отчет Ворон.

Завтра.

Миша стояла у окна и смотрела в сторону чернеющего леса, перечеркивающего горизонт.

Прошло уже почти две недели. Все войска уже были приведены в боевую готовность, оставалось только перебросить их на арену военных действий и дать стартовый залп.

За это время Миша неоднократно получала сведения, которые помогли ей увидеть всю картину подготовки к войне. Конечно, план неоднократно менялся и дополнялся новыми деталями, однако в итоге совет во главе с императором решил не рассредоточивать свои войска, а нанести один большой удар. Это было довольно глупо. Ведь аскарийцы блестящие воины ближнего боя, и у обычных солдат империи победить в схватке с ними нет и шанса. А если учесть еще союзников, одни из которых предоставят магов, а значит должную защиту и прикрытие, а другие блестящих снайперов… М-да, из кусочков полученной информации складывается довольно траурная картина ближайшего будущего ее империи.