Платформа тихо летела не слишком высоко над морщинистыми песками. Джердиана время от времени бросала на Герсена вопросительный взгляд. Наконец она глухо произнесла: «Я вам благодарна... Не знаю, что еще можно сказать... Как вы оказались вовремя в том самом месте, где я попала в беду?»

«Я заметил вас на шарабане. Водитель — известный мошенник. Я последовал за шарабаном, чтобы предохранить вас от его проделок — несмотря на то, что вы не просили меня сопровождать или охранять вас».

«Рада, что вам это пришло в голову», — Джердиана глубоко вздохнула. Она оглянулась в сторону останца, чернеющего на фоне озаренного луной неба; из ее груди вырвался странный звук — что-то среднее между всхлипыванием и смешком: «Там остались тетушка Мэйнесс и тетушка Эвстасия. Мы им никак не можем помочь?» Ответ подразумевался сам собой, и девушка тут же сказала: «Наверное, с ними не сделают ничего ужасного».

«Что бы ни случилось, это уже происходит», — пожал плечами Герсен. Он снял с головы шлем и положил его в отделение под панелью управления. Платформа тихо плыла всего лишь метрах в десяти над дюнами. Джердиана откинулась на спинку сиденья и смотрела в сторону, на бескрайние пески. Не проявляя никакого беспокойства, никакого отчаянного стремления куда-нибудь вернуться, она сказала, тихо и задумчиво: «Пустыня становится странной под лунным светом. Излучает волшебные чары, как воспоминание во сне... Неудивительно, что люди позволяют себе вещи, невозможные днем».

«Я это чувствую не меньше других», — сказал Герсен. Он обнял ее за плечи и притянул к себе. Она взглянула ему в лицо и охотно прижалась к нему сама. Он стал целовать ее, снова и снова.

Постепенно снижаясь, платформа опустилась на дюну. Герсен и красавица-метленка сидели молча, глядя на озаренные луной пески. Наконец Джердиана сказала: «Не могу поверить, что я здесь — с тобой... И все же, это не так уж удивительно... Меня преследуют мысли о ярости и возмущении моих друзей. Что они скажут завтра? Неужели только я одна смогу похвалиться нетронутым целомудрием?»

Герсен снова поцеловал ее: «Не обязательно».

Прошло секунд десять, после чего Джердиана спросила хриплым шепотом: «Но у меня есть выбор?»

«Конечно! — отозвался Герсен. — У тебя есть выбор».

Джердиана спустилась с платформы и прошла несколько шагов по гребню дюны. Герсен тоже спустился и встал рядом с ней. Вскоре она повернулась к нему, и они снова обнялись. Герсен расстелил на песке свой белый даршский халат — и здесь, среди древних дюн Рубца, под лучами Мирассу, они стали любовниками.

Луна достигла зенита и стала спускаться по небосклону. Ночь затянулась — ее очарование растворялось. Герсен отвез Джердиану в Динкельстон, после чего вернулся на реактивной платформе к шарабану. Четыре молодых человека, мрачные и растрепанные, стояли в стороне. Одна из дам-компаньонок и одна из девушек молча сидели на палубе экскурсионной машины. Пока Герсен приземлялся, в расщелине между скалами показалась вторая дуэнья. Не говоря ни слова, она подошла и забралась на палубу шарабана.

Герсен приблизился; метлены следили за ним с подозрением. «Я пролетал мимо и успел помочь Джердиане Чансет, — сказал Герсен. — Она уже в отеле, о ней можно не беспокоиться».

Одна из старших метленок, тетушка Мэйнесс, надменно произнесла: «Нас достаточно беспокоит наше собственное положение. Всем нам пришлось пережить неимоверные зверства».

Тетушка Эвстасия прибавила немного спокойнее: «Пожалуй, нам придется отнестись к происшедшему по-философски. Да, нам пришлось подвергнуться ужасному унижению, но мы остались в живых и не понесли непоправимого ущерба. Хотя бы за это можно в какой-то степени благодарить судьбу».

«Никак не могу разделить вашу точку зрения! — рявкнула тетушка Мэйнесс. — Надо мной надругалось, даже не помню сколько раз, непристойное жирное чудовище, от которого разило пивом и нестерпимой вонью даршской жратвы!»

«От напавшего на меня мужчины тоже плохо пахло. В других отношениях, однако, он был почти вежлив — если это слово применимо в сложившихся обстоятельствах».

«Эвстасия, вы на удивление нечувствительны!»

«Не могу с вами спорить — я слишком устала. Не вернулись еще только Миллисента и Хелена. А, вот они, уже идут вместе! Давайте поскорее уедем из этого ужасного места!»

«Что будет с нашей репутацией? — звенящим голосом воскликнула тетушка Мэйнесс. — В Льяларкно над нами все будут смеяться!»

«Не будут, если мы договоримся держать язык за зубами».

«Но кто накажет этих даршских тварей, если мы будем молчать?»

«Сомневаюсь, что вам удастся наказать даршей, — позволил себе заметить Герсен. — Исходя из своих представлений, они допускали, что, отправляясь в пустыню ночью, вы тем самым демонстрировали готовность к поиску сексуальных приключений. Во всем виноват, конечно, ваш водитель — он сыграл с вами злую шутку».

«К сожалению, это правда, и нам лучше смотреть ей в лицо, — согласилась тетушка Эвстасия. — Давайте просто притворимся, что ничего не случилось».

«Этот альфанорец знает! И дарши все знают!»

«Я ничего никому не скажу, — заверил их Герсен. — А дарши обменяются парой шуток и, скорее всего, этим дело и кончится. А теперь пусть один из ваших молодых людей докажет, что он мужчина, сядет на скамью водителя и приведет шарабан обратно в Динкельстон!»

«Если бы вы натерпелись того, что пришлось пережить мне, у вас пропало бы желание что-либо доказывать. Не буду вдаваться в подробности, однако», — проворчал Альдо.

«Никого из нас не радует то, что произошло этой ночью! — отрезала тетушка Мэйнесс. — Садись за пульт управления — и поторопись, мне не терпится добраться до горячей ванны».

Из раздела «Хадол» справочника «Игры Галактики» Эверетта Райта:

«Хадолу, так же, как всем удачным играм, свойственны сложность и многоуровневая структура.

Исходные принципы, однако, просты: размечается подходящее игровое поле, выбирается определенное число игроков. Поле, как правило, наносится краской на мостовой площади; иногда полем служит большой круглый ковер. Существуют самые различные варианты хадола, но типичное игровое поле выглядит следующим образом. Посреди красно-коричневого диска находится пьедестал. Форма этого возвышения может быть какой угодно; на пьедестале обычно устанавливается сосуд с денежным призом. Диаметр центрального диска может составлять от четырех до восьми шагов. Внутренний диск окружают три концентрических кольца, шириной десять шагов каждое. Эти кольца (в направлении от центра — желтое, зеленое и синее) называют «свалками». Пространство за пределами колец именуют «чистилищем».

В хадоле может принимать участие любое число соперников — то есть «свальщиков» — в большинстве случаев в начале игры их не больше двенадцати и не меньше четырех человек. Если игроков больше дюжины, на «свалке» становится слишком тесно; если игроков меньше четырех, сокращается множество возможных различных сговоров, составляющих существенный элемент игры.

Правила тоже просты. Игроки занимают позиции на желтой свалке. В этот момент все они — «желтые свальщики». Подается сигнал о начале хадола. Игроки стараются вытолкнуть других желтых свальщиков на зеленое кольцо. Игрок, вытесненный или выброшенный на зеленую свалку, не может вернуться в желтое кольцо. Теперь он пытается вытолкнуть других «зеленых свальщиков» на синее, наружное кольцо. Желтый свальщик может делать вылазки на зеленое кольцо и находить убежище в пределах желтого. Сходным образом, зеленый свальщик может проникать на синее кольцо и возвращаться на зеленое, если «синий свальщик» не вытолкнет его с синего кольца в «чистилище».

Иногда хадол заканчивается позицией, в которой остаются один желтый свальщик, один зеленый и один синий. Желтый свальщик может отказаться от намерения атаковать зеленого или синего. Зеленый свальщик тоже может оставаться в своем кольце и не нападать на синего. В такой ситуации дальнейшая игра невозможна, и оставшиеся игроки делят приз в пропорции 3:2:1. Желтый свальщик получает три доли, то есть половину призовой суммы. Зеленый или синий свальщик могут внести дополнительные ставки, равные выигрышу желтого, после чего они возвращаются на желтое кольцо, и процесс продолжается до тех пор, пока не остается один свальщик, выигрывающий весь приз целиком. В этом отношении могут применяться различные правила, в зависимости от места, где разыгрывается хадол. Иногда претендент может предложить сумму, равную призу победителя, и бросить ему вызов. Опять же, в зависимости от местных обычаев, победитель может или не может отказаться принять вызов. Нередко претендент может предложить сумму в два раза больше призовой, и его вызов должен быть принят, если победитель закончил первоначальный этап хадола без переломов или других серьезных травм. В схватке между победителем и претендентом зачастую используются ножи, колья, а иногда и кнуты. Вполне дружелюбно организованный хадол может закончиться тем, что с поля на носилках унесут труп. Арбитры контролируют хадол с помощью электронных устройств, регистрирующих пересечение границ «свалок».