— Тебя ждут, — отпихиваю его, сразу пристегиваю ремень безопасности и, с улыбкой от уха до уха, смотрю на его не понимающее, с нотками огорчения лицо, — Давай-давай, поехали. Тебе ещё надо меня в больницу завести.

— Фостер, ты… — затыкаю его, приложив палец к губам.

— Лучшее, что было в твоей жизни. Знаю, — и не дожидаясь его ответа, включаю радио почти на всю громкость, начиная пить и пританцовывать. Заводит машину и ругается себе под нос, а я получаю кайф от своего решение сбежать к нему из больницы.

***

Забежала я через тоже самое открытое окно в моей палате. Видимо, никто не заходил. Нужно было ещё как-то умудриться вернуть ветровку с ключами. Но это сделать было в разы проще, чем карабкаться обратно через форточку.

Вещей у меня было не много, поэтому на сборы ушло минут пять. Забравшись на свою койку, я увидела куча пропущенных от Александры с Уильямом, и решив тактично сделать вид, что я этого не видела, отложила телефон.

Но ненадолго, стало жутко интересно узнать чуть больше о бесящемся хирурге, так что я решила попросить помочь мне в этом, единственного знакомого хакера, которому я немного, но доверяю — Кёртису Мёрфи.

Сообщения:

— Привет малой.

— Что надо?

— Это как-то грубо:(

— Сразу к делу, Кэт.

— Мне нужно, чтобы ты пробил информацию о Патрике Аароне Деймоне. Сможешь?

Сообщение было прочитано, но парень не торопился отвечать, а потом и вовсе позвонил.

— У меня есть хорошая новость и плохая, — проговорил Мёрфи, зевая.

— Начни с хорошей, — Ой как мне всё это не нравится, но любопытство взяло верх.

— Хорошая. Когда мы хотели сделать тебе с Алекс подарок на тридцати летие, нам пришлось пробить его, чтобы выяснить, куда тебя нужно подкинуть.

А. Помню, подарок хороший. Но мысль не озвучиваю, не для детей это.

— А плохая?

— Плохая. Единственное, что удалось найти это то, что твой «наречённый» — бывший военный врач в Афганистане, эмигрант, место рождения не известно, странна, соответственно — тоже. Родился двадцать пятого декабря. Родственников нет. Данных нет. Всё подчищено основательно. Известно только место работы и то, что он совладелец того клуба.

— Ясно. Спасибо за информацию, — Кёртис промычал в трубку и сбросил звонок. А я обессилено скатилась к подушке. Ну вот зачем ты свалился на мою голову, Аарон Деймон?

С момента нашего расставания, он не заходил в сеть. Не то чтобы я много проверяла… Не больше десяти раз точно. Но всё-таки, хотелось знать, где его черти носят.

Откладываю гаджет на прикроватный шкафчик, в надежде заснуть, но ничего не выходило, а через минут десять, телефон загорается, давая понять, что прошло оповещение об смс. Я села и застыла, глядя на экран.

— Если ты всё-таки простыла, перевести завтра, я тебя не смогу.

— Это у тебя такой изощренный метод, узнать как я себя чувствую, док?

Глупо наверно, улыбаться в телефон, просто завидя сообщения от человека. Но сейчас мне плевать. Я совершала глупости и похуже. Дайте мне побыть обычной девушкой, хоть на чуточку дольше.

— Мозги продуло? Я серьезно сейчас.

— Я в порядке. Твоё молоко просто целебное.

— Я не перестаю тобой поражаться, Фостер.

Улыбаюсь, как дура, хотя вроде радоваться особо и нечему, но набираю ставшее уже привычным:

— Кэтрин.

Аарон Деймон.

Монтгомари открывает почти сразу.

— Торчал под дверью? — интересуюсь я, снимая пальто. Вместо ответа друг протягивает увесистую папку, едва открыв которую, я сразу натыкаюсь взглядом на своё наказание.

— Не лезь в эту историю, Ар.

— И тебе привет. Ставь чайник, чувствую, одной чашкой кофе не отделаюсь, — мужчина тяжело вздыхает и плетётся на кухню.

— В двух словах, что там?

— В двух не получится. Но я постараюсь, — Он щелкает кнопкой на кофе машинке, достает кофейные зёрна и задумчиво барабанит пальцами по барной стойке.

— Катрина Натали Фостер, родилась в США штат Невада. Тридцать лет исполнилось тринадцатого ноября этого года.

— Да, знаю, — цыкнул я, вспоминая её день рожденье. За то, дату запомнил основательно.

— Что касается семьи. Отец — Джон Фостер, на то время погряз в долгах. Беспросветно пил, избивал жену и дочь. Два раза сидел за кражу.

— Избивал? — спросил я, в замешательстве перелистывая досье и уже на следующей странице натыкаюсь на фотографию совсем мелкой девочки, в которой без труда опознаю Кэтрин. В основном по голубым глазам, в детском возрасте — так и вовсе огромным. Взгляд сразу падает на синяки на шеи. Этот урод её душил? Как рука может подняться на это чудо с двумя косичками, даже на этом фото, жующую печенье?

— Да. Один раз, соседи услышали побои и вызвали полицию. Кушелль Фостер нашли без сознания с пробитой головой. Отца упекли за решётку, а Кэтрин забрали во временную семью, пока мать проходила интенсивное лечение. Но в последствии суд не хотел отдавать девочку обратно матери.

— Сколько ей было?

— Двенадцать. Это ещё не всё. Девчонка так и не рассказала, кто её проинформировал о том, что на её мать будет покушение, — Монтгонари нахмурил брови, будто этим двенадцати летняя Фостер оскорбила всё отделение правоохранительных органов. — Но девица ворвалась в дом и расправилась с одним из бандитов, которому задолжал Флетчер, а её мать воспользовалась отвлекающем эффектом и ударила второго табуретом по голове.

— Каким образом расправилась? — голос прозвучал на октаву ниже.

— Не поверишь, зарезала, — а я холодею. Так мозги у Фостер отсутствовали с детства? Чем она вообще думала, отправляясь в одиночку — в одиночку! — вызволять мать?!

— Им просто повезло. Эффект неожиданности и все такое, — поясняет мужчина, но это ясно и так. А я вспоминаю, как она одна лежала на земле какого-то тёмного подвала, с двумя пулевыми ранениями. Вспоминаю Хардмона и как он пострадал, а мысль о том, что она могла находиться рядом с ним в том горящем здании…

Внезапно осознаю, что хочется сорваться с места и броситься к ней в больницу. Найти её палату, а потом схватить Фостер за плечи, хорошенько приложить спиной к матрасу кровати и орать. Громко, не скупясь на оскорбления, пока до этой дуры не дойдет, и пока она не пообещает мне, что больше так рисковать никогда не будет.

Никогда и ни за что. Иначе прибью её лично.

— Случай был почти беспрецедентный, — тем временем продолжает Монтгомери. — За решетку, конечно, девочку никто не упрятал — возраст не тот, к тому же обе действовали в целях самообороны. Но вот после этого, Кэтрин Фостер окончательно забрали у Кушелль. Миссис Фостер, теперь Стерн, имеет сейчас хорошего мужа и сводного сына. О Кэтрин не забывает, к слову, но общаться с ней запрещают.

— Почему это? Девчонке уже тридцать лет, — допиваю горячий напиток.

— А вот тут, причина, по которой я советую держаться от неё подальше.

— Удиви меня.

— Её забрали не в приют, а в военное училище. А на данный момент, Катрина Натали Фостер является агентом ФБР. И если ты не хочешь проблем, завязывай с ней.

— Она мой пациент.

Я пропускаю его совет мимо ушей, да и не удивляюсь её настоящей работе. Где-то в глубине, я и так об этом знал. Сейчас меня, как врача, интересовало её самочувствие.

Сообщения:

— Если ты всё-таки простыла, я не смогу завтра тебя перевести.

Ответ приходит быстро и я поневоле расслабляюсь. А через несколько сообщений перестаю отвечать, пусть спит.

Продолжаю листаю страницы досье и почти в самом конце снова натыкаюсь на фото Фостер с Уильямом, последняя информация о котором датирована двумя годами ранее.

— Отчаянная женщина, да? — друг замечает мой интерес.

— И не говори, — взгляд на телефон падает совершенно случайно, и я поспешно его отвожу, но Монтгомери в очередной раз доказывает, что свои деньги в правительстве получает не зря.

— Деймон, нет. Ты ведь…

— Мне не десять. Сам решу, — закрываю папку и перевожу взгляд на злого друга. — Есть ещё что-то? Её привезли ко мне с пробитым лёгким.