— Я слышал, чем вы там занимались ночью. Зачем ты его дразнишь?

Удивительно, но я не покраснела, а только сильней сжала веник и нарочно шагнула ближе. Ну, сейчас он у меня получит!

— Я люблю его!

— Глупости! Ракха никто не любит. Ну, разве что конь. — И Аник грубо рассмеялся.

Меня вдруг объяла такая злоба, что хоть в горло вцепляйся. Я шагнула и свободной рукой схватила парня за воротник, встряхнув, насколько позволяли силы и рост:

— Ты бы лучше о своём счастье думал, чем сомневался в чужом! Что, нравится гадости говорить? Ещё хоть раз сунешься в мою личную жизнь или станешь хихикать над чувствами других — получишь!

— Да неуже…

Я влепила ему от души, и парень потрясённо на меня уставился.

— Ты что, сдурела?

— В этом доме только один дурак, Аник. Тот, который покупает любовниц и оскорбляет того, кто ему жизнь спас.

— Он не спасал меня.

— Он купил тебя и дал свободу!

— Да я бы лучше оставался в рабстве! Там хоть кормили нормально!

— Пошёл прочь с моей кухни, — едва сдерживаясь, сказала я. — И чтобы больше не смел здесь появляться. Не нравится моя стряпня — не ешь. А то, что между нами с Ракхом происходит, вообще не твоего ума дело. Если бы ты хоть немного уважал чужие чувства, понял бы, как отвратно повёл себя вчера и продолжаешь вести сегодня.

Аник пожал плечами, отступая к двери. Он косился на метлу, видно, вспомнил, как я его огрела.

— Ракх всегда преследует свои цели. Не говори потом, что я не предупреждал.

— Не говори потом, что я не предупредила тебя.

Он ушёл, а я села на скамью и вздохнула. Добавилась ко всем прочим ещё и эта проблема, которую нужно было, не откладывая в долгий ящик, решать…

Маги прибыли, как Ракх и сказал, к вечеру. Я в этот момент сидела в дальней комнате, и тихонько, из-за шторы, наблюдала, как они идут через сад. Пришлось мне на время переселиться подальше от покоев колдуна, к тому же уговорить растения в саду не так старательно цвести.

Тёмные были одеты иначе, нежели Ракх. Я бы назвала моего спасителя элегантным до небрежности, эти же предпочитали затейливость и роскошь. Двое были в серых с серебряной вышивкой сюртуках, и дорогими кружевами на сорочках, двое — в чёрных с золотом удлиненных накидках, и золотыми цепочками на шеях, на которых мотались какие-то тёмно-жёлтые камни. Ну а пятый был в тёмно-красном, с пламенеющим алым камнем на груди. Его плащ был оторочен дорогим мехом огненной вапсаны — красивейшего зверя, которого было очень сложно одолеть даже колдунам. Прежде у нас на осенних землях, выше в горах, водилось много таких кошек, что превосходили по размеру лошадь, и никто их не боялся — вапсаны никогда на людей не нападали, предпочитая наблюдать и не быть замеченными. Я и то всего однажды видела издалека этого зверя, и помнила прекрасно, что глаза у него тёмно-карие, умные. В своей зимней шкуре он был великолепен, и не тронул меня, предпочтя просто скрыться среди снегов.

Понимая, что гордости и значимости ради мирного зверя лишили жизни, я испытала к алому колдуну острую неприязнь. В стране Осени было запрещено охотиться на некоторых редких зверей, и вапсаны были в их числе. Но кто теперь станет защищать покинутые земли? Большая часть лесных поместий оказалась заброшена, родовые рощи пустовали — никто уже не возводил в них прощальных костров…

Странно, что все колдуны были как будто на одно лицо — серые глаза, мышиные волосы, средний рост. Как братья-близнецы, и только главный выделялся среди них ростом и чёрным взглядом. Я нахмурилась. Возможно ли, что это были какие-то обманывающие чары? А если так, то зачем они их наложили?

Ужин был накрыт в столовой внизу, и мне там делать было нечего. Ракх сказал, чтобы я пользовалась второй, чёрной лестницей, и даже не пыталась обслуживать гостей.

— И ко мне стучись в крайнем случае. Я сам буду тебя звать, если что.

Он был сдержан и холоден, как прежде. Ничто в его глазах не напоминало о том, чем мы занимались, и это было к лучшему. Я сразу почувствовала исходящую от тёмных угрозу, и поняла, что они опасны для всех нас, включая сумасбродного Аника. Дать таким людям возможность посадить Ракха на цепь? Нет, уж лучше я стану вести себя с ним сухо и по-деловому.

Мне было неуютно в доме впервые за долгое время. Я переживала за Кутерьму, которая почему-то стала много гавкать. Что колдуны могли потребовать от Ракха в уплату долга? И как долго он будет на них работать? А если они причинят ему вред? Я ведь ничем не смогу помочь со своей древесной магией… Нужно было успокоиться, и я принялась чинить старую скатерть. Тут уж даже захочешь — не уснёшь, да и посуду нужно было помыть после ужина.

Я дважды за вечер спускалась проверить, не закончили ли мужчины трапезу. Подглядывала в витражное окошечко, считала головы и понимала, что они никак не хотят покидать столовую. Комнаты для каждого были готовы, хотя и не блистали кристальной чистотой. Ну, всего за день пять роскошных покоев не отдраишь. Да и Ракх сказал, что маги привыкли к простоте, в чём я, впервые их увидев, начала сомневаться.

Золотые пуговицы, надо же! Или эта затейливая вышивка и дорогущие кружева! Ракх тоже одевался красиво, но без излишеств, да и украшений не носил. Был у него только перстень из чёрного металла с бирюзово-зелёным камнем, и круглый медальон на серебряной цепочке, больше похожий на женский. Когда я увидела его вчера ночью, то сразу подумала, что это, должно быть, наследие покойной жены. Но не меха или шелка, и тем более не по кольцу на каждом пальце. Правда, всё это имело место быть: где-то я читала, что для магов кольца были средоточием энергий.

Значило ли это, что пришедшие были сильнее Ракха? К полуночи от переживаний у меня начала болеть голова. Ну, когда они уже разойдутся по своим комнатам?.. Так и не дождавшись завершения посиделок, я вернулась в кухню на рассвете, и, перемывая посуду, думала только о том, как помочь колдуну справиться с трудностями. Конечно, он бы не позволил мне шпионить или помогать в тёмных делах, но я могла хотя бы поддержать его как друг! Мне не удавалось даже в мыслях произнести это волнующее слово «любовница», куда уж там сказать «любимая»!

Я приготовила завтрак, и, помня нашу договорённость, к восьми утра накрыла в столовой. И, уже уходя, едва не столкнулась с Ракхом, который предпочёл ту же чёрную лестницу.

— Благодарю, — сказал он коротко. — Мы не будем сегодня обедать. Прошу тебя, вечером около семи зайди ко мне для получения некоторых распоряжений.

— Хорошо, Ракх, — отозвалась я, по возможности спокойно глядя на мужчину. — Будут ли пожелания насчет ужина?

— Мне всё равно, — равнодушно отозвался маг. — Гости мои не привередливы. Просто накрой стол около шести.

И хотя он не улыбнулся, я прочитала в его глазу явственную насмешку и пожелание пришедшим убраться подальше как можно скорее. В этом мы были единодушны, жаль, пришлось мне самой поскорее уйти — в коридоре послышались голоса.

Собственно, до вечера ничего особенного не произошло. Я немного прибралась в соседних заброшенных комнатах, выгуляла лису, сварила суп, сходила на рынок, а потом принялась тушить мясо с овощами и делать запеканку. Никто не мешал мне, никто не любопытствовал, но я чувствовала, что вскоре пройду испытание не прочность. Дай боги, чтобы чувства меня не подвели!

Я сидела у себя дотемна, читая старые книги и поглядывая на часы. А, когда в нужный час вышла, увидела в коридоре Ракха и ещё двух магов. Конечно, они тотчас обернулись на тихий звук замка, и пришлось, выпрямившись, спокойно подойти.

— Добрый вечер, господа, — слегка поклонилась я. — Ракх, вы просили зайти…

Мужчина кивнул. Мне казалось, что он будет обходиться со мной небрежно, но ничуть ни бывало!

— Подожди немного, Розана, — обычным голосом сказал он. — Я приду через минуту, дам тебе распоряжения относительно дома, а сам в ночь уеду.

Я поклонилась и зашла в его комнату, чувствуя, какими внимательными взглядами гости меня провожают. Наверняка прикидывали, откуда я такая странная взялась в доме Ракха… Чёрное платье, старая шаль, прилизанные волосы, почти незаметные под косынкой, к тому же прыщ на носу — весьма реалистичный, хотя и нарисованный. Мне показалось даже, что Ракх готов расхохотаться, хотя мужчина глядел сдержанно.