– Вычислил, – предположил следователь, но как-то неуверенно.

Дуня покачала головой.

– Так быстро вычислил? Не верю. Ему кто-то сообщил, где мы. Я думаю, этот «кто-то» связан с милицией. Другого правдоподобного объяснения я не вижу.

Эта фраза запала мне в сердце.

Ночью я долго думала: неужели Дуня права? О том, что мы перебираемся в гостиницу, знал только следователь, посредник между нами и главврачом. Какая страшная мысль!

На исходе третьего дня к нам пожаловал главврач. Он участливо осведомился о нашем самочувствии, немного помялся и наконец приступил к делу.

– Видите ли, – начал он. – Мне очень неприятно вам это говорить. Но дело в том, что у нас сейчас дефицит свободных мест... – Он запнулся и беспокойно потер ладони.

– Вы нас выгоняете? – поинтересовалась Дуня совершенно спокойно, словно речь шла о смене полотенец в ванной.

Прямой вопрос поставил главврача в тупик.

– Нет... Да... В каком-то смысле...

– Не юлите, – сказал Севка. – Нам нужно уезжать?

Главврач шумно вздохнул.

– Персонал напуган, – ответил он. – Люди отказываются выходить на работу. У меня на столе лежит пять заявлений об уходе. Что дальше?

– Все понятно, – ответила Дуня. – Мы уйдем. Можно подождать до утра или вы нас выставите сию минуту?

Главврач испуганно замахал руками.

– Конечно, конечно! То есть завтра... Когда вам будет удобно! – Он поднялся с кресла, потоптался на месте и попросил: – Может, рассчитаемся прямо сейчас?

Я не выдержала и засмеялась. Главврач нервно дернулся, а Дуня, сохраняя все то же мертвое спокойствие, вежливо ответила:

– Пожалуйста. Счет у вас?

То, что главврач немедленно достал из кармана сложенную вдвое бумажку, меня ничуть не удивило. Обстоятельный мужчина, ничего не скажешь. Успел получить с приговоренных причитающуюся сумму.

– Почему вы считаете за неделю? – осведомилась Дуня. – Сегодня шестой день нашего пребывания в вашем образцовом заведении!

– А завтра? – спросил главврач. Его глаза за стеклами очков простодушно округлились.

– А завтра нас здесь уже не будет.

– Но утром-то будете? – настаивал благодетель.

Я потеряла терпение и рявкнула:

– Во всех цивильных заведениях расчетное время до полудня!

– Утром-то я сюда никого положить не смогу, – начал оправдываться благодетель. – Выходит, день простоя...

– Мы согласны, – оборвала его Дуня.

Главврач заткнулся.

– Можно взглянуть? – спросил Севка.

– Пожалуйста! – великодушно разрешил благодетель и передал ему бумажку.

Севка пробежал глазами счет.

– А это что такое? – спросил он.

Главврач озабоченно сунулся к нему. Прочитал указанную строчку, пояснил:

– А-а-а... Это счет за уколы.

– Мы же их оплатили! – удивился Севка.

– Вы оплатили стоимость препарата, – мягко объяснил главврач. – А здесь указана стоимость квалифицированных медицинских услуг. Уколы вам делали наши врачи, не так ли?

– Так, – согласился Севка. И восхитился: – Высокий класс!

– Разве несправедливо? – забеспокоился наш благодетель. – Каждый труд должен быть оплачен! Тем более квалифицированный!

– Вы совершенно правы, – оборвала его Дуня и протянула главврачу стопку долларов: – Пересчитайте.

Главврач принял деньги деликатно, двумя пальцами. Ловко пробежался по купюрам, уточнил:

– Считаем по сегодняшнему курсу?

– По сегодняшнему, – подтвердила Дуня.

Главврач что-то прикинул в уме.

– Я вам должен пятьсот рублей, – объявил он наконец. – Сейчас принесу.

– Не надо, – отрезала я. – Отдайте их повару. Скажите, что мы благодарим за вкусную еду.

– Непременно! – с энтузиазмом пообещал врач. – Я так и сделаю! Очень рад, что вам здесь понравилось!

Приговаривая все это, он пятился к двери задом, как рак. Дуня шла следом, терпеливо кивала. Я лишний раз поразилась преображению подруги. Та, прежняя Дунька, дала бы благодетелю пинок под зад, для легкости. А эта...

– ...желаю вам всего самого хорошего, – разливался главврач в прощальном экстазе. – Впрочем, мы утром еще увидимся...

– Всего доброго, – вежливо произнесла Дуня и захлопнула дверь перед его носом. Повернула ключ, шумно втянула носом воздух. – Окно откройте, – попросила она. – Дышать нечем.

Остаток вечера посвятили сбору вещей. Ванькину сумку решили оставить здесь, в больнице. В нашем осадном положении нельзя обременять себя лишним грузом.

Закончив сборы, мы пересчитали оставшиеся финансы. Семь с половиной тысяч долларов.

– Живем! – объявил Севка.

Дуня бросила на него грустный взгляд и добавила:

– Только долго ли?

– Перестань! – велела я. – Что это за настроение?

– Вы не поняли, – терпеливо объяснила Дуня. – Я о том, что надолго этой суммы не хватит. За крышу над головой платить придется? Придется. Еда, транспорт, мелкие расходы... Ребята, нам нужно искать дешевое жилье.

– Снимем квартиру? – предложила я.

Севка покачал головой.

– Не нужно светить наши документы. Мало ли что.

– Что ты предлагаешь? – спросила я.

Севка немного поразмыслил.

– Есть у меня одна мыслишка, – произнес он. – Только она вам вряд ли понравится.

– Говори, – велела Дуня.

Севка обвел нас внимательным взглядом.

– Деревня.

– Ты предлагаешь ехать в деревню? – изумилась я.

– Вот именно! Найдем какую-нибудь пустую избу, поселимся там. Еда под рукой: можно у деревенских покупать яйца, молоко... И недорого!

Я немного сомневалась.

– Мы никогда не жили в деревне. Выдержим?

– Жить захочешь, выдержишь, – обронила Дуня. – Завтра же с утра подаемся в ближайшую деревню! Севка, какая здесь ближайшая?

– Окулово, – ответил Севка, не раздумывая.

– Акулово? – удивилась я. – Акулы здесь при чем?

– Не через «а», через «о», – поправил Севка. – Окулово. Око.

– Око, – повторила Дуня деревянным голосом, глядя прямо перед собой. – Око за око.

Мы замерли. Дуня уловила общее замешательство, оторвала взгляд от стенки. Посмотрела на нас и похвалила:

– Молодец, Севка! Мне нравится. Завтра будем там! – Она улыбнулась и отправилась в ванную.

Севка посмотрел на меня:

– Как ты думаешь, она нормальная? Или... – Он не договорил и покрутил пальцем у виска.

Я пожала плечами. Этот же вопрос я задавала себе последние три дня и не находила ответа.

Следующим утром Дуня разбудила нас очень рано. За окном было еще темно.

– Собирайтесь. Нам пора уходить.

– А завтрак? – пискнул Севка.

Дуня грустно улыбнулась.

– Нет, – ответила она. – Придется обойтись без завтрака. Уйдем по-английски, не прощаясь.

– Не хочешь, чтобы в больнице знали о нашем уходе? – догадался Севка.

– Но дверь заперта! – заметила я. – Нам не избежать контакта с медсестрой и охранниками!

– Поэтому мы уйдем другим путем, – ответила Дуня.

Она подошла к окну, поманила нас. Мы с Севкой двинулись к ней как завороженные.

– Вот, – Дуня указала за окно. – Козырек видите?

Над входной дверью больницы строители соорудили что-то вроде бетонной площадки. Возможно, они замыслили его как балкон, но не достроили. Либо это и был балкон, но его частично разобрали... Неважно. Главное, что площадка была широкой, ровной, располагалась прямо под нашим окном.

– Не промахнемся, – сказала Дуня. .

– А с козырька как спустимся? – спросила я. – Там до земли метра три, не меньше!

– Прыгнешь в сугроб, – ответила Дуня. – Ничего, не разобьешься.

Мы с Севкой переглянулись. В последнее время мы с ним все чаще общались телепатическим методом.

– Дунь, зачем такие сложности? – спросил Севка. – Давай выйдем через дверь!

– Нет! – отрезала Дуня. – Я здесь никому не верю!

– Но...

Дуня не дала ему договорить. Открыла створку окна, размахнулась и швырнула вниз что-то небольшое, блестящее.

– Ключ! – ахнула я.