Тэмуджин отхлебнул из чаши. Поблизости от куреня этой ночью им ничего не грозит. Джамуха не заметил следов хищников и чувствовал, что духи, которых они с Тэмуджином призвали сюда, все еще защищают их.

Джамуха думал о том, что им предстоит. Многие роды и племена, наверно, будут искать союза с ними, прочим же придется подчиниться. Рассеянные мэркиты скорее всего объединятся, и станет необходимым новый поход против них. Татары могут напасть, если испугаются мощи монгольских родов. Они с Тэмуджином уже говорили обо всем этом.

Тэмуджин допил кумыс и растянулся под одеялом, оставив место Джамухе.

— Я знал, что мы станем друзьями, когда мы встретились в первый раз и ты вступился за меня, — невнятно говорил подвыпивший Тэмуджин. — Я никогда не сомневался, что ты поможешь мне одолеть врагов, потому что помнил мальчика, который клялся в дружбе, когда у моей семьи не осталось ни знакомых, ни друзей.

Джамуха лег рядом и укрылся. Они спали так же, как спали мальчиками, в одной постели, под одним одеялом. Его охватило сильное желание, когда он вспомнил те ночи. Тэмуджин тогда давал ему прикасаться к себе, охотно участвуя в получении удовольствия, которое они давали друг другу руками, но сейчас он, наверно, считал это всего лишь мальчишеской забавой, которой взрослым не подобает заниматься.

Он обхватил рукой талию Тэмуджина. Его анда вздохнул, но не оттолкнул. Они связаны священными узами; что бы они ни делали теперь, это может лишь укрепить их братство. Он добьется чистой любви, которой жаждал, и теснее привяжет к себе Тэмуджина.

Он опустил руку ниже. Ладонь почувствовала уже твердое естество Тэмуджина. Джамуха ликовал. Пальцы его брата скользнули ему в штаны, сильная, мозолистая рука крепко обхватала его член. Тэмуджин ничего не забыл.

Джамуха изверг семя очень скоро и застонал, обхватив рукой еще крепче член Тэмуджина. Его анда задыхался, выплескивая семя, потекшее по руке Джамухи. Теперь они могут удовлетворять друг друга таким способом, пока нойоны не вознесут Джамуху на место Хутулы. Им придется поддержать его, но и анда останется рядом. Тэмуджин тогда будет полностью его. Присягнув, тот позже сдастся.

Он держал друга за член, пока не почувствовал, что Тэмуджин уснул. Потом он вытащил руку из штанов анды. Ничто не может разлучить их, раз они удовлетворили друг друга таким образом. Они воссоединились.

Джамуха садился на коня, когда его двоюродный брат Тэйчар догнал его.

— Когда ты дашь мне то, что я хочу? — крикнул Тэйчар.

Джамуха придержал лошадь.

— Тогда, когда мы с андой примем решение.

Тэйчар сжал губы под жидкими усами.

— Может, мне надо поговорить с Тэмуджином, а не с тобой, — сказал он, — поскольку ты ничего не делаешь без его согласия.

Джамуха ударил двоюродного брата кулаком в грудь. Тэйчар охнул, но удержался в седле.

— Попридержи язык, — пригрозил Джамуха. — И Тэмуджин ничего не делает без моего согласия, так что без меня решение о тебе не примется.

Тэйчар нагло посмотрел на него.

— Ладно, — сказал он сквозь зубы и уехал.

Впереди на лугу несколько мальчиков упражнялись в стрельбе из лука, избрав мишенью одинокое дерево. Хасар стоял на линии стрельбы. Тэмуджин оперся на своего коня, а Тэмугэ сделал шаг вперед и прицелился. Стрела взлетела высоко и немного не достигла цели.

Джамуха натянул поводья. Борчу прокричал приветствие. Джэлмэ кивнул ему. Последнее время Тэмуджин гадал, соглашается ли его анда с недовольством арулата и урянхайца.

И ответил себе, что нет. Кто бы ни высказывался дурно о Джамухе, гнев Тэмуджина возгорался тотчас. Тэмуджин спорил с ним только наедине, и их несогласие никогда не длилось долго.

Но этой зимой терпение и ровное поведение Тэмуджина стало раздражать Джамуху. Мнение анды, казалось, всегда брало верх. Тэмуджин выбирал места стоянок, руководил охотами и решал, чьи люди получают больше полномочий, хотя вроде бы и с согласия Джамухи. Тэйчар сказал лишь то, что думали другие.

Теплый ветер усилился, подняв пыль, когда Субэдэй, младший брат Джэлмэ, вышел на линию, откуда стреляли. Ветер и пыль затрудняли стрельбу, но Субэдэй, которому было всего десять лет, стрелял из лука не хуже Хасара. Субэдэй прицелился, стрела воткнулась в ствол дерева.

— Ха! — крикнул Джэлмэ.

Хасар потрепал мальчика по спине. Джамуха махнул рукой Тэмуджину, и анда подъехал к нему в сопровождении Джэлмэ и Борчу.

— Приехал гонец от хонхотатов, — сказал Джамуха. — Его послал твой старый друг Мунлик. — Тэмуджин прищурился. — Думаю, Мунлик со своим станом хочет перекочевать к нам.

Тэмуджин кивнул. Вождь хонхотатов, несмотря на старые узы с семьей Тэмуджина и союз с Джамухой, был осторожен и не делал ничего, что могло бы разозлить тайчиутов. Мунлик был предусмотрительным человеком. Теперь он мог присоединиться к Тэмуджину и Джамухе открыто, что было признаком их растущей силы.

Борчу нахмурился.

— До сих пор толку от Мунлика почти не было.

— Он делал, что мог, — сказал Тэмуджин. — И если он склоняется к нам, добро пожаловать.

— Мы поговорим с хонхотатом вместе, — сказал Джамуха. — Сперва он пройдет меж костров… Может быть, Борчу и Джэлмэ поедут предупредят его, что мы сейчас будем.

Тэмуджин подал знак своим товарищам. Они галопом помчались в курень. Джамуха и Тэмуджин поехали следом рысью. Джамуха взглянул на своего анду. Весть от Мунлика явно улучшила его настроение. Может быть, он выслушает требование Джамухи.

— Со иной разговаривал мой родственник Тэйчар. — Джамуха отмахнулся от больших черных мух, жужжавших возле его лица. — Ему кажется, что он может командовать тысячей.

— Знаю, — сказал Тэмуджин. — Он часто жалуется, что его обошли.

— Мне хотелось бы удовлетворить его просьбу или, по крайней мере, обещать поставить его над тысячью людей позже.

— Сейчас он сотник.

— Он хочет стать тысячником, — настаивал Джамуха. — Ты назначил тысячником Борчу и Джэлмэ и обещал по тысяче Хасару и Бэлгутэю. Ты сказал, что каждый из них будет командовать тумэном, когда у тебя будут десятки тысяч людей. Я согласился, и теперь я хочу, чтобы мой двоюродный брат был им ровней. Он показал себя с лучшей стороны в сражении с мэркитами.

Тэмуджин усмехнулся.

— Он слишком горяч. Рвется в набеги и несет большие потери. Посмотрим, как он будет командовать сотней, прежде чем пообещать ему тысячу.

Джамуху бросило в краску.

— Ты повышаешь двоих, которые даже не родственники тебе, и отказываешь…

— К чему ты это говоришь? — спросил Тэмуджин спокойным тоном. — Могу ли я в чем-либо отказать своему анде и своему ровне? — Лошади пошли шагом. — Если ты хочешь отличить Тэйчара, я препятствовать не могу. Я только сказал, что он еще, возможно, не готов выполнять такие обязанности.

Джамуха старался не выходить из себя. Тэмуджин разрешит ему делать все, что он хочет, но всякий будет знать, что его авда сомневается в Тэйчаре. Как умен был Тэмуджин в своем стремлении показать, что их узы нерушимы, и непоколебим в мгновенном отказе выслушивать какие бы то ни было жалобы на Джамуху. Тот знал, что жалобы были, что многие говорили Тэмуджину о его нраве и непредсказуемости, пока Тэмуджин не заткнул им рты. Они не понимали, что страх перед вождем полезен, что незнание того, что вождь может сделать, держит людей в покорности. Как справедлив Тэмуджин. Как беспристрастен Тэмуджин, и как он всегда предоставляет другим верить, что всеми их успехами они обязаны ему, а неудачами Джамухе.

— Я не сомневаюсь в храбрости Тэйчара, — добавил Тэмуджин, — и человек должен порадеть за своих родственников. Но ты сослужишь ему плохую службу, если повысишь его, не принимая во внимание его подготовку.