Судья Дальт приказал установить жесткие стабилизаторы Баланса с тем, чтобы стрелка неизменно находилась в равновесном положении.

На балконе за судейской скамьей появился глашатай: «Внемлите! Да будет известно всем присутствующим, что заседание сего священного суда справедливости, под председательством его превосходительства верховного арбитра Вальдемара Дальта, считается открытым!» Глашатай подбросил в воздух три белых пера, символизирующих трех белых голубей. Вознеся руки к потолку, он воззвал: «Да воспарят крылья истины над всей нашей землей! Заседает Межпланетный суд права справедливости!»

Опустив руки, глашатай отступил, лицом к залу, в свой альков и скрылся в нем.

Председатель Дальт постучал деревянным молотком и просмотрел памятную записку: «Суд выслушает предварительные заявления сторон, участвующих в деле «Банка Куни» против транспортной компании «Селерус», а также против капитана, команды и всех законных владельцев звездолета «Эттилия Гаргантюр». Присутствуют ли в зале суда поименованные стороны?»

«Представитель истцов готов, ваша честь!» — отозвался Аддельс.

«Представитель ответчиков готов, ваша честь!» — откликнулся Дюэй Пинго.

Председатель Дальт обратился к Аддельсу: «Будьте добры, изложите сущность своего иска».

«Благодарю вас, ваша честь. Мы ходатайствуем о возмещении убытков, причиненных в результате следующих событий. В день, соответствующий двести двенадцатым суткам 1524 года по стандартному летоисчислению Ойкумены, в городе Трампе на планете Давида Александра, владелец космического корабля «Эттилия Гаргантюр», злонамеренно вступив в злоумышленный сговор с капитаном упомянутого корабля, неким Уисли Тумом, с целью мошеннического присвоения денежной суммы, законно и полноправно причитающейся Гильдии рестораторов, вкупе с начисленными на нее процентами, срок уплаты каковой давно истек, осуществил свой бесчестный план, прибегнув к простому и бесстыдному процессу...»

Председатель Дальт прервал Аддельса стуком молотка: «Я попросил бы советника истцов сдерживать свое возмущение и облагодетельствовать суд простым разъяснением фактических обстоятельств дела, предоставив мне принимать решения о применимости таких эпитетов, как «бесчестный» и «бесстыдный», что позволит нам существенно ускорить рассмотрение дела».

«Благодарю вас, ваша честь. Несомненно, я смогу изложить свои доводы подробнее, когда наступит время для окончательного изложения позиции истцов, но мы ходатайствуем о присуждении как суммы показательных штрафных убытков, так и суммы фактических убытков, нанесенных предумышленным и злонамеренным мошенничеством».

«Очень хорошо, продолжайте. Учитывайте, однако, что я не придаю значения субъективным оценкам».

«Благодарю вас, ваша честь. Как я уже упомянул, имело место незаконное присвоение денежной суммы. Потерпевшие стороны вчинили иск в рамках местной юрисдикции; тем не менее, к тому времени, когда иск был подан в суд, звездолет «Эттилия Гаргантюр» уже вылетел в космос в неизвестном направлении, а с ним и представители транспортной компании «Селерус».

В свое время права, связанные с этим иском, были уступлены «Банку Куни».

Так как прибытие звездолета «Эттилия Гаргантюр» в космопорт Рат-Эйлеанна распространяет юрисдикцию настоящего достопочтенного суда на имущественные права, связанные с этим звездолетом, мы подготовили и возбудили новый иск. В соответствии с нашим ходатайством об оформлении судебного приказа о наложении ареста на имущество должника, в настоящее время «Эттилия Гаргантюр» находится на приколе в космопорте Рубленой Сечи. Мы просим достопочтенный суд взыскать с владельцев звездолета сумму возмещения убытков в размере двенадцати тысяч восьмисот двадцати пяти СЕРСов. Мы заявляем, что владелец этого космического корабля, при посредстве очевидно фиктивной транспортной компании «Селерус», злонамеренно, проявляя наглое пренебрежение к правовым нормам, вступил в сговор с капитаном Уисли Тумом и тем самым нанес ущерб цедентам прав истца. Мы считаем, что преступные действия такого рода чрезмерно распространены и заслуживают энергичного пресечения — такова основа нашего иска о возмещении убытков, в том числе о присуждении штрафных убытков».

«Вы используете выражение «владелец звездолета «Эттилия Гаргантюр»». Я не терплю околичностей. Будьте добры назвать этого владельца по имени».

«Прошу прощения, ваша честь! Его имя мне неизвестно».

«Очень хорошо, — судья постучал молотком. — Советник Пинго, вы готовы выступить с заявлением?»

«Могу сказать только одно, ваша честь. Этот иск чудовищно преувеличен и выходит за всякие рамки общепринятых норм. Имеет место злонамеренная эксплуатация обстоятельств, которые в худшем случае можно было бы назвать тривиальным недосмотром. Мы не отрицаем, что когдато существовал иск о возмещении ущерба, нанесенного командой корабля. Мы безусловно отрицаем правомочность «Банка Куни» в качестве предъявителя такого иска и считаем заявленные обвинения в злонамеренном сговоре неприменимыми».

«Вам будет предоставлена возможность продемонстрировать справедливость ваших утверждений в ходе свидетельских показаний ответчиков, — председатель Дальт обратил внимание на клиентов Дюэя Пинго. — Присутствует ли в зале суда законный зарегистрированный владелец упомянутого звездолета?»

«Нет, ваша честь, не присутствует».

«В таком случае, как вы намерены обосновать доводы защиты?»

«Посредством демонстрации их полной абсурдности, ваша честь!»

«Ага, советник! Таким образом вы демонстрируете лишь неуважение к моим умственным способностям. Мой опыт показывает, что всевозможные обвинения, абсурдные на первый взгляд, оказывались основанными на неопровержимых фактах. Хотел бы указать на то обстоятельство, что иск носит совершенно конкретный характер. Ответчиков обвиняют в злонамеренном сговоре и в мошенничестве, а такие обвинения невозможно опровергнуть, сотрясая воздух риторическими рассуждениями или намеренно формулируя слишком расплывчатое определение существа дела. Вы умышленно затягиваете судопроизводство. Сколько времени вам понадобится для того, чтобы обеспечить явку в суд надлежащих ответчиков?»

Пинго мог только пожать плечами: «Одну минуту, ваша честь». Он проконсультировался со своими клиентами, уже проявлявшими беспокойство и вполголоса обсуждавшими происходящее. Адвокат ответчиков снова обратился к председателю суда: «Ваша честь, я вынужден упомянуть о том, что мои клиенты уже несут неоправданные затраты в связи с необходимостью финансирования заработной платы команды, страхования корабля и груза, аренды места на взлетной площадке космопорта и других подобных издержек. Не могли бы мы внести залог в качестве гарантии выплаты любой справедливо присужденной суммы убытков — в том случае, если суд вынесет решение в пользу истцов — чтобы нормальная эксплуатация звездолета могла быть, тем временем, возобновлена? Это было бы справедливо во всех отношениях».

Дальт сурово воззрился на Дюэя Пинго: «Вы назначаете себя, в моем суде, арбитром справедливости и толкователем правосудия?»

«Ни в коем случае, ваша честь! Может быть, я неправильно выразился. Прошу прощения за недостаточно продуманную формулировку!»

Председатель Дальт, судя по всему, задумался. Подняв левую руку, якобы для того, чтобы почесать в затылке, Джехан Аддельс пробормотал в рукав: «Потребуйте залог в размере полной стоимости корабля и груза. Ни один поручитель — ни этом городе, ни в каком-либо другом — не станет рисковать такой суммой».

Председатель Дальт произнес: «Суд постановляет удовлетворить запрос ответчиков с тем условием, что ответчики внесут залог, гарантирующий искомое возмещение убытков, если оно потребуется, в размере полной стоимости звездолета и его груза — то есть в размере максимальной возможной суммы возмещения убытков».

Дюэй Пинго поморщился: «Это может оказаться невозможным, ваша честь».

«В таком случае приведите в суд надлежащих свидетелей, чтобы дело могло быть рассмотрено согласно процессуальным правилам! Вы не можете одновременно требовать соблюдения норм и не соблюдать их! Чего стоит защита, не основанная на фактах или на имеющих непосредственное отношение к делу свидетельских показаниях ответчиков? Приведите в порядок структуру защиты — или вы проиграете это дело по умолчанию».