Стоны её стали чаще и громче. Гюнтер, несмотря на внутреннее нежелание, решил кое-что проверить. Он остановился и спросил, улыбаясь:

— О чём ты просила «пожалуйста»? Хочешь, чтобы я остановился?

Она сверкнула глазами и ответила, жалобно поглядев на него:

— Нет! Продолжа-ай… — и сама вильнула бёдрами.

Усмехнувшись, он с новой силой начал засаживать член ей во влагалище, где уже всё хлюпало от влаги. Усилив напор, Гюнтер почувствовал, что ещё несколько минут и он не выдержит. Ева крепко обхватила его руками и ногами, стонала и вскрикивала. Вдруг, закусив губу и закрыв глаза, она остановилась и так сжала Гюнтера, что он почувствовал себя как в тисках. Ничего себе, какая сила скрывается в ней! Через секунду с её губ сорвался низкий долгий стон, тело задёргалось, выгнулось и Гюнтер ощутил как его член плотно обхватило внутри. Это оказалось последней каплей для него. Он едва успел вытащить своё хозяйство и обильно излился ей на живот. Спермы оказалось неожиданно много и она, забрызгала не только живот но и часть груди, да ещё начала стекать на подкладку её пальто. Впрочем, саму Еву это сейчас волновало в последнюю очередь.

Лёжа под ним, она всё ещё мелко вздрагивала, по-прежнему обнимая Гюнтера. На искусанных, зацелованных губах застыла удовлетворённая улыбка. Слегка застонав, он сполз с неё и уселся на край скамейки, ощущая внутри себя приятную слабость. Застегнувшись, он также привёл в порядок её одежду, опустив платье и закрыв полами пальто. Её трусы, поколебавшись, засунул в сумочку Евы, которая тоже упала на землю от активных телодвижений.

Отдышавшись, он посмотрел на девушку и спросил:

— Милая, ты там жива?

В ответ раздался лёгкий стон и Ева попыталась сесть на скамейке. С третьей попытки ей это удалось, и она уселась рядом, привалившись к его плечу. Они помолчали. Наконец, девушка ответила.

— Знаешь, Гюнтер… С одной стороны я зла на тебя… ты воспользовался моим состоянием, мерзавец такой… С другой… — она вздохнула. — Мне ещё никогда не было так хорошо, наверное, мне это и было нужно… Я словно… словно летала где-то… а ещё видела какую-то женщину в красивом белом платье, она улыбалась..

«Неужели она увидела Фрейю? Интересный поворот..» — подумал Гюнтер. Вслух же сказал:

— Я давно хотел тебя, Ева. С самой первой встречи. Ты мне очень понравилась, красавица! И в отличие от фюрера, я знаю что тебе нужно и что ты хочешь! И могу это дать! — уверенно произнёс он.

Она повернула голову и посмотрела на него. Улыбка стала ещё шире.

— Вот как? И что же мне надо? Что я хочу?

— Тебе нужна любовь! А ещё семья, дети. Частые встречи, прогулки в обнимку, цветы, понимание, признания… и, конечно, секс! Как и любой девушке! — не раздумывая, ответил Гюнтер. Она смотрела на него и не отвечала. Только подвинулась к нему ещё ближе, обхватила его руку и затихла. Парк вокруг них продолжал жить обычной жизнью, ветерок ласково шевелил их волосы и деревья.

— Ты сказал, что я понравилась тебе с самой первой встречи? — внезапно спросила она.

— Да! — ответил Гюнтер, удивившись.

— Я помню, когда я тебя впервые увидела… Это было больше года назад, ещё до Польши.

— И что? — не понял он.

— Но насколько я помню, раньше ты вообще не обращал на меня внимания. Стоял истуканом как и все другие охранники. Всё изменилось лишь неделю назад… — закончила она.

«Проклятье, слегка прокололся… Надо исправляться!»

— Что ж, тогда могу себя поздравить, у меня мастерски вышло скрывать свой интерес к тебе больше года. Никто не заподозрил, даже ты сама… — вывернулся он.

— Но почему ты так сделал? — спросила Ева.

— Раньше я думал что у тебя с фюрером всё серьёзно… — начал Гюнтер придумывать на ходу. — Сама подумай, я или фюрер? Был уверен, что ты с ним счастлива. Но потом я увидел, как он с тобой обращается, понял, что ты для него на самом деле ничего не значишь и решил действовать. Мне стало невыносимо смотреть как он тебя унижает. Ты очень красивая девушка и достойна более лучшей участи чем быть собачкой для битья фюрера.

— И ты решил открыться мне… — кивнула она.

— Да! И, единственное, о чём я жалею… Что не сделал этого раньше, милая!

— Понимаю… Кстати, если ты отдохнул, давай ещё погуляем? Или ты очень ослаб? — рассмеявшись, спросила Ева.

— Я? Ослаб? — шутливо возмутился Гюнтер. — Ну, держись, сейчас мы посмотрим кто у нас тут ослаб! — он сделал движение, собираясь схватить её, но она легко увернулась и, завизжав, рванулась к деревьям. Гюнтер за ней.

Весело смеясь, она неслась сквозь парк, лёгкая и воздушная. Только туфли на каблучках, непригодные для бега по земле, и развевающееся пальто тормозили её. Поэтому Гюнтер легко догнал девушку в глубине парка и прижал к дереву, тяжело дыша.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга глаза в глаза и улыбались. Потом он медленно наклонился к ней и поцеловал в губы. Ева с радостью ответила. Прижавшись к девушке, Гюнтер почувствовал, как её грудь снова упёрлась в него, запах духов и волос опять начал пьянить его. Снова распахнув пальто Евы и задрав платье, он стал ласкать пальцами её лоно. Та слегка застонала и чуть раздвинула ноги.

— Какой ты ненасытный, Гюнтер… Неужели ты опять хочешь? — спросила она, снова закрыв глаза от удовольствия, позволяя ему всё.

— Конечно! А что ты удивляешься? Рядом с тобой я все время возбуждён. Такая горячая красавица как ты, не может оставить мужчину равнодушным. А про фюрера я тебе уже говорил, забудь про него… — снова возбуждаясь, проговорил Гюнтер, осторожно входя в неё.

Она промолчала, закинув руки ему на шею и прижавшись к его сильному телу. В этот раз всё было более нежно и ласково, хотя результат таким же, через некоторое время они оба стояли возле дерева, переводя дух… Хоть она и старалась сдержаться, но её стоны всё равно было слышно за десятки шагов. Похоже, теперь Ева отрывалась с ним за долгое, вынужденное воздержание. А сам Гюнтер был счастлив! Ева теперь его девушка, и они не позволит никому отнять её, даже фюреру. Как там сказал Алекс? «Что упало — то пропало?» Самое то.

Потом они вернулись к скамейке, где лежали, позабытые ими в порыве страсти, её шляпка и сумочка, а также цветы. Всё плохое настроение девушки пропало, она смеялась и шутила как ни в чём не бывало. Снова взяв его под руку, она пошла вместе с ним к выходу из парка.

— Скажи, ты ждал что… у нас будет ЭТО? — спросила она уже на выходе.

Гюнтер усмехнулся.

— Скажем так, я надеялся на это, милая.

— Я так и поняла… — улыбнулась она. — А теперь мне пора возвращаться на работу. Скажи, мы ещё увидимся или..? — она напряглась, ожидая ответа, её глаза тревожно заблестели. Неужели она думала что он с ней на один раз?

— Естественно, милая! Теперь ты от меня никуда не денешься, поняла? — шутливо пригрозил Гюнтер. Она улыбнулась и прижалась к нему. Возле выхода из парка стояли несколько машин такси и Гюнтер усадил свою новую девушку в одну из них, сразу заплатив за неё.

— Когда я смогу, снова приеду и заберу тебя. А вот мой номер телефона в квартире, которую я снимаю и адрес. Звони или приезжай смело, Лаура уверена, что ты подружка фюрера и не будет ревновать.

Ева слегка нахмурилась.

— Ты уверен? Мне кажется, ты ей небезразличен. Кстати, что ты к ней испытываешь? Ты её любишь? — спросила она, с непонятным выражением глядя на него.

— Запомни, милая! Ты для меня особенная! Никто не сравнится с тобой! А насчёт моих чувств к Лауре я расскажу в другой раз. Сейчас нам обоим пора! До встречи, моя Ева! — он снова поцеловал её, она с радостью ответила. Потом машина уехала, и Гюнтер, проводив её глазами, сел в другое такси. Пора было звонить Паулю и ехать обмывать звание.

Тот же день. Москва.

Залесский Алексей Дмитриевич.

Он закурил папиросу и устало откинулся на подушку, бездумно смотря в потолок. Дым лениво поднимался вверх, потянувшись к открытой форточке. На улице уже было светло, неподалёку лаяла собака, за тонкой стенкой слышались голоса соседей, раздражённо что-то обсуждавших. Под окном потянулись на работу люди.