— «Экскалибур», Патрис, Крокиноль

«Шесть томов бахвальства и пустой болтовни».

— «Академия», Лондон, Земля

«Вопиющая демагогия, неприемлемое хамство».

— «Ригелиана», Авента, Альфанор

«Дилетант, ревниво насмехающийся над карьерами настоящих специалистов. ... Вызывает добродетельный гнев у любого порядочного человека».

— «Ежеквартальный галактический вестник», Балтимор, Земля

«Невозможно не представить себе барона Бодиссея, работающего в условиях рекомендуемой им пасторальной идиллии в окружении восхищенных свинопасов».

— «Эль-Орхид», Серле, Квантик

Континент Деспаз начинали озарять рассветные лучи. Алюсс-Ифигения показывала на экране различные географические области: «На юге, длинная полоса в предгорьях Скар-Сакау — это и есть Захребетный край, то есть Миск. Аглабат трудно различить; там коричневатые стены, они сливаются с ландшафтом. Но Аглабат вот здесь, где берег изгибается бухтой».

«А где ваш родной город?»

«На западе. Сначала, вдоль этого ответвления горного хребта, простирается Вадрус. Отсюда видно столицу, Карай — белое пятнышко с серыми прожилками. Потом снова начинаются горы, а за ними — Жантийи. Вот это побережье — к нему только начинает прикасаться солнечный свет — это Жантийи». Она отвернулась от макроскопа: «Но, конечно же, я никогда туда не вернусь. И в Карай тоже».

«Почему нет?»

«Потому что ни мой отец, ни Сион Трамбл не позволят мне оставаться вашей рабыней».

Не высказывая никаких замечаний, Герсен наклонился над экраном макроскопа и почти целый час внимательно изучал ландшафт, постепенно становившийся ярким и рельефным.

«Кое-что совершенно ясно, — сказал он наконец, — а кое-что еще предстоит выяснить. Например: как приблизиться к Кокору Хеккусу, не подвергая себя смертельной опасности? Несомненно, он пользуется радаром и, скорее всего, его город защищен лучевыми орудиями противовоздушной обороны. Мы должны приземлиться где-то за пределами радиуса действия его датчиков. На мой взгляд, удобнее всего это сделать здесь, за горным хребтом».

«И после того, как вы приземлитесь — что тогда?»

«Для того, чтобы убить Хеккуса, его нужно найти. Для того, чтобы его найти, его придется искать».

«И что будет со мной? — сокрушенно пожаловалась Алюсс-Ифигения. — Я покинула Тамбер, чтобы ускользнуть от Хеккуса, а теперь вы привезли меня назад. После того, как вас убьют — что совершенно неизбежно — что тогда? Мне придется возвращаться на станцию Менял?»

«Возникает впечатление, что наши интересы совпадают, — возразил Герсен. — Мы оба хотим, чтобы Кокор Хеккус умер. Мы оба не хотели бы, чтобы он знал о нашем присутствии на Тамбере. Значит, мы останемся вместе».

Он направил «Арминтор» вниз, к поверхности Тамбера — туда, где начинались северные предгорья системы возвышенностей, именуемой Скар-Сакау. Внимательно изучив местность, Герсен нашел изолированную седловину под выдающейся вершиной, и там опустил свой корабль. Справа и слева высились открытые всем ветрам обнаженные пики, перемежающиеся ледниками; ниже, к югу, простиралась путаница хребтов, пропастей и ущелий — судя по всему, дикая и необжитая страна. Пока давление воздуха в звездолете приводилось в соответствие с атмосферным давлением на Тамбере, Герсен опустил лебедкой из трюма небольшой аэромобиль, хорошо вооружился и завернулся в плащ; Алюсс-Ифигения тоже надела плащ. Открыв входной люк, Герсен спрыгнул на каменистую почву Тамбера. Ярко светило солнце, но предгорья дышали прохладой — к счастью, сильного ветра не было. Алюсс-Ифигения встала рядом с ним, глядя вокруг со сдержанно-ликующим возбуждением — по-видимому, вопреки всем ее опасениям, она была рада вернуться домой. Повернувшись к Герсену, она поддалась внезапному порыву и выпалила: «Несмотря на то, как мрачно вы о себе отзываетесь, вы не злодей. Вы обращались со мной хорошо — гораздо лучше, чем я могла бы ожидать. Почему не забыть о несбыточных планах? Кокор Хеккус в полной безопасности за стенами Аглабата — даже Сион Трамбл не может ему там угрожать. Что вы можете сделать? Для того, чтобы убить Хеккуса, нужно его как-то выманить или преодолеть все его коварные западни. И не забывайте о том, что теперь он ненавидит вас больше всех людей во Вселенной и жаждет вас найти больше, чем вы хотите найти его».

«Мне все это известно», — сказал Герсен.

«И вы все еще упорствуете? Это безумие — если, конечно, вы не чародей».

«Я не волшебник».

«У вас есть какие-то планы?»

«Как я могу составлять планы, не располагая фактическими данными? Прежде всего мы займемся сбором информации. Видите эту коробку? — Герсен поддел носком ботинка черный металлический ящик с ручкой для переноски. — В ней аэрошпион — дистанционно управляемый бесшумный летательный аппарат с камерой наблюдения. Я могу сидеть в пятнадцати километрах от Аглабата и видеть все, что происходит в городе».

Алюсс-Ифигения не стала возражать. Герсен оценивающе посмотрел на свой звездолет и на окружающие горы — вряд ли бродячие варвары забирались так высоко или так далеко. Угадав, о чем он думает, девушка сказала: «Они держатся к югу от Скара, где можно выпасать скот и удобнее грабить житницы Миска. Если мы полетим на юг, мы увидим их селения. Здешние горцы — самые яростные и безжалостные бойцы, они пользуются только кинжалами и голыми руками».

Герсен погрузил черный ящик в багажник аэромобиля — в отличие от открытой реактивной платформы, которой он пользовался, когда летал на старом корабле модели 9B, эта машина была оснащена прозрачным куполом и удобными сиденьями. Алюсс-Ифигения забралась в машину; Герсен присоединился к ней и закрыл купол. Аэромобиль поднялся в воздух и скользнул вниз вдоль склона седловины, после чего повернул на юг, в хаотический лабиринт головокружительных пропастей и зубчатых кряжей. Грозное великолепие пейзажа произвело впечатление даже на видавшего виды Герсена. Отвесные утесы поднимались по бокам напоминавшего гигантскую трещину каньона, с отливающей тусклым металлическим блеском нитью реки где-то далеко внизу, различимой только благодаря ярко-оранжевому полуденному солнцу, пылавшему в зените. Одна пропасть открывалась в другую; внезапные порывы ветра налетали то с одной, то с другой стороны, встряхивая машину. То и дело с кромки очередного утеса обрушивался в бездну водопад, распылявшийся волнистыми струйками брызг, похожими на белый шелк.

Утесы и хребты один за другим оставались за кормой; теперь долины были направлены главным образом на юг. Далеко в предгорьях уже можно было заметить в солнечной дымке леса и луга, и через некоторое время Алюсс-Ифигения указала на нечто вроде сложно устроенного осиного гнезда, прилепившегося к почти отвесному обрыву: «Селение тадушко-ойев. Они подумают, что мимо пролетела сказочная птица».

«Пусть думают, что хотят, лишь бы не стреляли».

«Они сбрасывают на врагов валуны, а луками и рогатками пользуются только для охоты».

Тем не менее, Герсен обогнул заоблачное селение, держась ближе к противоположной стене пропасти, странная поверхность которой казалась бугорчатой и пористой. Только когда машину отделяли от этой стены какие-то сто метров, Герсен понял, что смотрит на еще одно селение, невероятным образом прилепившееся к отвесной скале. Он сумел различить несколько темных фигур; человек, стоявший на одной из узких крыш-выступов, поднял какое-то оружие и прицелился. Герсен выругался и резко свернул в сторону, но короткий и острый металлический дротик пробил носовую часть аэромобиля — машина вздрогнула со звоном и накренилась носом вниз.

Девушка вскрикнула. Герсен шипел сквозь зубы — он не провел на Тамбере двух часов и уже нажил крупные неприятности. «Передние подъемные пропеллеры разбиты, — сообщил он, стараясь говорить спокойно. — Мы в безопасности, не бойтесь. Вернемся к звездолету».