— Это Варька накладывала, — ничуть не смутившись ответил он Ромке, но смотрел при этом на меня. — Забинтовала лучше, чем мы тогда на хируходе. Наш Палыч оценил бы.

Что?!

ЧТО?!

А как же «Да тебя на километр к людям подпускать с бинтами нельзя», «В случае войны ты в радистки, а не медсанбат», «Ты скорее замумифицурешь, чем перевяжешь»?!

Да…

От смерти Дэна спасла только пришедшая Милка, которая недовольно кивнула Ромке, улыбнулась убогому и вопросительно посмотрела на меня.

Да, вдвоём с Ромкой я их собирала редко. Только на День рождение, если вспомнить. А сегодня точно не оно.

— Пошли в комнату, — вздохнула и пошла первой.

Ромка с Милкой, неприязненно переглянувшись, уселись на диван на предельном расстоянии друг от друга, Дэн с Сенечкой-предателем, что радостно взобрался к нему на ручки, привалились к косяку двери, а я оглядела их всех, вздохнула и протараторила:

— Я бросила истфак и поступаю в гаху.

Ну вот, сказала и на Дэна победно посмотрела.

Я не страус!

— Давно пора было, — сообщила Милка.

— Мой дом твой бункер, когда скажешь предкам, смертник, — протянул Ромка.

— То есть вы не осуждаете? — спросила недоверчиво.

— Нет, — ответили они хором и недовольно переглянулись.

— А должны? — добавил Ромка, насмешливо вскинув брови.

— Ну… — я пожала плечами, — два года, бюджет, доска почета, все идеально…

— Слишком идеально, — поморщилась Мила, — тебе было скучно и это было заметно.

— Ага, — поддержал Ромка, — я думал ты раньше свалишь. Занудство — это не твое, Варвар, тебе нужна движуха и много думать, а не только учить.

— Истфак не для твоего склада ума, — подытожила Милка.

А совсем поздно, когда я уже собиралась спать, позвонила Светик-семицветик и радостно провозгласила, что выходит замуж за своего Антуана и ей придется задержаться еще на недельку, ибо надо познакомиться со всеми родственниками.

Но через неделю она точно приедет и Сенечку — как там мой мальчик ненаглядный?! — заберет.

И она надеется, что он не доставил мне никаких хлопот. Ведь не доставил, правда?

Правда, с кислым выражением лица согласилась я, потому что то, что вытворяет милый паршивец Сенечка, неприятностями не назовешь, это по меньшей мере катастрофа, разорительная, кошмарная и с нотками безумства.

Ах, ну да, на свадьбу в начале августа, которую играть будут здесь, я, конечно, приглашена. Вместе со своим новым парнем, о котором Светке написала Маринка, той сообщила Алена, которая в свою очередь узнала от Дины, которой рассказала, видевшая нас, Вика.

Короче, некоторые вещи никогда не меняются, и я понятию не имею с кем, когда и кто меня видел, но явиться пообещала с парнем.

Я не дура идти на свадьбу «любимой» подруги одна и слушать сочувствия весь вечер, попутно отбиваясь от поставляемых «достойных» кандидатов и букета, который, зная Светку, будет сердобольно кинут в меня.

Я — сова в последней инстанции, высшей степени и первом разряде, поэтому перечислить, когда я добровольно и самостоятельно просыпалась рано утром можно по пальчикам.

Одной руки.

И сегодня был, видимо, как раз один из этих пальчиков, поскольку к половине седьмого утра я окончательно выясняла, что выспалась и спать больше не хочу.

Полчаса еще добросовестно провалялась, пытаясь все-таки уснуть и уговаривая себя, что утро раньше двенадцати не наступает.

Не уговорила, вместо этого вспомнила Гордеева с его ранними звонками-побудками, а потом его маму и то, что завтра воскресенье, дача и знакомство.

Вспомнила на свою голову, ибо, не то, что спать, я лежать после этого больше не могла, посему пошла готовить завтрак, выгуливать Сенеку и будить Дэна, ибо правило «не спишь сам — не давай другим» действовало стопроцентно и без исключений.

А к девяти часам утра я уже стояла над вываленными на кровать вещами и мрачно созерцала эту гору одежды.

Извечное «мне нечего одеть» тревожно повисло в воздухе, нагнетая обстановку, желание психануть и послать-таки Гордеева с его мамой.

Н-да, почему столько анекдотов и приколов про тёщ? Свекровь звучит куда страшнее!

Даже эвентуальная.

Почесав нос, вздохнула, вспомнила свое финансовое положение а-ля на хлебе и воде люди тоже живут и поняла, что выбирать надо из имеющегося и на поход по магазинам не рассчитывать.

В общем, пошел второй круг уже не такого критического отбора.

А потом третий.

И четвертый.

На пятом, когда мой отчаявшийся взгляд метался между черным брючным комбинезоном с глубоким вырезом и бирюзовым платьем с открытой спиной и вырезами по бокам, зазвонил телефон.

— Привет дебоширам, — слишком радостно для десяти утра субботы поприветствовал Ник.

— И тебе утро доброе, сокамерник, — фыркнула в ответ.

С той незабываемой ночи мы еще не виделись и не общались, и подозрения, что общаться больше не будем, у меня были серьезные. Вряд ли у Ника было много знакомых девушек, из-за которых он оказывался в обезьяннике, и вряд ли он хотел бы с ними после этого общаться.

В общем, сожаление я всю неделю старательно игнорировала. Да, с Ником легко общаться, с ним интересно, весело и безбашенно как… с Ромкой.

Он мне вообще его очень напоминал, поэтому обрывать общение вот так было жаль, но я его понимала и, с другой стороны, это позволяло избежать щекотливой темы «какие у нас с тобой отношения».

Пусть на автодроме про свидание была шутка, но в каждой шутке есть доля правды, как известно, а мне в качестве поклонников и Гордеева с Веней за глаза хватает.

Еще один — это перебор.

Точный перебор, но звонку сегодня я все равно радуюсь и улыбаюсь, и на предложение:

— Детка, как смотришь на безудержный и насыщенный выходной кипишь?

Соглашаюсь.

Одеться, как всегда, следовало удобно и спортивно.

В общем, дранные джинсы, безразмерная футболка с британскими котами, кепка для прикола и кеды, завязывая которые я жизнерадостно припевала:

— А мы с тобой, конечно, просто дружим, так проще: нет свиданий — нет разлук! И нам с тобою голову не кружит, случайное касанье наших рук.[1]

Настроение было замечательным и мандраж от завтрашнего дня улетучился, как дым.

Та-да-дам!

От избытка эмоций попрыгала и дополнила свою неотразимость — о себе только хорошо — солнцезащитными очками.

— Очередное свидание? — проползая из комнаты в кухню, замедлился Дэн и широко зевнул.

Разбудить его мне, кстати, не удалось, поэтому встал он только сейчас.

Скучный человек.

Я уже столько сделать успела!

Включая незаметную подмену его зарядника, ибо старый сгрыз Сенечка.

— Енот с тобой, вечером вернусь, — оповестила, подхватывая рюкзак.

— Ты в курсе, что Клеопатра закончила плохо? — окинув меня взглядом, ухмыльнулся он.

— Иди на фиг, поборник морали.

— Мессалина тоже! — это он прокричал уже вслед.

И отвечать я посчитала ниже своего достоинства.

Ник ждал, привалившись к боку уже знакомой Chevrolet Corvette, поигрывая ключами и насвистывая что-то незатейливо-знакомое.

Меня он встретил фирменной голливудской улыбкой и приспущенными на кончик носа авиаторами, поверх которых на меня и взглянули.

— Чуть свет уж на ногах! и я у ваших ног, — патетично провозгласил любитель Грибоедова.

— Ах! Чацкий, я вам очень рада! — в притворном смущении и восторге не менее патетично воскликнула я.

И глазками кокетливо похлопала, и ручки к груди приложила.

Проходящий мимо мужик отшатнулся и пробормотал что-то про психов. Психи в лице нас переглянулись и расхохотались.

— Куда, друг мой, сегодня устремим мы свой взор? — подходя к нему, спросила уже почти серьезно.

Ник натянул мне на глаза кепку и заговорщически подмигнул:

— Это, как обычно, тайна, мой верный чиж.

— Сегодня день поэзии? — фыркнув, удивленно изогнула брови.

— Сегодня день приключений, — Ник оттолкнулся от машины, сразу став на голову выше меня, и протянул мне руку. — Ты готова?