— Положи оружие, и ты получишь право ответить за свои преступления перед Повелителем, — неожиданно один из демонов остановился и заговорил. И это было совсем не то, чего парень ожидал от безжалостных убийц.

— А что за преступления-то, ты знаешь? — тихо уточнила Ария у Никиты.

— Бомбу забросил им во дворец… Навозную! — у парня с трудом получалось держать себя в руках. Особенно здесь и особенно когда перед ним были эти твари.

— Это не шутки, — демоны как будто не замечали состояния парня, не обращали внимания на лежащее чуть позади тело и, вообще, вели себя словно ничего такого и не сделали. — Замок клана Гор был разрушен до основания, главе клана чудом удалось удержать разрушения, локализовать их и не запустить цепную реакцию…

— Значит, боитесь Живой Тьмы? — было непонятно, зачем демон так откровенничает, но Никита вычленил из его речи кое-что интересное.

Опустив руку в карман и коснувшись монеты Квилла, парень призвал ту самую Живую Тьму, собрав ее в небольшой шарик перед собой, а потом одним резким движением бросил в демонов. Он вполне допускал, что эти крылатые твари его обманули, преувеличив устроенные им разрушения, но в то же время не отказался бы от того, чтобы это оказалось правдой. И сила одного зеленоволосого семейства испарила бы их без следа.

— Не в этом мире, — второй демон взмахнул одним из своих щупалец, отбивая атаку, и в итоге именно Живая Тьма растворилась в воздухе, не выдержав количества пропущенной через нее духовной энергии.

«Не в этом… Хорошо! — Никита яростно сжал кулаки. — Я запомню эти слова, и однажды…»

— Ты спрашивал у своей подруги про богов, — прерывая мысли парня, демон снова заговорил. — Хочешь, я расскажу тебе историю, как они ушли из наших миров? Настоящую, а не те обрывки сказок, что вы пересказываете друг другу!

— Осторожно, — тихо зашептала Ария. — Он явно не просто так все это говорит. Даже если в его рассказе будет хоть слово правды, то только для того, чтобы манипулировать тобой…

— И тем не менее, без богов мне бабушку не вернуть, — Никита крепко сжал руку дварфки, как бы показывая, что он все понимает. Да, идет на поводу у демонов, которые, тут он и не думал спорить, точно что-то задумали, но при этом будет трезво оценивать риски и все то, что они расскажут. — Говори!

Парень повернулся к демону и посмотрел тому прямо в глаза. Желтые, как будто расплавленное золото!

— Какой наглый человек, — демон усмехнулся это наивной попытке проверить, не передумает ли он. — Что ж, мне слишком хочется узнать, как ты поступишь, когда я все расскажу, поэтому не стану отказывать себе в удовольствии… Все началось много тысяч лет назад в совсем другом мире. Это был ни Эдем, ни одно из тринадцати его отражений — совсем другое место. И время… Тогда в каждом мире могли родиться новые боги. Слабые, сильные и даже такие, которые сумели бы бросить вызов всему мирозданию.

— А сейчас не рождаются? — осторожно уточнил Никита, параллельно осознавая, насколько странной выглядит эта беседа в обычной тверской квартире. — Почему?

— Поверь, многие бы хотели знать ответ на этот вопрос, но пока нам остается только воспринимать ситуацию как данность, — покачал головой демон. — Так вот однажды родился бог, избравший путь абсолютного Зла. Он бросил вызов всем изначальным мирам, что тысячи лет хранили мир и покой даже в самых дальних уголках мироздания. И этот бог оказался настолько силен, что победил. Он собрал под своей рукой всех, кто считал себя обиженным, он нашел способ создавать новые миры, подчинял их себе и тем самым повышал силу своей стихии.

«Какой умный бог, — отметила про себя Ария. — Если он посвятил целый мир одной-единственной стихии, то какие же силы в итоге были ему доступны? Неудивительно, что подобным существам приписывают победу даже над смертью и временем!»

— Этот бог Зла, — продолжал тем временем демон, — стал сильнее всех остальных богов и даже самого наследника демиурга, творца все сущего. Ему оставался всего один шаг, когда против него выступил герой, пошедший по пути Света.

— Света? — быстро переспросил Никита.

— Изначально он был учителем того бога Зла, — пожал плечами демон, — но потом понял, что их пути разошлись. И именно тогда он то ли создал, то ли возродил силу, сама суть которой заключалась в том, чтобы бороться со Злом.

— То есть Свет появился не сам по себе, а чтобы уничтожать Зло? — тихо спросил Никита. Это неожиданное открытие довольно сильно меняло его представление о взаимосвязи стихий. И парень мог бы усомниться в словах демона, но подросший показатель его понимания пути Света говорил о том, что как минимум намек на правду в его истории был.

— Именно так, — крылья исчадия ада распахнулись во все стороны, и между ними на мгновение как будто появился образ огромной черной башни. Но демон тут же развеял его и продолжил как ни в чем не бывало. — Этот бог, ставший лидером Света, смог остановить бога Зла. Не убить, но заставить того уйти из нашего мира. Вот только для этого ему пришлось практически раствориться в своей новой Стихии. Необходимая плата за такую победу, но которая пришлась победителю совсем не по душе.

— Он потом пришел в себя и осознал все, что натворил? — спросил Никита.

— Поверь, он был достаточно силен, чтобы не только сожалеть, — ухмыльнулся демон. — Он пришел в себя, а потом решил изменить саму суть того, что раньше давало ему силу.

— Он изменил Свет? — осторожно уточнила Ария.

— Именно, — кивнул демон. — Тех, кто хотел оставить все, как было, он уничтожил — так пропали светлые боги. Тех, кто хотел подмять новый Свет под себя, он тоже…

— Уничтожил? — догадался Никита и, дождавшись подтверждающего кивка от демона, продолжил. — Знаешь, а этот великий Светлый, что-то мне подсказывает, не сильно отличается от своего уничтоженного ученика.

— Не уничтоженного! Такого гамэрф уничтожишь! — покачал головой гость из тринадцатого мира. — Но да, наш создатель был суров. Он изгнал или уничтожил всех богов, а потом создал новый путь Света, который и спустил во все миры.

— Ты сказал, ваш создатель? — быстро уточнила Ария.

— Да, когда-то он предложил новый путь Света демонам, и наши предки согласились, став сильнейшими из нашего рода во всех тринадцати мирах, — демон наслаждался, наблюдая за реакцией людей на его рассказ. — Люди же, наоборот, не смогли принять новое учение. Многих оно сбило с пути, многие лишились силы, и таким образом великое наследие осталось лишь в одном-единственном мире.

Никита с трудом сдержался, чтобы не осадить демона. Тот явно так и не понял, какова природа духовного кристалла парня, и расскажи он ему об этом сейчас, крылатого убийцу ждал бы очень неприятный сюрприз. Вот только Никита не собирался разменивать столь ценную информацию всего лишь на удивление на чьем-то лице. Тем более что он так и не узнал то, чего хотел.

— Ты много рассказал, пусть я пока и не понял, почему, — медленно заговорил Никита. — Но что насчет воскрешения? Ты же слышал, зачем я хотел узнать про богов.

— Я как раз к этому подхожу, — демон снова оскалил зубы, а его напарник ухмыльнулся. — Я рассказал эту историю, чтобы ты понял, как работают два единственно возможных способа воскрешения. Первый способ, доступный только богам, был использован великим богом Зла в его последней битве — став сильнее всех живущих, он смог вернуть всех своих погибших друзей и врагов… Но, как ты понимаешь, стать сильнейшим во всех мирах тебе вряд ли светит.

Демон ехидно замолчал, а Никита неожиданно задумался, что тот темный бог из истории, который тратит только что добытые силы на то, чтобы вернуть друзей и врагов, не больно-то и похож на темного. Впрочем, учитывая, что потом сотворил его светлый противник, цвета стихий в этом рассказе, судя по всему, довольно условные.

— А второй способ? — Никита задал вопрос, которого от него так ждал демон. Неприятно идти у кого-то на поводу, но порой у нас просто нет другого выбора.

— А вот второй способ — он попроще, — ответил крылатый собеседник. — Ты же видел свою душу, когда развивал духовный кристалл? Вернее, видел ее отражение… Так вот души есть у всех, и если разумное существо вкладывает в кого-то существенную часть своей жизни, то вместе с тем оно вкладывает и кусочек души. И если кто-то соберет хотя бы четверть этой самой души, то сможет возродить дорогого ему человека, и неважно, когда тот умер. Может быть, слышал поговорку, что мы живем в своих потомках? Так вот это не просто слова… И твоя старшая мать, если действительно любила тебя, могла оставить в твоей душе достаточно себя, чтобы ты смог все исправить. Ну как, интересно?