— Тебя это не касается, — отмахнулся Дилан. — На твоём месте я бы задавался совершенно другими вопросами, а именно: для чего ты здесь и что будет происходить в дальнейшем. Подумай об этом, малышка.

С этими словами парни бросили меня в гордом одиночестве и ушли прочь. Я же попыталась успокоиться, но брал дикий гнев. Мне хотелось застрелить ублюдков, хотелось выпотрошить все внутренности, разорвать их мерзостные головки. Да, я говорю именно о тех, что находятся ниже пояса.

Голову терзали вопросы о том, кто они, где нахожусь и самое главное, кому необходимо это похищение? Почему выбор пал конкретно на мою персону? Очевидно, что они никогда не признаются в личности хозяина и уж тем более заказчика. А он определённо имеется.

Первые три часа я пыталась высвободиться из прочных оков, но единственное, что удалось, так это стереть нежную кожу в кровь. Готова была грызть металическую цепь зубами, если бы это действительно помогло выбраться.

Обнаружили ли мою пропажу? Вероятно, что да. Трудно не заметить отсутствие одной-единственной девушки. Но если это так, то почему не ищут? Всё ли у них в порядке? Что, если сделка вылилась в кровавое месиво? Возможно, кто-то ранее или уже убит? Я ведь обещала Даймонду, что сделаю всё, как нужно, что в случае необходимости пристрелю главаря, оставив противников без руководителя. Выходит, я соврала? Я не сдержала своего слова. Какой позор…

Стало дурно. Я начала переживать за парней, напрочь позабыв о том, в какой ситуации нахожусь сама. Одна в подземелье, где нет окон и одни-единственные двери. Запах сырости, пробирающий до мозга и костей холод. Склад? Возможно, бункер? Или специальная камера пыток? Кто этот отчаянный похититель?! На кой чёрт я вообще сдалась ему?! Пристегнёт к батарее, так буду сидеть без дела. Если отпустит, то убью. Какая ему выгода? Какие цели преследует этот самоубийца?

Я долго гадала на эту тему, но так и не нашла ответа. Прибежники и сам Алистир Ленстер — единственные, кто знали о нашем приезде. Остаются ребята, босс и…

Я напрягла мозги и вспомнила, что СМС с адресом поступило с неизвестного номера. Да, мне обещали сообщить место встречи именно таким путём, но Даймонд не уточнил, кто конкретно будет заниматься рассылкой. Я предполагала, что Генри, но он бы не стал подставлять собственную команду и вводить меня в заблуждение. И снова тупик! Чёрт!

Я проснулась от лёгкого прикосновения. На кровати сидел улыбчивый отец, а его смоляные прядки спадали на глубокие глаза.

— Ну что, готова дать жару? Мама ушла к соседке и явно засела минимум часа на два, так что у нас появилась возможность сходить в лес и как следует развлечься. Что скажешь на моё предложение?

— Если мама узнает, что ты в очередной раз подстрелил невинного зверька, то будет очень сильно ругаться, — прищурилась я.

— Но ты ведь не скажешь ей, что мы ходили на охоту? — аналогично прищурился папа.

— Что мне за это будет? — хитро улыбнулась я.

— Я расскажу, где находится тайник с конфетами, — пошёл с козырей он.

— Договорились, — я как истинный компаньон протянула миниатюрную ладонь в знак закрепления воображаемого контракта.

Я на скорую руку умылась, оделась в самую простецкую одежду, в которой было бы удобно бегать по лесу и собирать клещей, коих к весне развелось тьма тьмущая, после чего папа прихватил ружьё, и мы выдвинулись в путь. Лес находился неподалёку, буквально в пятиста метрах от дома, поэтому брать машину было бессмысленно.

— Кто научил тебя так метко стрелять? — наблюдая за тем, как отец заряжает ружьё, полюбопытствовала я.

— Годы практики, ангелочек, — потрепал по волосам мужчина. — Стрельбе меня научил твой покойный дед, а его мой дед.

— Значит, ты будешь учить меня? — не прекращала сыпать вопросами я.

— Ты ещё слишком маленькая и не сможешь поднять такую здоровую железяку, — тихо посмеялся он. — Но если хочешь, то я научу тебе, когда немного вытянешься и прибавишь пару килограмм в мышцах.

Мы затаились в кустах, предвкушая появление будущей добычи. Папа, как самый настоящий хищник, навострил уши и, приложив указательный палец к губам, велел мне молчать. Спустя томительные восемь минут на горизонте показался крупный заяц. Он так забавно подёргивал миниатюрным носом, словно пытался учуять наш запах. Ричард — мой папа, вскинул ружьё и, прицелившись, нажал на курок, в следствии чего прогремел выстрел. Я прикрыла уши от громкого хлопка и только когда отец одёрнул меня за руку, подняла взгляд. На том же месте лежало безвольное тело пушистого клубочка. Мужчина подобрал его за длинные уши и демонстративно присвистнул, оценивая небольшой улов. Не знаю почему, но мне стало жаль беззащитную зверушку. По сути, длинноухий зверь ничего нам не сделал.

— Для чего ты убил его? — с нотками огорчения обратилась к папе я.

— В данном случае я хищник, милая, — заявил он. — В прошлом, для того, чтобы не умереть от холода и голода, люди охотились на мелкую и крупную дичь. В животном же мире всё устроено немного иначе. Как ни крути, но выживает сильнейший. Большой зверь убивает малого.

— А что насчёт людей?

— Знаешь ли, ангелочек, — задумчиво молвил Ричард, — людям для того, чтобы выжить, достаточно маленькой радости, кого-то или чего-то. Вы с мамой — единственная причина, по которой я хочу жить дальше.

— А если бы нас не было?

— Знаешь что? — присел на корточки брюнет.

— Что? — удивлённо захлопала ресницами я.

— Я хочу дать тебе один совет, — он сжал в горячих ладонях мои миниатюрные ручки. — Жизнь такая штука, которая зачастую складывается не так, как мы того желаем. В трудных ситуациях ты должна уметь мыслить здраво и расчётливо, не поддаваться панике. Если человека поместить в камеру и сказать, что ему осталось жить двадцать четыре часа, то он, как ни странно, начнёт думать, как сохранить собственную жизнь. Это называется инстинкт самосохранения. Я свято верю в то, что мы всегда будем рядом с мамой, дабы помочь тебе справиться со всеми трудностями, но если вдруг ты останешься один на один с той или иной проблемой, не сдавайся. Слышишь? Никогда не сдавайся и борись. Бейся до последнего вздоха, до последней капли крови, выгрызай победу зубами. У тебя нет ничего важнее собственной жизни. Никогда не прекращай бороться не только за тех, кого ты любишь, но прежде всего за саму себя. Пообещай мне.

— Пообещать, что буду биться до последнего?

— Да, ангелочек. Ты должна жить. Пообещай мне, что выживешь в этом жестоком мире и будешь шагать с гордо поднятым подбородком. Ты сильная девочка. Ты моя дочь, и я верю в тебя.

— Обещаю, — уверено кивнула я. — Я буду бороться за себя и за вас с мамой.

Меня разбудил противный скрип открывающейся двери. Сколько спала? Не знаю. Не больше пяти часов точно. Прищурившись, я разглядела ублюдка Дилана, что бесцеремонно облапал меня везде, где только можно и нельзя.

— Доброе утро, красотка, — поздоровался парень и резво запустил в меня бутылку с водой. — Понимаю, что ты привыкла к более комфортабельным условиям, но это единственное, что я могу тебе предложить в качестве душа и банально утолить жажду.

— Мерзостный выблядок, — прошипела я. — Какая женщина родила и воспитала в тебе столь отвратительное животное?

— Должно быть, та же, что и тебя, — язвительно протянул он.

— Спасибо за твоё великодушие, — рыкнула я. — А теперь катись отсюда к чёртовой матери!

— Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, стерва, — буркнул он, присаживаясь передо мной на корточки. — Приведи себя в порядок. Не хочу, чтобы тот, ради кого тебя здесь держат, подумал, словно мы плохо к тебе обращались.

— О ком идёт речь? — кое-как расправившись с миниатюрной крышечкой, поинтересовалась я.