Он развернулся и со всей возможной скоростью зашагал к выходу. Точнее, это ему, видимо, показалось. Так как на, вроде бы, ровном пути вдруг стали появляться чужие столики, стулья, которые упрямо лезли под ноги, пытаясь задержать Гюнтера. К тому же сзади раздались возмущённые возгласы и, судя по топоту ног, началась погоня. Пришлось увеличить скорость и он со всего маху налетел на один из стульев, запутавшись и с грохотом свалившись на пол. К счастью, его товарищи также не смогли идти быстро и столкнулись с теми же препятствиями. Отбросив стул, он всё-таки смог встать и обернулся. Сквозь туман в голове он увидел, как все три его камрада лежат всего в паре метров от него друг на друге и громко ругаются. Гюнтер рассмеялся и хотел уже подшутить над ними, как увидел что они все встают.

— Проклятье… — проворчал он, и снова пошёл к выходу.

— Гюнтер!.. Подожди нас!.. — донёсся до него пьяный голос Ханса.

— Ага, уже жду… — ответил он. Выход из заведения был уже совсем близко, и Гюнтер праздновал победу, но ноги снова подвели его, резко качнув в сторону и бросив на косяк. Ударившись плечом и виском, он глухо зарычал от боли и смог вывалиться на улицу. Дверь закрылась за ним и, прижав руку к виску, он заковылял к углу дома.

Улица встретила его ночной прохладой. Зайдя за угол, он прислонился к стене и закрыл глаза, чувствуя, как ветерок обдувает его лицо. За спиной послышался грохот открывшейся двери и наружу вырвались его товарищи. Послышались недоумённые голоса:

— А… где наш Гюнтер?

— Ушёл… один ушёл..

— Куда?

— К девочкам!

— Точно! И нам туда!

— Вперёд!

Вся компания, переговариваясь и смеясь, прошествовала мимо него, не заметив и, покачиваясь, исчезла вдали. Немного переждав, Гюнтер облегчённо выдохнул и, пошатываясь, направился на поиски такси. Этот район он знал очень плохо, поэтому почти полчаса шатался, пытаясь найти машину. Заодно немного протрезвел на свежем воздухе.

Но едва он поверил что всё позади, судьба преподнесла ему новое испытание. Зайдя в подворотню, чтобы слить переработанное пиво, он вдруг услышал отрывистый голос:

— Ваши документы, оберштурмфюрер!

Докончив поливать стену, Гюнтер с трудом застегнул ширинку и обернулся, пытаясь разглядеть говорившего. В дальнем свете фонаря он различил трёх военнослужащих в шлемах на голове, длинных шинелях. Звания и род войск он не видел в темноте. Похоже, военный патруль? Только их и не хватало!

Подойдя ближе, он увидел на шее старшего патруля овальный горжет на цепочке. «Цепные псы», полевая фельджандармерия или их аналог в СС! Тот кто стоял спереди, чуть повернулся и Гюнтер увидел что это именно жандармы СС, а старший у них унтерштурмфюрер. Остальные двое — штурмманн и обершутце СС.

— Я жду! — проговорил строгим голосом старший патруля.

Гюнтера вдруг охватила непонятная злость. С какой стати он должен показывать свои документы этим тыловым псам? Он, Пауль и другие сражались в Польше, кровь проливали, едва не сдохли, а эти тут ходят и придираются к настоящим солдатам фюрера! Эту злость усилил алкоголь и Гюнтер почувствовал, что ему очень трудно сдержаться.

— Да вы ещё и пьяны, оберштурмфюрер! — прошипел унтерштурмфюрер, видимо, учуявший запах алкоголя. — Вам придётся пройти с нами! Немедленно!

Это стало последней каплей. До этого Гюнтер ещё пытался как-то решить дело миром, но теперь, когда эти три недоумка решили отправить его на ночь в какую-то конуру за то что он отметил с друзьями повышение! Да ещё и лишить его ночи с Лаурой? Они сейчас очень пожалеют об этом, не будь он Гюнтером Шольке..

— Да пошёл ты, крыса тыловая! — с наслаждением выдохнул Гюнтер.

Лицо унтерштурмфюрера вытянулось, похоже, он не ожидал такого ответа. Но тот быстро пришёл в себя и приказал металлическим голосом:

— Взять его!

Двое патрульных, с закинутыми за спины винтовками, рванулись к нему и вцепились в руки с разных сторон.

— Отвести в расположение! — отдал команду лейтенант СС.

Гюнтер улыбнулся. Они думают что всё будет так просто? Что ж, пора их немного разочаровать! К этому времени, на свежем воздухе он протрезвел ещё немного, но по-прежнему в голове был лёгкий туман. Воспользовавшись тем что с обеих сторон он сжат патрульными, Гюнтер выбросил вперёд ногу в сапоге и со всей силой ударил главного в живот. Целился, правда, в пах, но из-за своего состояния промахнулся. Впрочем, и так неплохо!

Унтерштурмфюрер застонал от боли, скрючился, и упал на колени, зажимая живот. Пару минут он не опасен… Оба патрульных застыли от удивления, тупо уставившись на своего начальника. Гюнтер этой же ногой ударил одного из них в голень, по кости, другому с размаху опустил свою стопу на его ногу. Штурмманн и обершутце выпустили его и с криками схватились за свои ноги. Гюнтер обхватил одного из них и с силой швырнул спиной в стену. Солдат ударился о стену, шлем на голове звякнул о кирпичи.

«А некоторые кретины не любят шлемы… Вот, пригодился патрульному!» — машинально отметил он. Тот, оглушенный, сполз на асфальт. Со вторым он проделал почти то же самое, разница была в том, что солдат влетел в стену не спиной а передом, вдобавок, Гюнтер слегка подправил его так чтобы тот также ударился шлемом о стену. Результат общий: оба лежат и стонут, не пытаясь встать.

Он обернулся к лейтенанту. Тот смог преодолеть боль и тянулся к кобуре слева. Гюнтер покачал головой, отчего туман в голове усилился.

— Никак не успокоишься? Зря!

Взяв того левой рукой за ворот шинели, он размахнулся и влепил унтерштурмфюреру отличный правый боковой в челюсть. Старший патруля всхлипнул, и с шумом упал на асфальт лицом вниз.

«Вот так! Нечего измываться над фронтовиками! Пусть лучше лощёных штабников ловит..»

Он уже хотел уйти, но алкоголь в голове подвигнул его взять трофей. Хмыкнув, Гюнтер перевернул лейтенанта и сорвал с его шеи горжет.

— Потом верну… — сказал он и зашагал по улице, оставив лежать в переулке три стонущих тела. Ох и попадёт ему потом!.. Или фюрер защитит его? Да плевать, вывернется как-нибудь… Ладно, это всё потом, а сейчас надо домой, к Лауре.

Наконец, на соседней улице он нашёл такси и скоро приехал домой, сжимая трофей в кармане. Осторожно поднявшись по лестнице, он тихо открыл дверь квартиры и вошёл. Было тихо и темно. Но едва он начал раздеваться, включился свет и перед ним появилась Лаура со встревоженным лицом, одетая в шёлковый халат.

— Любимый, ты где был? Я очень волновалась!

— Лаура, милая, я… я отмечал повышение с друзьями… — не стал он скрывать. — Ты только не ругайся, я и так себя хреново чувствую… и спать хочу.

Лаура несколько секунд смотрела на него с жалостью, потом подошла к нему и крепко прижалась.

— Мой Гюнтер… — она потёрлась носом о его грудь. — Сколько же вы выпили?

Он попытался пожать плечами, но пошатнулся.

— Не помню… Не считал. Много.

— Я вижу… — прыснула девушка. Она помогла ему стянуть китель и спросила: — Есть будешь? Или в ванну?

— Нет… только спать… — на него внезапно навалилась усталость и ему хотелось только одного. Даже секс с Лаурой на время отошёл на задний план.

— Хорошо, милый, я уже всё давно постелила… Пойдём.

Когда он добрался до их кровати и рухнул на неё, было ощущение именно дома. Хорошо и уютно… Лаура начала снимать с него штаны, что-то говорила, но он слышал её словно издалека. Спать, только спать! И пусть весь мир подождёт..

Москва. Кремль.

18 апреля 1940 года.

Лаврентий Берия.

— И что ты думаешь об этом, Лаврентий? — спросил знакомый десяткам миллионов людей невысокий человек, пыхнув своей трубкой. По кабинету поплыл запах «Герцеговины Флор». Берия стоял навытяжку и ел глазами самого могущественного человека Советского Союза.

— Я думаю, товарищ Сталин, что данные, полученные от этого перебежчика, весьма интересны и заслуживают самого пристального изучения.