Он взмахнул кнутом и хлестанул дракона по морде. Визерион зашипел.

И тогда на него нахлынул горячий ветер, и он услышал хлопанье кожистых крыльев. Воздух наполнился пеплом и золой, и чудовищный рев отразился от обожженных почерневших кирпичей, и он услышал дикие вопли своих товарищей. Геррис снова и снова выкрикивал его имя, а крупный мужчина кричал: Сзади, сзади, сзади!

Квентин обернулся и взметнул левую руку к лицу, чтобы защитить глаза от обжигающего ветра. Рейегаль, вспомнил он, — зеленый это Рейегаль.

Когда он занес кнут, то увидел, что рукоять загорелась. Его рука тоже. Он горел весь, весь целиком.

Ох, — подумал он. И зашелся криком.

— Ну что ж, пусть умирают, — сказала королева Селиса.

Такого ответа Джон Сноу и ждал. Эта королева никогда не подводит с плохими ответами. И всё же удар тяжелый.

— Ваша Светлость, — упрямо настаивал он, — Там, в Суровом Доме, они умирают от голода, тысячами. Среди них много женщин…

— И детей, да. Это очень печально.

Королева притянула к себе дочь и поцеловала ее в щеку. В ту, что не затронута серой хворью, не преминул отметить Джон.

— Нам, конечно же, очень жаль этих несчастных, но надо же быть благоразумными. У нас нечем кормить их, и они слишком молоды, чтобы помочь моему мужу-королю в его войнах. Пусть лучше они возродятся в свете.

Выражения помягче, а суть все та же: "пусть умирают".

Зал был переполнен. Рядом с матерью стояла принцесса Ширен, у ног ее примостился Пестряк. За спиной королевы маячил сир Аксель Флорент. У огня расположилась Мелисандра Асшайская, с мерцающим в такт ее дыхания рубином на шее. При ней ее люди — сквайр Деван Сиворт и пара стражей, которых к ней приставил король.

Вдоль стен выстроились защитники королевы, все блестящие рыцари: сир Малегорн, сир Бенетон, сир Нарберт, сир Патрек, сир Дорден, и сир Брюс. Теперь, когда Черный Замок наводнен кровожадными одичалыми, королева ни днем, ни ночью не отпускает своих защитников от себя ни на шаг. Тормунд Великанья Смерть во всеуслышание рычал:

— Боится, что ее отымеют, что ли? Ты, Джон Сноу, только не говори ей, какой у меня здоровый член. Любая женщина испугается, а я как раз всегда хотел попробовать усатую, — и смеялся без остановки.

Сейчас бы ему было не до смеха.

Джон достаточно потратил здесь времени. — Простите, что потревожил Ваше Величество. Ночной Дозор уладит это дело.

Ноздри королевы расширились.

— Вы все еще намерены отправиться в Суровый Дом. Я вижу это по вашему лицу. "Пусть умирают", сказала я, — однако вы продолжаете упорствовать в этом безумии. Не отрицайте.

— Я должен поступать, как сочту лучшим. С Вашего позволения, Ваше Величество, Стена моя, и это решение тоже.

— Ваше, — согласилась Селиса, — и вы ответите за него, когда король вернется. Боюсь, и за другие ваши решения тоже. Но, я вижу, вы глухи к голосу разума. Делайте, что должны.

Заговорил сир Малегорн.

— Лорд Сноу, кто возглавит отряд?

— Вы предлагаете себя, сир?

— У меня настолько дурацкий вид?

Пестряк вскочил:

— Я поведу его!

Его колокольчики весело зазвенели.

Мы пойдем в поход

В море и обратно,

В глубине скакать

На морском коньке.

И трубя в ракушки,

Нас русалки ждут.

Ой, ой, ой.

Все засмеялись. Королева Селиса позволила себе намек на улыбку. Джон не нашел это забавным.

— Я не прикажу своим людям делать то, чего бы я не сделал сам. Я возглавлю отряд.

— Какая отвага, — сказала королева. — Мы одобряем. Позднее какой-нибудь певец сложит о вас душещипательную песню, не сомневаюсь, а у нас будет более разумный Лорд Командующий. — Она отпила вина. — Поговорим о других делах. Аксель, будь добр, приведи короля одичалых.

— Сию минуту, Ваше Величество. — Сир Аксель скрылся за дверью и через мгновение вернулся с Герриком Королевской Кровью. — Геррик из дома Рыжебородых, — объявил он, — Король одичалых.

Герик Королевская Кровь был высоким мужчиной, длинноногим и широкоплечим. Кажется, Королева одела его в какую-то старую одежду короля. Выскобленный и вычищенный, одетый в зеленый бархат с горностаевым воротником, с вымытыми длинными рыжими волосами и подровненной огненной бородой, одичалый выглядел настоящим южным лордом. "Он может пройтись по тронному залу в Королевской Гавани, и никто даже бровью не поведет", подумал Джон.

— Геррик — настоящий и законный король одичалых, — сказала королева, — по мужской линии восходящий к их великому королю Раймуну Рыжебородому, тогда как матерью узурпатора Манса-Налетчика была какая-то простая женщина, а отцом — один из ваших черных братьев.

Нет, могу бы сказать Джон, Геррик происходил от младшего брата Раймуна Рыжебородого. Для свободного народа это значило примерно столько же, как если бы он происходил от коня Раймуна Рыжебородого. Они ничего не знают, Игритт. И, что хуже, не хотят узнавать.

— Геррис любезно согласился отдать руку старшей дочери моему приближенному Акселю, чтобы Владыка Света объединил их в святом браке, — сказала королева Селиса, — Его другие дочери выйдут замуж тогда же: вторая дочь за Сира Брюса Щита, а самая младшая — за Сира Мейлгорна из Редпула.

— Господа (?), — Джон склонил голову перед указанными рыцарями, — Желаю вам быть счастливыми в браке.

— Под водой мужчины женятся на рыбах, — Пестряк исполнил маленький танец ногами, звеня своими колокольчиками, — Я знаю, я знаю, я знаю.

Королева Селиса снова фыркнула.

— Четыре брака можно устроить так же просто, как три. Пришло время пристроить эту женщину Вэль, Лорд Сноу. Я решила, что она выйдет замуж за моего хорошего и верного рыцаря сира Патрека из Королевской Горы.

— Вы уже сообщили об этом Вэль? — спросил Джон. — Среди свободного народа принято, когда мужчина желает женщину, он должен ее украсть, и таким образом доказать свою силу, хитрость и отвагу. Жених рискует быть избитым родственниками женщины, и, хуже того, самой женщиной, если она сочтет его недостойным ее.

— Дикий обычай, —  сказал Аксель Флорент.

Сир Патрек усмехнулся.

— Ни один мужчина никогда не ставил под сомнение мою храбрость. И ни одна женщина не усомнится.

Королева Селиса скривила губы.

— Лорд Сноу, поскольку леди Вэль не знает наших традиций, пожалуйста, пошлите ее ко мне, чтобы я могла объяснить ее обязанности как благородной леди по отношению к ее лорду-мужу.

Вам это удастся блестяще, я знаю. Джон задумался, спешила ли бы королева выдать Вэль замуж за одного из ее рыцарей, если бы знала, что та думает о принцессе Ширен.

— Как прикажете, — сказал он, — хотя, если мне будет позволено говорить открыто…

— Нет, не будет. Можете быть свободны.

Джон Сноу преклонил колено, поклонился и вышел.

Он перешагивал через две ступеньки по пути вниз, на ходу кивая стражникам королевы. Ее Величество выставила людей на каждом пролете для охраны от кровожадных одичалых. На полпути вниз его окликнули сверху: "Джон Сноу".

Джон обернулся.

— Леди Мелисандра.

— Нам нужно поговорить.

— Правда? — Я так не даумаю. — Миледи, у меня есть обязанности.

— О них я и хочу поговорить. — Она спустилась вниз, подолы ее красных юбок шелестели по ступенькам. Казалось, что на плывет. — Где ваш лютоволк?

— Спит в моих комнатах. Призраку не разрешается находиться в присутствии Ее Величества. Она говорит, он пугает принцессу. И пока к Боррок и его кабан находятся здесь, я не выпущу его.

Оборотень должен был сопровождать Сорена Щитолома в Каменную Дверь когда wayns (?) вели клан Тюленьей Шкуры в Зеленого Стража. До того времени Боррок выбрал своим жилищем одну из древних гробниц за кладбищем Замка. Компания давно мертвых людей, казалось, подходила ему лучше живых, и его кабан выглядел довольным, ища корни среди могил, подальше от других животных.