Я сглотнула.

— Ракх…

— Я провожу тебя. Вот, возьми мои вещи, как будто их надо почистить или постирать.

— Хорошо. Но ты будь осторожен!

Он кивнул, и напоследок легонько сжал мою ладонь, словно оставляя тайный знак. Это прикосновение было до дрожи приятным, но и болезненным потому, что я хотела гораздо большего.

В этот вечер дома ничего не произошло. Кутерьма смирилась и вела себя тихо, не делая попыток убежать из комнаты, а я вязала носок невероятного размера просто для того, чтобы не сойти с ума от тревоги. Мама учила меня обращаться как со спицами, так и с крючком. В нашей семье женщины были обязаны обеспечивать мужчин шарфами, шапками, варежками и прочими тёплыми вещами. Причём себе осенние мастерицы чаще всего вязали ажурные шали удивительной красоты, из цветной мягчайшей шерсти. Затевать что-то подобное я не видела смысла, да и использовала сейчас самые простые нитки серого цвета.

Рубашка и сюртук Ракха висели на спинке стула, и я то и дело поглаживала шелковистую ткань. Мужчина не был грязнулей, и вычищать было особо нечего, но, устав нанизывать петли, я всё-таки взялась за щетку, и долго выхаживала тёмную ткань. Если бы можно было воспользоваться порталом, о котором он говорил, но попасть не в тёмное измерение, а на светлые заливные луга… Взять с собой Тэма, и Жало, и Кутерьму… И даже, возможно, вредину Аника… Мои мечты рушились также быстро, как создавались. Мгновение — и нету, ветром унесло.

Перед сном я долго стояла у окна, глядя на промёрзшие ясени. Кое-где на них ещё оставались ярко-жёлтые листья, но всё остальное сокрыл снег. Так и мои чувства укутались в прохладу, однако тёплые знаки осени всё никак не хотели сдаваться морозу. Я боялась ложиться. Что-то внутри дрожало в нетерпеливой тревоге, и морозник был по-прежнему ярко-красным, а Кутерьма поглядывала на меня из своего сундука — ей тоже не спалось.

Я привыкла доверять знакам природы. Ещё ни разу меня не подводили особые запахи трав и цветов, голоса деревьев, шёпот снегов и гул, исходящий от земли. Я не так хорошо умела читать переменчивую книгу лесов, как мама, но всё-таки неплохо понимала и складывала слова. Сейчас снаружи, чёрными ветвями по белым сугробам, было ясно написано слово «опасность», и до полуночи я бродила по комнате, ожидая беды. А когда села в кресло — одетая и обутая — там и задремала, даже во сне ожидая худшего…

Меня разбудило прикосновение к плечу, и я, резко вскинувшись, уткнулась в грудь Ракху.

— Что?..

— Тс. Накинь плащ, и идём со мной.

Я не стала задавать вопросов, и вскоре мы оказались на небольшой полянке в укромном уголке сада. Ракх всё время оглядывался кругом, словно видел что-то, недоступное мне.

— Тебе нужно уезжать, Роза, — сказал он, крепко сжав мои плечи и глядя прямо в глаза. — Сейчас.

— Но, Ракх… Почему? Как? Без тебя?.. — пролепетала я.

— Я не могу выполнить их задание, а это значит, что ты в опасности.

— Ракх, я…

— Только самое необходимое с собой, чтобы сумка не мешала. Возьмёшь Жало.

— А как же Кутерьма?

— Бери с собой. Плохо, что я не могу отправить с тобой Тэма — он не оставит дом, пока я здесь. — Он печально усмехнулся и склонился к моему лицу. — Я знал, что так будет. Судьбой можно управлять, но её нельзя остановить. Прости меня, Роза.

И вдруг резко развернулся, закрывая меня собой: из-за кустов вышел Аник. Я не успела даже ахнуть, как парень выхватил самострел и нацелил его прямо в грудь магу.

— Не двигайся! — приказал лет решительно. — И ты тоже, рыжая.

— Аник! — возмутилась я. — Ты что, сошёл с ума?!

— Заткнись! — рявкнул парень. — И не лезь не в своё дело!

Он громко и противно свистнул, и я с ужасом увидела, что из-за деревьев показались все наши гости во главе с Зурубом.

— Итак, ты отказываешься подчиниться, — сказал главный маг.

Его тёмные глаза стали красноватыми, и кольца на худых пальцах зловеще посверкивали. Удивительно, что Ракх не смотрел на него, всё его внимание было отдано Анику.

— Не торопись, — сказал он. — Убивать нужно с холодным сердцем.

— Кому, как не тебе, знать это! — дрожа, сказал парень. — Ты убил моих родных! То есть мою родину! Ты в любом случае причастен к гибели Леты!

— Так же, как мои тёмные собратья, — кивнул Ракх. — Это война, Аник. Она затрагивает всех, даже тех, кто делает вид, будто не имеет к ней отношения. Убивал ли я летов? Нет. Убивал ли я Лету? Да.

Аник скрипнул зубами, перехватывая арбалет поудобнее.

— Ты не исправишь содеянного, Ракх.

— Прошлое неизменно, — спокойно кивнул маг. — Но я в силах управлять настоящим. Поэтому купил тебя. Надеялся, что ты, став свободным, не испоганишь своё будущее.

— Какое тебе дело до моей жизни? — разозлился парень. — Я лишь пользовался твоим гостеприимством, чтобы в нужный миг… чтобы потом…

— Чтобы что? — сказал Ракх. — Стать таким, как я? Научиться убивать? Или завладеть тьмой и ощутить вкус настоящей власти? Ты ещё совсем юн, Аник, и не захочешь слушать, но я могу точно сказать тебе, что здесь все кроме вас с Розаной давно прогнили до корней…

— Они научат меня! — вспыхнул парень. — Тому, что ты отказываешься преподавать!

— И зачем тебе тьма? — отозвался Ракх. — С её помощью Лету не вернёшь.

— Я уж сам решу, как мне поступать с волшебством, — отозвался парень. — Нечего считать меня птенцом желторотым!

— Но ты такой и есть, — отозвался Ракх. — Глупый. Несмышлёный. Уступчивый. Даром что бываешь жестоким…

Я настолько не ожидала выстрела, что вскрикнула. Оцепенело уставилась на Ракха, не видя в его теле болта, и сжала кулаки в бессильном гневе.

— Что ты сделал?!

— Я не хотел! — побледнел юноша. — Я только напугать… Только доказать, что могу, что не боюсь…

— Глупый, — выговорил Ракх, тяжело опускаясь на землю — на его левом бедре расплывалось кровавое пятно. — Это ведь отравленные болты…

Я обхватила мужчину за плечи, отказываясь верить в происходящее.

— Не бойся, — трудно улыбнулся мне колдун. — Всё будет хорошо. Верь мне, Роза, — одними губами выговорил он.

— Молодец, парень, — холодно и чётко сказал Зуруб. — Всё сделал правильно. А ты, — он поглядел на Ракха, — должен тщательнее выбирать себе помощников.

Ракх тяжело усмехнулся:

— Как и ты, старший.

Лицо Зуруба исказила гримаса ярости.

— Я убью его сам, обещаю.

— Ты меня-то достал чужой рукой, — пробормотал Ракх. — А его не отыщешь никогда.

— Спи, — холодно сказал Зуруб, и я всхлипнула, чувствуя, как слабеет дыхание Ракха. — Вечным тягостным сном. Ты ведь один из величайших мастеров по ядам.

— Ракх! — прошептала я, склоняясь к лицу мужчины. — Пожалуйста, не умирай! Что мне сделать? Что принести? Ну, не закрывай глаза!

— Ты… Просто побудь рядом… — едва слышно отозвался он. — А потом бери всё, что… что необходимо…

Из-за слёз я не видела его лица. Это были прощальные мгновения, которым не важны молитвы. Всё уже сделано. В прошлое не вернёшься. Судьбу не изменить. Кто я такая, чтобы спорить с тёмным, устоявшимся временем?

— Господин, а что с девчонкой делать? — вдруг спросил один из магов.

— Пусть остаётся с ним, если хочет.

— Может, узнаем у неё, где скрывается Сапсан?

— Он ничего ей не сказал, — усмехнулся Зуруб. — Не так ли, Ракх?

— Ты меня знаешь, — выговорил Ракх, повернув голову и поглядев мужчине в глаза. — Все тайны я храню… до последнего… вздоха.

— Ракх! — завопила я. — Не надо! Очнись!

Я принялась трясти его, толкала в грудь, целовала, наплевав на то, что колдуны смотрят.

— Раффус, проверь!

Меня, пробующую воспротивиться, грубо отшвырнули прочь.

— Мёртв, — вынес вердикт колдун. — Энергии утекли прямо в землю. Может, всё-таки с собой её возьмём? Какая-никакая, а волшебница.

— Толку от её волшебства… — поморщился Зуруб. — Цветочки-стебельки. А вот этот может пригодиться. Что, пойдёшь с нами, юноша?