— Будьте осторожны с моей головой, — сказал Тирион. — Вы же не хотите, чтобы моя кровь попала на вас. Кровь несет болезни. И вы захотите прокипятить нашу одежду или сжечь ее.

— Почему бы не сжечь ее вместе с тобой, Йолло?

— Это не мое имя. Но вы это знаете. Вы знали с тех пор как впервые увидели меня.

— Возможно.

– Я тоже вас знаю, милорд, — сказал Тирион. —  Вы менее фиолетовый и более бурый, чем Пламмы дома, но если ваше имя не ложь, вы — вестеросец, по крови, если не по рождению. Дом Пламмов присягнул на верность Утесу Кастерли, и как это случилось я немного знаю из истории. Ваша ветвь дала побеги из каменной косы через Узкое море, я не сомневаюсь. Держу пари, вы — младший сын Визериса Пламма. Вы понравились драконам королевы, не так ли?

Казалось, эти слова позабавили наемника:

–;Кто тебе об этом рассказал?

–;Никто. Большинство историй, которые рассказывают о драконах — корм для дурачков. Говорящие драконы, драконы охраняющие свое золото и драгоценные камни, драконы с четырьмя ногами и брюхом размером со слона, драконы, играющие в загадки со сфинксами… это все полная чушь. Но есть и немного истины в старых книгах. Я не только знаю, что драконы королевы вас приняли, но я еще и знаю, почему.

— Моя мать говорила, что в моем отце была капля крови дракона"

– Две капли. Это, и член шести футов в длину. Знаете эту байку? Я знаю. Вы же умный Пламм, поэтому вы знаете, что вот эта моя голова стоит титула лорда… в Вестеросе, через полмира отсюда. К тому времени, когда вы туда попадете, останутся только кости и личинки мух на них. Моя милая сестрица будет отрицать, что это я и обманет вас с обещанной наградой. Вы знаете, как это бывает у королев. Ненадежные дырки, в большинстве своем, а Серсея худшая из них.

Коричневый Бен почесал бороду.

— Можно доставить тебя живым и извивающимся. Или засунуть твою голову в банку и замариновать.

— Или взять меня на службу. Это было бы мудро. — усмехнулся он. — Я был вторым сыном. Ваш отряд — моя судьба.

У Вторых Сыновей нет вакансий для шутов, — сказал с издевкой наемный убийца в розовом. — Бойцы — вот кто нам нужен.

— Я доставил вам одного. Тирион указал пальцем на Мормонта.

— Это существо? — рассмеялся щеголь. — Задиристый зверь, но чтоб стать Вторым Сыном, одних только шрамов недостаточно.

Тирион закатил свои разноцветные глаза.

— Лорд Пламм, кто эти два ваших друга? Тот, который в розовом раздражает.

Наемник скривил губы, в то время как парень ухмыльнулся его дерзости. Их имена назвал Джорах Мормонт. — Чернильница(?) казначей отряда. Павлин зовет себя Каспорио Хитрая Голова, хотя Каспорио Хитрая Манда было бы ближе к истине. Неприятная работенка.

В его нынешнем, потрепанном состоянии, лица Мормонта можно было не узнать, но голос его остался прежним. Каспорио пораженно вытаращился на него, в то время как глаза Пламма заискрились весельем.

— Джорах Мормонт? Это ты? Однако, спеси-то в тебе поубавилось, с пер пор, как ты спешно покинул нас. Мы всё ещё должны называть тебя сиром?

Опухшие губы Сира Джораха скривились в подобии ухмылки.

— Дайте мне меч и вы можете называть меня как хотите, Бен.

Каспорио попятился назад.

— Вы… она отослала вас…

— Я вернулся. Можете назвать меня идиотом.

Влюбленный идиот. Тирион прочистил горло.

— Вы можете поговорить о старых добрых временах потом… после того как я объясню почему моя голова полезней вам пока она на моих плечах. Вы найдете, лорд Пламм, что я могу быть очень щедр с моими друзьями. Если сомневаетесь — спросите Бронна. Спросите Шаггу, сына Дольфа. Спросите Тиметта, сына Тиметта.

— И кем же они являются? — спросил человек, прозванный Инкпотсом.

— Хорошие люди, обещавшие мне свои мечи и отлично вознагражденные за службу.

Он пожал плечами.

— О, конечно, я солгал насчет «хороших». Они кровожадные ублюдки, во многом похожие на вас.

— Возможно, — сказал Бурый Бен. — А может ты придумал эти имена. Шагга, ты сказал. Это имя женщины?

— У него довольно большие сиськи. Когда мы встретимся в следующий раз, я загляну ему в штаны для большей уверенности. Это набор для кайвассы? Давай его сюда, сыграем. Но сначала чашу вина. Моя глотка суха как старая кость, а я вижу что мне предстоит много разговаривать.

Этой ночью ему снились одичалые, их вой в лесу, переходящий в рев боевых рогов и грохот барабанов. Бум-ДУМ-бум-ДУМ-бум-ДУМ доносился звук, и тысяча сердец бились в одном ритме. Одни из них были с копьями, другие — с луками, третьи — с топорами. Некоторые ехали на костяных колесницах, запряженных в собачьи упряжки; каждая собака была размером с пони. Тяжело ступали великаны, сорока футов ростом, с палицами, размером с дуб.

— Держать строй! — кричал Джон Сноу.

— Отбросьте их назад!

Он стоял на Стене, в полном одиночестве.

— Огонь, — кричал он, — накормите их огнем! — но не было никого, кто мог бы услышать его.

Они все ушли. Они отказались от меня.

Огненные стрелы взвились в воздух, оставляя за собой яркий след. Манекены братьев повалились с загоревшимися плащами. — Сноу, вскричал орел и манекены повалились на лед, расползаясь прочь словно пауки. Доспехи Джона были из черного льда, но меч в его руке полыхал красным заревом. Когда мертвецы добрались до вершины Стены он отправил их вниз умереть снова. Он поразил старика и безбородого мальчишку, великана, тощего человека c гнилыми зубами, девчонку с густыми рыжими волосами. Игритт, но было слишком поздно когда он это понял. Она пропала так же быстро как и появилась.

Мир растворился в красном тумане. Джон рубил и колол. Он зарубил Донала Нойе и распотрошил Глухого Дика Фолларда. Куорен Полурукий упал на колени, тщетно пытаясь остановить поток крови из шеи. “Я — Лорд Винтерфелла,” кричал Джон. Теперь перед ним оказался Робб, у него были мокрые волосы, покрытые тающим снегом. Длинный Коготь смахнул его голову. Тогда скрюченная рука схватила Джона за плечо. Он выкрутился…

… и проснулся от того, что ворон клюнул его в грудь. — Сноу, — крикнула птица. Джон спихнул ее. Ворон выразил свое неудовольствие и перепорхнул на столбик кровати, чтобы злобно взглянуть на него сквозь предрассветный мрак.

Начался новый день. Пришел час волка. Скоро начнет светать и четыре тысячи одичалых пройдут через стену. Безумие. Джон Сноу обожженной рукой пробежался по волосам и который раз задался вопросом, что он делает? Когда откроются ворота обратного пути не будет. Как бы на его месте поступил Старый Медведь с Тормундом? Или Джереми Риккер, или Куорен Полурукий, или Денис Маллистер или другие более закаленные люди? Как поступил бы его дядя? Каждый выбор подвергается риску, каждый выбор имеет последствия. Он будет вести эту игру до конца.

Он встал и оделся в темноте, ворон Мармонта проборматал на всю комнату.

— Зерно, — сказала птица, — Король, — и- Сноу, Джон Сноу, Джон Сноу.

Это было странно. Птица никогда не произносила его полное имя раньше, насколько Джон помнил.

Он разделил свой завтрак в подвале с офицерами. Тосты, жаренные яйца, кровяная колбаса и ячменная каша были на столе, запивали желтым пивом. Пока ели они еще раз прошлись по своим планам.

— Все готово, — заверил Боуэн Марш. — Если одичалые будут придерживаться договоренностей, все пройдет как ты приказал.

А если нет, то будут реки крови и резня. — Запомни, сказал Джон, — Люди Тормунда оголодали, замерзли и напуганны. Кое кто из них питает ненависть к нам на столько же, насколько некоторые из нас ненавидят их. Мы ходим по тонкому льду, и мы и они. Одна ошибка и все пойдем на дно. Если крови и суждено сегодня пролиться, то не по нашнй вине. Иначе, клянусь старыми и новыми богами, голова зачинщика слетит с плечь.

В ответ ему кивали, бормотали "Как прикажете", "Все будет сделано" и "Да, милорд". Один за другим они вставали, пристегивали мечи, одевали черные теплые плащи и выходили наружу, на холод.