Кэтрин Фостер.

Я срываюсь со стула, но запутываюсь ногой в ослабленном веревочном узле, но сразу сохраняю равновесие. Еще одно движение. Паренек. Его я вырубаю, даже не повернувшись, а потом сразу кидаюсь к Деймону. Не успеваю.

Поднимается сам, его задели? Коди бездыханно лежит. Разворачиваешься всем телом в мою сторону, распахиваешь глаза:

— Кэт…

Три выстрела почти оглушают. Серые глаза распахиваются еще сильнее, и он с каким-то даже удивлением смотрит на расползающиеся по груди кровавое пятно.

— Аарон!

Аарон Деймон.

Больно.

Больно так, как не было никогда. Рот сразу заполняется кровью, и я сглатываю ее, соленую и густую. Пытаюсь вдохнуть и не могу. Вот так все и закончится?

— Аарон!

Вижу ее глаза. В них беспокойство. И что-то еще.

Что?

— Смотри на меня, Аарон!

Кэтрин Фостер.

— Эй! Кто там всегда говорил: Вдох. Выдох.

Он кашляет кровью, веки дёргаются, но у него находится силы посмотреть на меня и даже… улыбнуться?

— Отомстить решила? А, доктор Фостер? — тратит силы на язвительные шутки, он серьёзно?

— Заткнись, Деймон! — Кричу я и зажимаю рану, благо эта тварь два раза промахнулась. Надеюсь, Рони заранее вызвал полицию и скорую.

— Это ошибка интерн, вам нужно чтобы я оставался в сознании как можно дольше, — закрывает глаза. В сознании?!

— Не закрывай глаза. Нет-нет-нет, не смей. Я здесь, смотри на меня. Вдох.

— Меня пародируешь, малыш? — Снова кашляешь, но цепляешься за меня, а потом хватаешь ртом воздух. — Знаешь, а это даже сексуально.

— Ты больной?! — Где врачи?! Ив, ты где, когда так нужна?!

— Кэтрин?! Аарон?! — крик знакомой доносится сверху, она как ангел? Подумал — появилась? А в прочем, к черту.

— Мы в подвале! — кричу я, а Рони не перестаёт кашлять

— О Боже! — говорит Делаж, и его сразу уносят на носилках, оттесняя меня.

Но мне плевать, запрыгиваю за тобой в скорую, пока рыжая о чём-то спорит, хватаю его ладонь.

— Вы кто? — говорит один из врачей. Я хмурюсь. У Деймона дохрена времени хотите сказать?! Но не успеваю даже огрызнуться, как Рони присоединяется к нашей беседе:

— Жена, — видимо он ловит мой недоуменный взгляд. — Будущая.

— Кто тебе сказал, что я выйду за тебя, чудовище? — вопреки словам, говорю ласково.

— Куда ты денешься, — уверенна, если бы не ранение, цокнул бы языком и закатил глаза. — От тебя хрен отвяжешься.

— Я надеюсь, та была последняя попытка? — хмурит брови, но губами говорит «да», а я чувствую панику.

Поднимает мутный, полный боли взгляд. А я чувствую горячие слёзы, они льются ручьём. Никогда мне не было так страшно

— Эй, малыш, знаю. Держись. Пожалуйста. Скоро все закончится. А потом — хочешь, снова поедем в Лондон? Тебе ведь понравилось? Или куда-то еще? Куда угодно.

— Конечно свозишь, зря я тебе что ли сейчас жизнь спасаю?

— Вы неподражаемы, док, но давайте сначала освоим кулинарию. Это хотя бы не больно, а сразу заоблачно.

— Иди к черту, Деймон!

Я запускаю руку в его волосы, а второй держу его ладонь. Он меня пытается успокоить? Меня?! Когда же он перестанет страдать из-за меня и делать вид, что все под контролем?

Перевожу взгляд на ассистента, он кивает. Я долго не могу понять к чему он клонит, пока в голове не всплывает любимый голос.

«Это ошибка интерн, вам нужно держать меня в сознании..»

В сознании…

— Море… — едва слышно выдыхаю.

— Море, так море, — хрипишь, но старается. — Или давай сразу к океану? Бьюсь об заклад, ты не все еще видела. Поедем куда захочешь, только смотри на меня, Кэт. Милая, перестань плакать.

— Это я виновата, — давлюсь слезами, он сжимает, как может мою ладонь.

— Не говори так. Если бы я не ушёл, ничего бы этого не случилось. Повёл себя, как придурок.

— Кэт, мы подъехали к «Рокивью»! — кричит рыжая, а тебя перекладывают на каталку.

Делаж сообщает что-то про группу крови, аллергию и бог знает что еще, а он снова выгибается и заходится кашлем.

— Все будет…хорошо, — это последнее, что сказал мой любимый человек перед тем, как его увезли в реанимацию.

Я хочу вбежать за ними, знаю — глупо, не правильно, запрещено, но мне плевать. Ив перегораживает мне дорогу.

— Уйди!

— Нет, Кэтрин, тебе туда нельзя. Посмотри на свои руки!

Перевожу взгляд на покрытые его кровью пальцы и только теперь понимаю, что они дрожат. Черт. Что я вообще делаю?

Мозг не соображает, тело не слушается, и я со всей силы отталкиваю Ветту, продолжая двигаться в направлении двери. Это почти удается, когда меня вдруг обхватывают со спины, лишая всякой возможности двигаться. Оборачиваюсь. И догадываюсь, кто это. Бекер. Жнец. Единственный родственник Аарона.

— Отпустите!

— Я буду с ним, Кэт, — торопливо говорит Делаж, благодарно кивает старому ублюдку и исчезает в дверях. А я снова пытаюсь вырваться.

— Успокойся, Кэтрин.

Ярость заполняет сознание, но где-то на задворках, здравый смысл сообщает о том, что Бекер сильнее. А еще — что руки по-прежнему противно трясутся.

— Отпустите, — уже спокойно говорю я, и он выполняет просьбу. Опускаюсь на зеленый пластиковый стул. Дышать больно, как будто мое лёгкое заново прострелили. Но я честно пытаюсь.

— Мы повязали всех троих, — вполголоса сообщает Бекер. — Сейчас их везут в лабораторию.

Он смотрит на меня, а я никак не реагирую.

— Наверно, я должен извиниться, что соврал тогда в Лондоне. Меня зовут Максвелл Бекер — брат покойной матери Рона. Но ты, наверно, и сама догадалась.

Молчу, потому что на это глубоко наплевать. Значение имеет только Деймон, наверняка уже лежащий на операционном столе. Мысленно перебираю твою травму и вспоминаю статистику по подобным. Ну как…Из своей статистики, что я видела у товарищей.

Голос Максвелла в голове раздается фоном, на него не обращаю внимания. Сколько проходит времени — не имею понятия.

— Держи, — в какой-то момент перед носом оказывается стаканчик с чаем. Противным, больничным, но, почему-то, чаем.

— Наш мальчишка сильный, — Бекер вновь садится рядом. — Он справится.

— Заткнитесь, — совершенно искренне прошу я и машинально делаю глоток. Так и есть. Гадость.

— Кэтрин, — интонации его голоса заставляет поднять взгляд. — Я изменил решение. Я договаривался с ним о том, что он возвращается ко мне, но передумал.

От услышанного в голове что-то взрывается, и собственный хриплый голос слышу будто со стороны:

— Вы о чем?

— Он волен делать, что пожелает, Фостер, так и передай, когда он выйдет из этих стен.

Смотрю почти что ошарашенно, потому что не верю.

— Почему?

Дядя Аарона невесело ухмыляется:

— Если скажу, что на старости лет стал сентиментальным дураком, ты поверишь?

— Нет.

— Ну тогда и не спрашивай, — он снова усмехается. — Кэти…

Как он меня назвал?

— Передай ему, чтобы не пропадал больше на тринадцать лет. И дай знать, когда с ним все будет в порядке. Мой номер уже есть в твоём телефоне, — сказав это, Максвелл протягивает мой мобильник.

Какого черта?!

Встает, поправляет очки и покидает больничный коридор. Я же ошалело смотрю на удаляющуюся спину, а потом с силой стискиваю зубы.

Выживи, Аарон. Пожалуйста. И — обещаю — мы все исправим.

***

Когда Иветта сообщает, что операцию он перенес не просто хорошо — отлично, не нахожу даже сил, чтобы ответить на ее медвежье объятие. Хотя очень хочется. Но чего хочется еще больше — увидеть Аарона прямо сейчас.

Не знаю, что врачи находят в моем взгляде, но в реанимацию пускают беспрекословно. Лишь заставляют переодеться.

Деймон лежит, опутанный проводами, трубками, датчиками. Уверена, что не знаю название каждого из них, но вспомнить сейчас что-то попросту не пытаюсь. Здесь нет стульев, поэтому просто встаю рядом и осторожно сжимаю ледяную ладонь.

Впиваюсь взглядом в его лицо и на какое-то время выпадаю из реальности. У меня куча дел. Позвонить и отчитаться Бекеру. Разобраться с Хардмонами и с теми тремя, что сейчас сидят у твоего дяди в лаборатории. Все это подождет. Сейчас значение имеет только ровный писк кардиодатчика.