Отношение бойцов его группы тоже изменилось. Если сначала, первые дня два, большая часть из них смотрели на него как на досадную ошибку, которую, почему-то, засунули к ним в группу, то теперь неприязненные взгляды и мат сквозь зубы исчезли, сменившись некоторым дружелюбием. Нет, они не стали друзьями но, видимо, его воля и желание не подвести товарищей смогли переменить к лучшему отношение к "Засоне".

Выражалось это в том что "Заяц" сегодня несколько раз подколол его насчёт прозвища, "Филин" целых пятнадцать минут уделил ему внимание чтобы объяснить как надо правильно дышать и бежать, а "Лесник" показал какие ягоды и грибы можно употреблять в пищу если вдруг окажешься в лесу без еды. Это радовало Сашу, ведь он не был одиночкой который привык жить сам по себе. К тому же, его желание стать таким же как все другие бойцы не ослабло а, наоборот, разгорелось ещё больше. Он ни разу не пожалел о своём желании приехать сюда. Обычный, городской парень начал превращаться во что-то более сильное и выносливое..

Сегодня были занятия по маскировке, знания уставов других армий, политзанятия, где, как обычно, часть курсантов хотела вздремнуть, метание ножей, изучение итальянского и японского вооружения… Всё это было ему безумно интересно и он впитывал новые знания как губка, в отличие от некоторых других товарищей, которые развлекались как могли, если видели что преподаватели не видят.

Внезапно его внимание привлекла всё более увеличивающаяся толпа курсантов возле окна. Слышались удивлённые возгласы, кто-то присвистнул, а потом все разом выбежали из казармы. Изумлённый Саша посмотрел в окно и застыл, не веря своим глазам.

Недалеко от входа стояла Катя. В красивом платье, с какой-то интересной причёской, она о чём-то разговаривала с ребятами, смеялась. Не помня себя от радости и, почему-то, ревности, он быстро накинул форму и выскочил наружу.

— Девушка, а как вас зовут?..

— Позвольте вас проводить, мадемуазель?..

— Вы великолепны как солнце!..

Все эти вопросы и комплименты сыпались на девушку просто водопадом от обступивших её парней. Конечно, не все бойцы собрались рядом с ней. Были и такие которые стояли поодаль и с насмешливыми улыбками смотрели на своих товарищей, пытавшихся как-то выделиться в глазах красавицы. Скорее всего, они уже были счастливо женаты либо у них были девушки.

С трудом пробившись сквозь плотную толпу, Саша остановился прямо перед ней и сказал, не в силах скрыть радостную улыбку:

— Здравствуйте, Катя!

Все разом замолчали, глядя на этого "Засоню", который тоже попытался завоевать внимание незнакомки, не отслужив и недели. Но не успели они сказать ни слова как были удивлены ещё больше ответными словами девушки:

— Здравствуйте, Саша. Я и не знала что вы тоже здесь служите!

Её улыбка была какой-то искусственной, но он не обращал на это внимание. Подумать только, она здесь, рядом! Неужели Катя тоже будет жить с ними в одном лагере? Это было бы супер!

— Эй, Засоня, ты чего лезешь вперёд батьки? — послышалось от пришедших в себя осназовцев.

— Такая красотка не для тебя, пацан!..

— Иди отсюда, ты тут явно лишний!..

Девушка, тем временем, подошла к нему, ловким движением просунула руку по локоть и мягко повела в сторону:

— Извините, товарищи, мне нужно поговорить с Сашей.

И пока изумлённые бойцы пытались осознать тот факт что какой-то невзрачный новичок сумел заинтересовать девушку больше чем они, пара успела отойти метров на десять. Остановившись под деревом, она вытащила свою руку и спросила у него:

— Как у вас дела? Всё нормально?

Её голос ласкал его уши, хотелось просто стоять и слушать… А ещё лучше обнять Катю, вдохнуть её запах, целовать… Он с трудом взял себя в руки, глубоко вздохнул и постарался чтобы голос не дрожал. Хватит уже быть робким слюнтяем, который только и может смотреть да мечтать. Надо действовать!

— Да, у меня всё хорошо. Катя, но как вы сюда попали? Вы же стенографистка в тюрьме? — поразился он такому неожиданному сюрпризу.

Девушка улыбнулась:

— Да, была стенографисткой. Но пришёл приказ и я теперь буду служить здесь. Кем? Этого я сказать не могу, сами понимаете, секретно.

— Конечно, понимаю… — согласился он, пытаясь не показать ей свою заинтересованность. Получалось не очень.

— Саша… — она заколебалась, избегая смотреть на него. — Я хочу попросить у вас прощения..

— За что? — удивился он. Уму непостижимо, Катя просит его простить её?

Она вздохнула, сложила руки в замок и заговорила, избегая смотреть на него:

— Я ошибалась насчёт вас. Думала, что вы подлый перебежчик, который всё выдумал чтобы… я не знаю… наверное, обмануть нас, ввести в заблуждение… Но теперь мне кажется, что вы были правы. Простите меня за тот случай в ресторане! Я потеряла выдержку, впала в истерику и..

— Катя! Я вас уже давно простил! — улыбаясь, прервал её Саша, взяв девушку за руку. Она вздрогнула, но не выхватила её. Он приободрился: — Я понимаю, скорее всего, на вашем месте повёл бы себя точно так же… Ведь слушать то что я вам рассказывал, наверняка было очень тяжело..

— Я дико извиняюсь, свет очей моих! Если бы я знал что такая дивная роза посетит наше скромное жилище то завалил бы вас цветами, прекраснейшая из прекрасных! — внезапно в их разговор ворвался чей-то гортанный голос с лёгким акцентом. Саша с Катей изумлённо посмотрели в сторону и увидели как к ним подходит какой-то широко улыбающийся боец-кавказец с крепкой фигурой и чёрными, весёлыми глазами.

— Здравствуйте… а вы кто? — удивлённо спросила Катя, в то время как Саша сжал кулаки от злости. Кавказец улыбнулся ещё шире, хотя, казалось, куда ещё больше:

— Простите восхищённого вашей неземной красотой горца! Такая девушка как вы… Эх, теперь бедный Гурам не сможет спокойно спать… Гурам — это я. Гурам Галадзе, к вашим услугам, моя королева!

Подмосковье. Учебный лагерь осназа НКВД.

25 апреля 1940 года. Вечер.

"Кремень".

Он хмуро смотрел на этих двух драчливых кобелей и едва сдерживал ругательства. Ведь знал! Знал что такое случится! Да и Коля предупреждал об этом… Но нет, всё равно не углядел. Расслабился, благо дел у него было выше крыши. Забыл про эту чёртову бабу, которая почти не выходила из своего домика, и вот результат! Распишись и получи!

Сильный кулак с грохотом обрушился на стол, от чего оба "залётчика" оторвались от изучения стенки и взглянули на него. Сергей Борисович постарался взять себя в руки. Незачем срываться при подчинённых. Это не дело, тем более для командира. Эх, с каким бы удовольствием он отправил эту бабу обратно, но нельзя… Приказ, мать его! И вот что теперь делать?..

— Так… Ваши версии я выслушал. Да и свидетелей полно. Засоня, выйди и жди за дверью! — приказал он, подавив желание снова разораться на них.

— Есть! — выкрикнул "новенький", чётко развернулся через левое плечо и вышел из кабинета строевым шагом. Он остался вдвоём с горячим кавказцем и мрачно впился в него взглядом. Тот стоял неподвижно, по стойке "смирно", и снова изучал стену над головой "Кремня".

— Скажи-ка мне, Горец… Ты не хочешь здесь учиться? Если так, то признайся мне, не стесняйся! Завтра же тебя отправят обратно откуда взяли. Парень ты неплохой, по дисциплинам успеваешь. Характеристику нормальную напишу. А? Что скажешь? — спросил Сергей Борисович своего подчинённого.

— Не надо, Командир… Я хочу здесь. Не хочу обратно! — взволнованно ответил Гурам, смотря ему прямо в глаза. — Обещаю, больше такого не повторится! Просто такая красивая девушка! Не удержался!

— Нет, Горец, ты так меня и не понял… Прошлые твои "залёты" были ерундой по сравнению с этим. Ты что, свой член на узел завязать не можешь? — начал выходить из себя начальник лагеря. — Лишь бы куда-нибудь засунуть? Даже к поварихе не постеснялся подойти! Правильно тебя Михалыч отмудохал! Не хрен лезть к чужим бабам! Знаешь, что я придумал? Прикажу тебе бром давать, целую кружку, и ты будешь пить его под моим личным присмотром, понял?! И тогда я тебе обещаю, ты не то что бабе какой засадить, ты вообще забудешь что у тебя член есть!! — всё-таки, не сдержавшись, снова закричал Сергей Борисович в лицо курсанту.