Мы между Сицилией и Сардинией, на входе в Тирренское море. Согласно оперативной сводке, немцы, уже отрезанные в Италии от своих по суше, ведут интенсивные перевозки из Ливорно и Неаполя в порты южной Франции — эвакуируют свои войска, а в Италию везут подкрепления, снаряды, топливо, пытаясь остановить у Флоренции наступающие армии Четвертого Украинского фронта. В Генуе и Специи было восстание, и итальянский флот в тех базах поднял красные флаги, как только наши приблизились и готовы были штурмовать. Потому нам приказано не атаковать боевые корабли итальянцев, а еще японцев, пока считающихся нейтралами — по данным разведки, японский конвой вышел из Марселя в первых числах марта, но сейчас он должен бы уже пройти мимо Сицилии, так что его мы не встретим. Нет данных, что происходит во французском флоте, так что пока считаем его боеготовым и враждебным — и по идее, к перевозкам из Италии вполне мог быть привлечен и французский тоннаж. Как и итальянский, под немецким контролем — ведь теперь взбунтовавшимся есть куда уходить. Что для нас означает, любой корабль между Италией и Францией, идущий на запад или на восток — враг. Ну, а сейчас кого мы встретили?
Всплываем под перископ в двух милях от цели. Наблюдаем пароход, тысячи на полторы, ползущий на север, сильно дымя. Флаг вроде бы итальянский, вооружения не видно.
— Одну торпеду? — спрашивает Петрович. — Две на такого — это мотовство. Не промахнемся.
— И одну много, — отвечаю, подумав. — Куда он идет, ясно: мимо Сицилии с запада и в тот же Неаполь. А откуда? Там, на юге — острова Пантеллерия, или уже Тунис. Если бы он шел из Бенгази или еще восточнее, то здесь бы не оказался, прямо к носку «сапога» с юго-востока подходил бы. А с Алжира его курс был бы не север, а восток-северо-восток. Отсюда делаю вывод: перед нами местный почтарь-каботажник, вез снабжение в дальние гарнизоны, а теперь назад идет, и скорее всего, пустой — видишь, как сидит высоко? Стратегического груза на его борту точно нет. А боезапас у нас не бесконечный — и база далеко. Так что пусть живет.
Отбой — пусть люди отдохнут. Отпускаем пароходик миль на восемь и идем за ним, раз уж по пути. Через семь часов, почти две вахты, доклад акустика — контакт, пеленг 290, курс на пересечение. Еще через час цель резко увеличила скорость и, похоже, отвернула вправо на перехват, не нас, конечно, а парохода. Опознана — подводная лодка под дизелем! Также прибавляем скорость и выдвигаемся вперед, теперь мы почти на левом траверзе у итальянцев, милях в четырех — вмешиваться мы пока не намерены, но лучше взглянуть, что происходит. По сигнатуре — вторая цель незнакома, но компьютер выдает семидесятипроцентное сходство с «Си Лайон», британцем, которого мы потопили еще в августе сорок второго.
— Тип S, третья модификация, — говорит Сан Саныч. — Британские лодки «Шарк» («Акула»), примерно соответствуют немецкой «семерке». «Си Лайон» была из второй серии, в первой всего четыре штуки было, и три погибли еще в сороковом, а вот третья строилась массово, полсотни единиц! В отличие от предыдущей, дизеля другие, чуть мощнее, и размер крупнее, на сто десять тонн — так что сигнал другой, хотя и похож.
— Ну, вот мы и сэкономили торпеду, — отвечаю, — не дойдет итальянец до дома.
Или все же дойдет? Рано британец отвернул — ему бы дольше идти на северо-восток, а он сразу к востоку взял — по планшету, пожалуй, пароходик у него перед носом проскочит, вне дистанции пуска торпед. Это если «акула», как положено, погрузится вне видимости с цели. У нее самый полный ход, четырнадцать узлов на поверхности и девять на пределе под водой. Нет, не успеет!
Что у британских моряков не отнять, так это драчливости! Рванул наперехват поверху, ну вот, слышны звуки орудийной стрельбы. На «шарках» стояло одно четырехдюймовое орудие, для такого пароходика вполне хватит! Итальянец удирает, но скоро теряет ход, наверное снаряд в машину попал. Стрельба наверху продолжается еще минут десять — да что тут у немцев за бардак, ведь на пароходе радист должен был в эфир орать: «Нас расстреливает подлодка!», а до Неаполя едва сто миль осталось, сейчас кто-то появится на выручку, а британцу еще из района выходить! И ведь он, скотина, нам всю дичь распугает, все немецкие суда получат приказ пока в море не выходить! Хотя если стратегически мыслить, это тот же результат, перевозки у немцев будут прекращены.
Англичанин уходит на юго-запад. Мы — на север, и скоро теряем с ним контакт. И лишь через час слышим далеко позади шум винтов и взрывы глубинок — явились, наконец, сторожа! Хорошо, если кого-то подобрать успели. Скоро сумерки уже!
В двадцати милях к востоку остров Капри, на котором двадцать лет назад писатель Горький здоровье поправлял. За ним Сорренто, Эх, в давней прошлой жизни мы с Ирэн под песню танцевали: «Поздний вечер в Сорренто, до свиданья Италия». У Ирки мечта была Италию увидеть, а за шведа замуж вышла, ну может, когда-нибудь ей и повезет с ним в отпуск съездить в Неаполь. Ну а мне точно за рубеж не светит до конца жизни здесь — если не считать, что если ближе подойти, берег хорошо в перископ разглядеть можно, но лучше не стоит лезть на малую глубину. И есть, кому ждать меня дома — вот ведь, с Ирэн у нас все было со страхом: «только бы не было детей, пока мы не готовы», — ну, а Аня-Анечка моя в ту последнюю ночь до утра почти мне заснуть не дала, хорошо, в самолете отключился — а она говорит, сына от тебя хочу, а лучше двоих! И давай еще, для верности — и ведь не будет у меня никого, пока ты не вернешься. Вот интересно, женщина мужика изнасиловать может? Ты только жди — как вернемся, так, наверное, надолго на берегу застрянем, Сирый авторитетно заявил, что на этот поход нашего ресурса хватит, а после он лично уже не ручается, корпус и арматуру проверили, а если в ректоре теплообменник потечет, и ведь никак в этом времени будет не отремонтировать, пока не научимся такие энергоустановки строить. Так что наш поход на Тихий океан под большим вопросом!
— Цель, пеленг 80! Сильно шумящая. Военный корабль!
Ну вот и добыча! Кто это может быть? По сводке, немцы все в Тулоне и Гибралтаре. Французы также своих портов не покидали — впрочем, разведка и ошибаться может, спутников еще нет. Итальянец — так вряд ли он мог в море выйти без немцев на борту, должны же фрицы опасаться, чтобы в Геную не сбежал? Курс к нам на сближение — поглядим сейчас!
Акустики обнаруживают еще одну цель. Охранение, или это отряд кораблей? Отходим мористее и к северу — если противник идет в Марсель, то как раз пройдет мимо нас, ну а если свернет к югу, мы легко догоним. Но нет, предположили правильно, вот они ложатся на курс северо-запад, дистанция двадцать пять кабельтовых, поднимаем перископ, секунда — и вниз, видеорегистратору достаточно. Изучаем кадры с увеличением на экране.
Не военный — пассажир. Тысяч на пятнадцать, идет двадцатиузловым. Но точно не госпитальное — крестов и белой окраски нет, зато зенитки на палубе наблюдаются. В охранении миноносец, то ли тип «Спика», то ли «Циклон». Разница существенная — если первый был артиллерийско-торпедным кораблем, неполноценным порождением какого-то предвоенного договора, по которому задавались квоты на суммарный тоннаж легких сил, вот итальянцы и построили несколько десятков таких уродцев — внешне кораблики были даже красивы, но вооружены откровенно слабо и на замену полноценных эсминцев не тянули — то второй был переделкой в эскортник, с усиленным ПВО и ПЛО. И экипаж там, вполне возможно, уже немецкий — в иной истории после свержения Муссолини немцы захватили больше десятка таких корабликов, часть прямо на верфи, и ввели в строй под своим флагом.
Наверху уже темнеет. Мы идем параллельным курсом с нашей будущей дичью. Они там пытаются изображать что-то похожее на противолодочный зигзаг на скорости больше двадцати узлов — да, против того же англичанина у них были отличные шансы! Но нам их виляния глубоко безразличны.
— Бурый! Перезаряди «шестьдесят пятые» на «японок». Вот и случай подернулся.
