"Дагмер разобьет их", настаивал Кромм, который никогда не любил ни одну женщину так, как битву. "Они всего лишь волки."

"Все волки мертвы". Аша сняла розовый воск с ногтя. "Это шкуродеры убили их."

"Нам следует отправиться в Торрхенов Удел и вступить в бой", настаивал Квентон Грейджой, ее дальний родственник и капитан Соленой Шлюхи.

С ним согласился Дагон Грейджой, еще более дальний родственник. Дагон Пьяница, как его прозвали, но пьяный или трезвый, он любил драку. — Почему вся слава достанется Щербатому?

Двое слуг Галбарта Гловера принесли жаркое, но эта полоска кожи лишила Ашу аппетита. Мои люди потеряли всякую надежду на победу, — мрачно осознала она. Все, на что они рассчитывают сейчас, — славная смерть. Волки дадут ее им, она не сомневалась в этом. Рано или поздно, они придут, чтобы отбить замок.

Солнце светило за высокими соснами Волчьего леса, когда Аша поднималась по деревянной лестнице в спальню, которая прежде принадлежала Галбарту Гловеру. Она выпила слишком много вина, и ее голова отяжелела. Аша Грейджой любила своих людей, и капитанов, и команду, но половина из них были глупцами. Смелыми, но тем не менее — глупцами. Отправиться к Щербатому, да-да, как будто мы можем…

Между Темнолесьем и Дагмером протянулось много лиг, неровные холмы, густые леса, бурные реки и больше северян, чем ей хотелось бы видеть. У Аши было четыре галеры и не больше двух сотен людей… включая Тристифера Ботли, на которого нельзя было положиться. Несмотря на все разговоры о любви, она не могла представить Триса бросающимся в Торрхеннов Удел, чтобы умереть вместе с Дагмером Щербатым.

Кварл последовал за ней в спальню Галбарта Гловера.

— Выметайся, — сказала она ему. — Я хочу побыть одна.

"То, что ты хочешь, это — я". Он попытался поцеловать её.

Аша оттолкнула его. "Прикоснешься ко мне еще раз и я…"

— "Что?" Он вытащил свой кинжал. "Раздевайся, девчонка".

"Трахни себя сам, ты, безбородый мальчишка"

"Я лучше сделаю это с тобой". Один быстрый разрез расшнуровал её безрукавку. Аша дотянулась до своего топора, однако Карл бросил свой кинжал, поймал её запястье и скручивал его до тех пор пока оружие не вывалилось из пальцев. Тогда он толкнул её обратно к кровати Гловера, крепко поцеловал и разорвал тунику, дав обнажится её груди.

Когда она попыталась ударить его коленом в пах, он увернулся, и раздвинул ее ноги своими коленями. "Сейчас я тебя поимею".

"Сделай это, сплюнула она, и я убью тебя спящего"

Она стала влажной, когда он вошел в неё. "Будь ты проклят", сказала она. "Проклинаю, проклинаю…" Он сосал её соски пока она не закричала на половину от боли на половину от удовольствия. Мир сузился до пределов её влагалища. Она забыла про Ров Кейтлин, про Рамси Болтона и его маленький кусочек кожи, забыла про споры о королевстве, забыла свои неудачи, забыла свое изгнание, своих врагов и мужа. Только его руки имели значение, только его рот, его руки, обхватившие её, только его член внутри неё. Он трахал её пока она не закричала, затем опять пока она не заплакала, пока он не исторг свое семя в её чрево

"Я замужняя женщина", напомнила она ему после всего. "Ты взял меня силой, ты, безбородый юнец. Мой муж-лорд отрежет тебе яйца и нарядит в платье".

Кварл скатился с нее. "Если сумеет слезть с трона".

В комнате было холодно. Аша поднялась с постели Галбарта Гловера и сбросила разорванную одежду. Камзол нуждался в свежих кружевах (в новых шнурках, завязках?), но туника была уничтожена. Мне она в любом случае не нравилась. Она швырнула ее в огонь. Остальное она оставила в беспорядке на кровати. Ее груди были изранены и семя Кварла текло по бедрам. Она должна заварить лунный чай, или рискует принести в мир еще одного кракена. Какое это имеет значение. Мой отец мертв, мать умирает, с брата содрали кожу, и я ничего не могу поделать с этим. И я замужем. Замужем и оттрахана… хотя и не одним и тем же.

Когда она скользнула обратно под меха, Кварл спал. "Теперь твоя жизнь — моя. Куда я положила кинжал?" Аша прижалась к его спине и заскользила по нему руками. На островах он был известен как Кварл Девица, в частности, чтобы отличить его от Кварла Пастуха, Чудилы Кварла Кеннинга, Кварла Быстрой Секиры и Кварла Раба, но главным образом, за его гладкие щечки. Когда Аша впервые встретила его, Кварл пытался отрастить бороду. "Персиковый пушок", назвала ее Аша, смеясь. Кварл признался, что он никогда не видел персика, поэтому Аша сказала ему, что тот должен присоединиться к ней в следующем походе на юг.

Тогда ещё было лето; Роберт Баратеон сидел на Железном престоле, Бэйлон размышлял на Морском Троне, и в Семи Королевствах был мир. Аша вела Чёрный Ветер вдоль берега, торгуя. Они побывали на Светлом острове, в Ланниспорте и ещё в паре десятков небольших портов не доходя до Арбора, там персики всегда были огромными и сладкими. "Теперь видишь," — сказала она Кварлу, приложив один к его щеке. Когда она дала ему откусить кусочек, сок потек у него по подбородку, и ей пришлось убрать его поцелуем.

Ту ночь они провели, поглощая персики и друг друга, и к тому времени, когда снова наступил день, Аша была довольной и липкой, и так счастлива, как никогда раньше. Это было шесть лет назад, или семь? Лето стиралось из памяти, и прошло три года с момента, как Аша последний раз наслаждалась персиком. Она до сих пор наслаждается Кварлом, однако. Капитаны и короли, возможно, не хотели ее, но он хотел.

Аша знала и других любовников; с одними она делила постель полгода, с другими — полночи. Кварл удовлетворял ее лучше, чем все остальные вместе взятые. Он брился, наверное, раз в две недели, но не косматая борода делает мужчину мужчиной. Ей нравилось ощущать его гладкую, мягкую кожу под пальцами. Ей нравилось, как его длинные, прямые волосы падали ему на плечи. Ей нравилось, как он целуется. Ей нравилось, как он ухмыляется, когда она водит пальцами вокруг его сосков. Волосы у него между ног были оттенка темного песка, темнее, чем волосы на голове, но уступали грубой черной растительности на ее собственном лобке. Это ей тоже нравилось. У него было тело пловца, длинное и стройное, без единого шрама.

Застенчивая улыбка, сильные руки, умные пальцы, и два верных меча. Чего более желать женщине? Она вышла бы замуж за Кварла, причем с удовольствием, но она была дочерью лорда Бэйлона, и он был низкого происхождения (простолюдином?), внук пленника. Слишком низкого происхождения для меня, чтобы выйти замуж, но не слишком низкого чтобы сосать его член. Пьяная, улыбаясь, она поползла под меха и взяла его в свой рот. Кварл вздрогнул во сне и через мгновение он начал возбуждаться. К тому времени когда она снова сделала его твердым, он не спал, и она была мокрой. Аша обмотала(?) меха вокруг обнаженных плечей и оседлала его, всаживая, втягивая (?) его так глубоко в себя, что она не могла сказать, кто обладал членом, а кто влагалищем. В этот раз они вдвоем достигли вершины вместе.

"Моя милая леди", пробормотал он после все еще сонным голосом. "Моя сладкая королева".

Нет, подумала Аша. Я не королева, и не буду никогда. "Иди спать". Поцеловав его в щёку, она прошла на цыпочках сквозь спальню Галбарта Гловера и распахнула ставни. Ночь была ясной, и в свете почти полной луны ей видны были горы, их увенчанные снегом вершины. Холодные, мрачные и неприветливые, но прекрасные в свете луны. Вершины их мерцали, бледные и неровные, как ряд острейших зубов. Предгорья и меньшие пики терялись в тени.

Море было близко, всего пять лиг к северу, Но Аша не видела его. Слишком много холмов стояло на пути. И деревья, множество деревьев. Волчья чащоба, называли лес северяне. Ночами часто можно было слышать волков, подзывающих друг друга во тьме. Океан листвы. Если бы это был настоящий океан.