Бюджет семьи был поделен ещё на одного члена — это было ожидаемо… когда-нибудь, и желательно позже, но с этим можно было смириться. И пусть баловать сыновей Горо Хёдо (отец и глава семейства) стал гораздо реже, но Иссэй и без того был непривередлив, слегка нелюдим, и дорогих увлечений не имел. Так что это его не сильно затронуло, пусть по мелочам и было заметно. Однако с чем смириться младший из братьев не смог, так это с фактом уменьшения к себе родительского внимания… причём даже не вдвое, а больше. Казалось, о нём отныне вспоминали лишь только затем, чтобы посетовать, поворчать, и привести в пример родного брата. По любому поводу и без.
«Иссэй, ну почему ты не можешь быть таким же спортивным как Усоги?». «Эй, Исэ, твой брат уже вовсю ходит на подработки, а ты когда начнёшь радовать семью своей сознательностью?». «Может, поменяешь свой досуг? Найдёшь какое-нибудь хобби, как у Усоги катание и кендзюцу?». «Усоги, ты не мог бы помочь брату? А то у него проблемы с оценками и успеваемостью». «Иссэй, ты бы хоть раз маму обрадовал, привёл бы подружку в дом… вон за Усоги табунами ходят!». Конечно, говорилось это не так прямо, но Исэ хорошо знал родителей и их намёки. Или, думал, что знает, а на самом деле малый возраст, подростковый максимализм и бунтарский дух противоречия возводили обычные безобидные намёки в его восприятии до уровня издевок.
…Последний из пунктов, про девушек, был вообще наиболее обидным. Из-за того что Иссэй не был настолько же одарён во всём как брат, ему пришлось однажды приложить немало усилий для того чтобы завладеть вниманием одной понравившейся ему девчонки. Однако первый опыт ухаживаний оказался… крайне болезненным: молодая вертихвостка с задатками, как впоследствии оказалось, знатной стервы, своим поведением молча сделала вид, что приняла предложение стать девушкой Иссэя, после чего тусовалась с ним… исключительно за его счёт, и ровно до тех пор, пока заначка парня не показала дно. После чего прилюдно высмеяла, сказав, что тот лишь навоображал себе невесть что, и что она так ни разу и не дала своего согласия вслух, да и не даст даже если на Земле останется единственный мужчина в лице Иссея. Нетрудно понять, что в таком возрасте, и при отсутствии того, кто мог бы дать дельный совет, направить и объяснить (Усоги тогда ещё не вернулся в семью), у Иссея после такого сложилось весьма… своеобразное мнение о девушках в целом, основанное на полученных психологических комплексах. Он не понимал, чего вообще хорошего может быть в столь повышенном внимании особей женского пола к брату, и почему этим фактом его пеняют родители. А то, что не понятно, как известно, раздражает вдвойне. И опять же, после того как родители однажды его этим укорили в очередной раз, Иссэй сделал предположение (в принципе, довольно справедливое), что если бы перед глазами родаков не было примера Усоги, за которым девушки ходят толпами, то его, Хёдо, не обвиняли бы непонятно в чём. Ведь для японцев-мужчин это вполне нормально, не быть популярными у противоположного пола вплоть аж до колледжа или даже работы… и лишь уже потом, довольно поздно жениться. Разумеется, если ты не какая-нибудь молодая знаменитость, идол-однодневка со сгорающей во вспышке сверхновой за пару месяцев известностью, за время которой можно почувствовать себя королём мира, и даже мини-гарем собрать. Чтобы после этого знатно на нём же и погореть, ведь как считал и считает Иссэй, хуже отношений с одной девушкой, могут быть лишь отношения с несколькими.
Усоги после своего воссоединения с семьёй честно старался избавить брата от комплексов, объяснял, по-братски наставлял, и всячески желал помочь Иссею, но это дело так до сих пор и не спорится, к сожалению родителей. Пожалуй, единственной причиной, почему Иссей не мог полноценно ненавидеть брата как раз и было то, с каким отношением Усоги обращался к нему: с искренней симпатией, и без лицемерной жалости или снисхождения как к неудачнику (а по сравнению с самим Усоги мало кто не мог бы себя так назвать). Иссэй, как и все дети, быстро адаптировался к подобному, и стал воспринимать такое отношение брата к себе как должное. Но всё же не замечать усилия Усоги было невозможным, и поэтому брата Иссэй только лишь недолюбливал за факт его существования, но никак не ненавидел. Не мог, как бы ни пытался.
Почистив зубы и приведя себя в порядок, младший из сыновей семьи Хёдо оделся, и схватив сумку со школьными принадлежностями, не торопясь, нехотя спустился вниз в общую комнату, совмещённую с открытой кухней, с целью завтракать перед очередным скучным будним днём.
Там его, как обычно, встретили не замечающие его родители (на самом деле мама улыбнулась и поприветствовала, а отец по-доброму кивнул, высунув голову поверх газеты, однако Иссэй не обратил на это внимания, будучи поглощённым своими мыслями), и уже накрытый стол, с активно поглощающим еду Усоги. Усевшись и принявшись за свою порцию, Иссэй стал меланхолично наблюдать за обычной такой, привычной семейной обстановкой.
— …Кстати, Усоги. Как насчёт смотаться на рыбалку на выходных? Мы давно не были на рыбалке. — Не отрывая взгляда от чего-то интересного в своей газете, спросил Горо, не замечая подкрадывающуюся к нему сзади Мики — маму двух сыновей.
— Усоги не против посидеть с семьёй. — Тут же бодро отозвался подросток с причудливой привычкой говорить о себе в третьем лице. — …Ты ведь пойдёшь с нами, Исэ?
Иссэй лишь пожал плечами. Глубоко внутри ему наверняка было приятно, что брат специально упомянул его, чтобы родители обратили внимание, но так вслух признаваться он об этом не стал бы даже под пытками.
Пока отец семейства вместе с Усоги наблюдали за реакцией Иссэя, мама таки подкралась к Горо, и… дала ему хорошего такого подзатыльника, одновременно с этим другой рукой выуживая из складок газеты спрятанный там журнал эротического содержания — подобное «шифрование непотребного» с одной стороны, и «усердный поиск с наказанием» с другой, было одной из своеобразных игр двух взаимно любящих супругов, вопреки всему даже спустя столько лет совместной жизни ещё не разучившихся изредка доставлять друг другу редкие минуты удовольствия в постели. При других обстоятельствах, возможно, невольно следуя отцовскому примеру, Иссэй мог бы и сам пристраститься к попадающимся в доме то тут то там материалам на порнографическую тему, или даже в открытую стать озабоченным извращенцем, но… не сложилось. К счастью, или нет — не понять.
— Кстати говоря! — По-быстрому свернув глянцевое издание в трубочку, дабы не смущать детей обложкой с видом выпяченного в ракурс камеры огромного голого женского «вымени», спокойно, будто ничего и не произошло, начала говорить Мики. — Усоги-чан. Мы с твоим папой подумали, и-и-и…
— …Да-да, подумали. — «Подхватил» мысль жены Горо, резко замолкнув, будто предлагая именно Мики самой продолжить… однако тут же под её взглядом стушевался, после чего решил таки выполнить свою роль отца «как положено», в смысле взять предполагаемый «огонь» и все последствия предложения на себя: — …Это по «всё той же» теме. Сынок, ты показал себя взрослым не по годам. Ты уверен, что не хотел бы уже сейчас поселиться отдельно от нас? Мы ведь наверняка тебе мешаем завести девушку… тесновато в семейном доме будет, мда.
Мики усиленно закивала. Обоим родителям хотелось поскорее увидеть внуков… и если с младшим, Иссэем, пока всё в этом плане было не очень, то старший вполне мог бы уже и всерьёз озаботиться данным вопросом, благо кандидаток от него хоть десятками отшивай. Но при этом мужчина с женщиной помнили свои молодые годы, и должны были признать: с тем чтобы нормально «провести совместно время» со своей избранницей, может серьёзно помешать отсутствие собственного потенциального «любовного гнёздышка». Лав-отелями сыт не будешь, да и дорого это… ну а в дом, где все родственники будут слышать ночные стоны, и краснеть потом друг перед другом за завтраком, вести девушку попросту не вариант.
— М-м-м… Усоги предлагает: давайте не будем с этим спешить, ладно? — Грустно улыбнувшись, сказал старший из братьев Хёдо. — «Новую семью» Усоги всегда сможет завести… когда-нибудь потом. А вот то немногое время с вами всеми… Усоги им слишком дорожит, и желает насладиться им, пока это для него возможно.
