Стоя на пороге тесной уборной, я замер, наблюдая за тем, как габаритный громила насильно вынуждает крошку делать то, чего она не желает. Мои зрачки сузились до микроскопических размеров, а к глазам прилил мощный поток крови. Приступ бешенства. Дикого бешенства…

Я готов был разорвать его на куски, раскрошить череп, размазать по светлым стенам дурные мозги. Я готов был пустить по его венам дозу серной кислоты, что адски разъедала бы внутренности и кожу, не оставляя шанса на жизнь. Я возжелал уничтожить ублюдка, так как он медленно, но уверенно рушил и до того неустойчивую психику. Эта девушка нужна мне. А ей нужен ясный здравый ум.

Я свирепо набросился на него, повалив на холодный пол, нещадно кроша чужую физиономию. Гадкая сволочь захлёбывалась в собственной крови, но я не видел этого, не ощущал на руках разгорячённой жидкости и уж тем более чужих страданий, тихих кряхтений. Остановился только тогда, когда соперник обмяк, развалившись передо мной пластом. Тогда, когда его руки безвольно упали на ярко окрашенный кафель, а грудная клетка едва заметно вздымалась.

Он должен усвоить урок. Должен понять и осознать, что вступив в борьбу со мной, автоматически проиграл. Показателем его проигрыша было моё положение. Я находился сверху. Я всегда нахожусь на ступень выше своих оппонентов.

Дабы не наводить шумиху, я вызвал своих парней для так называемой «зачистки» этого места. Все эти десять минут насильник находился под прицелом. Я не отпускал его вплоть до прибытия верных сотрудников. Для пущего эффекта слишком самоуверенному ублюдку переломали пару костей, в следствии чего он уже не имел возможности передвигаться самостоятельно. Что ожидает бедолагу? Ответ на поверхности — смерть. Ублюдка вывезут на окраину, пристрелят, как скотину.

Малышка, из-за которой началась кровавая бойня, тихо сидела в углу, закрывая голову и лицо миниатюрными ручками. Не знаю от чего, но моё сердце бешено колотилось. Только когда прижал её к груди, я почувствовал душевное успокоение.

Да, в тот вечер я был крайне взбешён и с трудом отдавал отчёт собственным действиям. Всегда бойкая и непоколебимая Вивьен заявила, что я пугаю её. Именно в тот момент я ощутил частичную власть. Власть над несносной девчонкой. Опасается? Возможно, оно и к лучшему.

Из-за своеобразного спазма, Нэри не решилась потребовать, чтобы я доставил её домой. Да, я удерживал малышка у себя дома на протяжении недели, а она не осознавала этого, поэтому и не противилась. Нет, она не стесняла меня, поскольку занимала критически мало места. Я не отходил от Вивьен на протяжении пяти дней ни на сантиметр. Дарил ей всё своё внимание, всего себя. Девушка расслабилась, усыпила бдительность, что дало мне зелёный свет действовать дальше.

Дабы чувствовать себя спокойно, я предпочёл взять Нэри под своё крыло. Я не спешил посвящать Вивьен в свои личные дела, так как не был уверен в её преданности. Благо, подвернулась отличная возможность проверить негодницу на устойчивость.

Малышка прошла проверку. Виви не была в курсе, какое конкретно задание её ждёт, где оно будет проходить и с чем связано. Я до последнего не вскрывал все карты, наблюдая за всей ситуацией. Честно говоря, не думал, что малышка Виви рискнёт и всё же отправит старика Эртона. Да, девушка не знала, что фактически травит его неизвестным препаратом, но она могла догадаться, если бы воспринимала мои слова более серьёзно.

Нэри понравилось. Она сама призналась мне после содеянного. Я был более чем удовлетворён. Настолько удовлетворён, что предложил негоднице переехать ко мне. Тесный контакт с этой особой просто жизненно необходим. Необходим мне, как воздух.

Девушка возмутилась, оказала ожидаемое сопротивление, даже не понимая, какую ошибку совершает, отказываясь от моего покровительства и крыши над головой.

Стефано Эспозито

Малышка уснула ближе к полуночи. По всей видимости, вымоталась, от чего я не хотел тревожить чуткий сон. Изредка подглядывал на часы, допивая третью чашку кофе. Стоило бы поубавить обороты, но я не мог. Единственной альтернативной, заменой терпкому напитку был горячий душ. Только когда Виви спала, я мог позволить себе немного расслабиться, чем занялся и сейчас.

Расправившись с молнией на джинсах и избавившись от остатков одежды, я резво провернул вентиль, подставляя голову потоку горячей воды. Она приятно обжигала кожу, временно отключая от реального мира.

Я забылся абсолютно обо всём. Не думал о предстоящей поездке и прочих нюансах, что с ней связаны. В сознании всплывал образ миниатюрной брюнетки. Её бархатная кожа, улыбка, что больше походила на оскал малого хищника, точёные черты лица и бездонные глаза цвета морской волны…

Не знаю почему, но я стал засматриваться на них. Обычно люди не выдерживают моего металического взгляда, но она…эта девушка бросает ему вызов.

Не знаю, сколько я прибывал в раздумьях, не знаю, сколько думал о ней. Но время поджимало. Я на скорую руку собрал сумку, но на выходе застопорился. Ноги сами понесли в спальную, где мирно сопела малышка Виви. С полминуты я наблюдал за её едва заметно подрагивающими ресницами и не выдержав, одарил бледную кожу лёгким поцелуем.

Вивьен никогда не узнает, какой «подарок» я оставил ей на прощание, но это и к лучшему. Проявление тёплых чувств чуждо такому чёрствому человеку, как я и она должна это понимать. Я далеко не романтик, каким могу показаться на первый взгляд.

Я оставил ей ключи от собственной квартиры на кухонном столе. Виви должна принять верное решение. Более чем уверен, что девушка останется сторожить добро, дабы по моему возвращению начистить эгоистичную физиономию. Будь я на её месте, поступил бы именно так. Но мы находимся по разные стороны баррикад. Нэри за ширмой искреннего непонимания, нерешённых загадок и неизвестности, а я в предвкушении жутко «весёлой» поездки.

Негласно попрощавшись со спящей негодницей, я прошествовал на парковку, откуда, собственно, и поехал в аэропорт.

Совершать перелёт исключительно ночным рейсом вошло для меня в привычку. Я всегда выбирал билеты на вечернее время, дабы вдоволь насладиться яркими огнями мрачного неба. Его меланхоличность тянула меня. Жутко тянула. Ровно так же, как мрачная и потерянная душа загадочной девушки. Да, я оставил её одну, но на то имелись веские причины. Признаться честно, возвращаться на родину хотелось меньше всего на свете, но у меня банально нет иного выхода.

Два часа тянулись жутко долго и, как бы странно ни звучало, скучно. Прошлый перелёт выдался веселее благодаря непоседливой Вивьен. К сожалению, я не смог взять Нэри с собой. Будь она сейчас рядом, на ушах стоял бы не только весь самолёт, но и большая часть Флоренции.

Ступив на родную землю, я ощутил несвойственный прилив сил и мощи. Уверенность и собственное могущество. Несмотря на то, что уже около одиннадцати лет проживаю в совершенно другой стране, я всё ещё не забыл, откуда родом и какая горячая кровь течёт по моим венам. Здесь даже воздух другой. Более чистый, лёгкий, но чужой. Шествуя по кровным землям, я не ощущал должного восторга и ностальгии о хороших временах. Так отвык от этого всего. Здесь другой ритм, другая жизнь, люди, правила, менталитет и законы. Да, знакомые окрестности, архитектура, запах, люди, язык, но всё это не то, к чему я привык.

Насчёт жилья я особо не заморачивался. Поселился в первую попавшуюся гостиницу, подальше от центра, дабы не ощущать сильного движения, коего хватает в Лондоне. Милая девушка дружелюбно поприветствовала меня за стойкой, но от внимательного взгляда не ускользнул тот факт, что юница малость удивилась.

— Что Вас смущает, синьорина? — вопросительно изогнул левую бровь я, подписывая своего рода договор.

— Не то чтобы смущает, просто Ваша фамилия… — девушка застопорилась.