Хубилдар сказал:

— Твой двоюродный брат пал, сразили стрелой.

Джамуха замер и натянул повод.

— Как это случилось?

— Они с четырьмя товарищами выехали как раз после новой луны. Ты знаешь, какой он был. Ему очень хотелось в набег — так сказал один из его друзей. Они поехали к Керулену, в степь Ослиная спина, и приехали к стану джаларского вождя Джучи Дармалы. Твоим родственникам было просто угнать его лошадей, поскольку стойбище Джучи Дармалы — это всего несколько юрт.

Хубилдар замолчал. Джамуха смотрел на него.

— Продолжай, — сказал он хрипло.

— Тэйчар с товарищами остановились у ручья. Он, наверно, подумал, что ему нечего бояться, потому что в том стойбище мало кто осмелился бы преследовать его. Он сторожил, а остальные спали. Они проснулись и увидели, как к табуну приближается лошадь без всадника, а потом вдруг Джучи Дармала оказался на коне, и не успели они предупредить твоего брата, как джаларская стрела поразила его в спину, и лошади разбежались. — Хубилдар прокашлялся. — Твои люди обнаружили позже своих коней на равнине, но Джучи Дармала и его лошади исчезли. Теперь твой брат лежит в повозке, а его жена рыдает над мужем, которого потеряла таким молодым.

Джамуха почувствовал: что-то ему недоговаривают. «Ты должен был приструнить Тэйчара, ты не должен был оставлять его за себя, ты должен был знать, что он выкинет нечто подобное».

Гнев нахлынул позже. Он почувствовал лишь, как грудь онемела, потом сердце застучало, и осталась пустота.

— Я отомщу за родственников.

— Мы можем напасть на джаларов малыми силами, — предложил Хубилдар.

— Они принесли присягу Тэмуджину. Если мы ударим по их стойбищам, Тэмуджин даст приказ своему войску идти на нас. Зачем целить в руку, когда можно поразить голову?

Безобразное лицо Хубилдара побледнело.

— Это твое право. Но осмелишься ли ты воевать со своим андой?

— Анда не оставил мне выбора.

Он осознал то, что знал всегда. Тэмуджин привел к этому, оставив его, позволив себе подняться на трон. Он понял, что Тэйчар дал ему повод действовать. Возможно, его смерть не напрасна.

— Ты сказал, что поможешь мне отомстить, Хубилдар.

— Да. — Мангуд ударил себя кулаком в грудь. — Мое обещание живет здесь. Я клянусь следовать за тобой, Джамуха.

— Мы должны похоронить двоюродного брата, который был мне дорог, а потом я подниму туг, надену доспехи и прикажу бить в барабан. Мы ударим по куреню Тэмуджина.

Войско Джамухи двигалось по равнине, ряды его пополнились родами, которые присягали ему. Шаманы гадали по костям и приносили жертвы до того, как тысячи воинов выступили, ведя в поводу боевых коней. К тому времени, когда они достигли склонов гор Алагуд и Турхагуд, легкая конница, составлявшая левое и правое крылья, рассеялась, чтобы одолеть перевалы небольшими отрядами, а разведчики ушли далеко вперед от главных сил. Джамуха, ехавший посередине, с тяжелой конницей, приказал людям с белыми флагами просигналить, чтобы и остальное войско разделилось. Разведчики сообщили ему, что Тэмуджин станет опять у реки Сэнгэр. Войско Джамухи скрытно подойдет к куреню и окружит его.

Они не разжигали костров ночью, чтобы не выдать себя, и спали в седлах. Через два дня после преодоления перевала к Джамухе подъехал всадник с донесением от разведчиков: войско заметили. Тэмуджиновы разведчики уже обнаружили их. Теперь Джамуха знал, что анда предупрежден, но считал, что его войско числом превосходит силы Тэмуджина.

Противник двигался в направлении Далан-Галжута, к Семидесяти болотам. Полководцы Джамухи собрались под его тугом. Силы Тэмуджина, видимо, еще только собирались.

Джамуха отдавал приказы. Войско построится и встретит противника у Далан-Галжута. Когда начнется битва, правое крыло выйдет из леса, что примыкает к Семидесяти болотам, и потеснит войско Тэмуджина влево. Разведчики Тэмуджина еще не нащупали правое крыло Джамухи и могли недооценить его мощь. Полководцы отъехали, чтобы занять позиции. Люди с белыми флагами и фонарями передавали распоряжения Джамухи сигналами. Он по-прежнему имел преимущество. Тэмуджина известили слишком поздно, чтобы он мог хорошо подготовиться к обороне.

Войско достигло Далан-Галжута на рассвете, через шесть дней после одоления горного перевала. Болотистая земля была покрыта кочками и кустиками, почва блестела от осенней изморози. Земля была достаточно тверда, чтобы лошади не проваливались. Вдали Джамуха увидел ряды тяжелой конницы противника: копья подняты, кожаные лакированные грудные панцири зачернены смолой. Позади трепетал на ветру девятихвостый туг Тэмуджина.

Джамуха поднял руку и резко опустил. Его барабанщик, примостившийся на верблюде, дробно забил в барабан. Откликнулся другой. Передовая волна тяжелой конницы Джамухи рванулась через болото. Он закричал и тронулся со второй волной. Легкая конница из тыла дала залп в промежутки между наступающими. Засвистели стрелы.

Рев заглушил топот копыт и дробь барабанов. Всадники и лошади без седоков захлестнули Джамуху. Он крючком на своем копье зацепил вражеского всадника, сбросил его с коня и воткнул меч в открытый рот воина. Чей-то меч задел его шлем, он ударил в грудь, прикрытую кожаным панцирем, и увидел кровь. Какая-то лошадь перед ним скакнула вперед и сбросила вражеского воина, Джамуха отсек ему руку. Он сражался, а в уши что-то кричало: он накажет всех виновных в смерти Тэйчара, накажет их и за то, что они бросили его ради Тэмуджина.

Кони оскальзывались на крови. Мимо со свистом проносились стрелы, застя небо и обрушиваясь на войско Тэмуджина. Воины противника валились с коней, и тут легкая конница Тэмуджина дала встречный залп. Сквозь шум Джамуха вдруг услышал боевой клич справа. Это правое крыло его легкой конницы покинуло лес и пошло лавой.

Он сражался, подчиняясь ритму битвы, пока не понял, что противник отходит. Люди, сшибленные с коней, сражались пешими, подрезая мечами ноги вражеских лошадей. Джамуха крючком сбросил на землю еще одного всадника и ударил ему в шею. Воины правого крыла Джамухи промчались перед ним, оттесняя силы Тэмуджина влево. Бегущие оборачивались в седлах и пускали стрелы в своих преследователей.

Воздух потеплел, солнце поднялось выше. Джамуха крикнул ближайшему командиру. Взлетел сигнальный флаг. Его люди гнали противника, беря его в клещи левым и правым крыльями. Всадники устремились вперед. Победа будет за ним.

Лучники Джамухи преследовали противника, а потом по сигналу отошли. Их место заняли свежие воины. Джамуха дал Тэмуджину отступить, но не собирался давать ему возможности перегруппироваться.

Его люди вынесли своих павших товарищей из Далан-Галжута, оставив трупы врагов птицам и шакалам, а потом разбили стан на склоне холма вдалеке от болота. Джамуха спал возле костра и проснулся на рассвете, когда к нему прискакал всадник. Войско Тэмуджина рассеялось, и большинство движется к Онону. Хан потерял много людей.

Кучки людей сидели у костров на склоне холма. Были поставлены небольшие шатры. Несколько человек стояли на коленях возле раненых товарищей и отсасывали кровь из их ран, другие снимали шкуры с дохлых лошадей. Подростки, что следовали за войском на некотором расстоянии, стреноживали лошадей и волокли большие котлы, привезенные с собой, к кострам.

Джурчедэй взбирался на холм. Джамуха встал и поприветствовал вождя уругудов.

— Мы победили, — сказал Джурчедэй. Усталые воины, пришедшие с уругудом, с усилием испустили хриплый крик. — Лучники, что вернулись, говорят, враг рассеялся.

— Чингисхан. — Джамуха сплюнул, снял свой надрубленный шлем и вытер лицо. — Мы посмотрим, как хорошо служат его люди своему хану, теперь, когда он привел их к поражению. Некоторые из его союзников, должно быть, жалеют о своей присяге.

— Ты показал им свою силу, — сказал Джурчедэй. — Предложи ему сдаться. Те, кто следовал за ним, будут служить тебе.

Джамуха сказал: