— Но ты была не прочь, судя по тому, сколько раз назвала мое имя.

Протягивает стакан с водой.

— Ияр! О да, Ияр! Что ты делаешь, Ияр! Я так скучала!

— Заткнись! Не собираюсь слушать этот срам! Говори, зачем притащил?

— Конечно скажу и даже покажу! Вот тема для нашей беседы.

Отпружинивает с атласных простыней. Включает плазму. Побежали заголовки.

«Молодой миллионер подмочил свою репутацию».

«Олигарх года устроил соревнования по прыжкам в воду стилем "Топор"».

«Смывайся. Ремейк».

«Черноволосая сирена утащила на дно горного льва! Кто она?»

«Эскортница решила утопить своего ёба…ря-магната! За что?»

«Невеста или обиженная любовница?»

Наверно, очки разбились и показывают не ту реальность. Обворачиваюсь простыней.

Везде-везде похожа на шалаву. Просто конченую поблядуху.

— Впечатляет, правда? — шепчет на ухо. — Это не все! Гребаные тиктокеры наштамповали видео, которые до сих пор не заблокировали. Любуйся!

Людям скучно жить, раз создают такой бред.

— Что с лицом, подруга? — резко притягивает за талию к себе, заставляя врезаться головой в его грудь.

— У меня нет слов! Не хотела всего этого! Недоразумение.

— Да что ты! С чего должен верить? Может, вы с папулей и братцем вынашивали чудный план все эти годы? Подмочить мою репутацию.

— Что ты несешь? Убери медвежьи лапищи от меня! — отчаянно сопротивляюсь, но это то же самое, что колотить скалу. — Нарушаешь мое пространство.

— В прошлый раз ты вырядилась как дешевка. Нацепив кусок материала. Приперлась в обнимку с моим засранцем-братом внутрь и не задумывалась о пространстве. Может, ты и с ним в сговоре?

— Марана! — останавливаюсь передохнуть, упираясь в стальной торс руками.

Великодушный, воспитанный молодой мужчина, в отличие от животных!

Притягивает еще сильнее, пленяя в цепких оковах. Опасность! Жаркое дыхание опаляет кожу, еще немного, и останется пепел.

— Значит, ты, Аксинья Полякова, сознаешься? В своих грязных замыслах?

Смотрю в упор. Слова иголками застревают в горле. Как долго ждала этой встречи. Выдерживаем паузу немых вопросов и ответов. Сжимает крепче за талию.

Пожирающим взглядом гипнотизирует. Подавляет волю. В его зрачках разгорается костер, танцуют сатиры, играя на скрипках! Облизывает свои тонкие губы с маленьким шрамом на верхней губе. Хочется прикоснуться, только губами. Начинается пожар по всему телу и на щеках особенно, не выдерживаю, отвожу взгляд.

— Что ты хочешь от меня? — еле слышно мямлю.

— А что можешь предложить?

Прижимает к рельефной груди. Проводит по оголенному участку спины вдоль позвоночника. Вытягиваюсь струной, дыхание нещадно ускоряется.

— Тому, у кого все есть? — зарывается ладонью в мои волосы, поглаживая затылок, заставляя смотреть только на него.

Облизываю пересохшие губы.

— Аксинья, думай хорошо, — проговаривает в губы шепотом, еле касаясь.

Закрываю глаза от странного предвкушения.

— Сколько же отвратительных мыслей в твоей голове.

Я в коме! «Давай целуй меня-я-я!» — кричит внутренний голос! Готова продать душу.

По инерции вытягиваю губки навстречу.

Получаю щелчок по носу, грубо разрывает объятия. Теряю равновесие. Плюхаюсь на кресло. Становится зябко и противно от самой себя. Хочется снова плакать.

Акси и Ияр

Да что не так с ней? Опомнившись, хочу быстрей отстраниться. Ее магнетизм раздражает и распаляет похоть одновременно. Превращается в настоящее наваждение. Ничего еще не произошло. Полдня прокручиваю все, что могу с ней сделать. Зараза сбивает с пути истинного. Хочу ее, но не так. По-другому. Тоже хочет. Может говорить любую ложь, но тело… тело скажет всю правду. Оно не умеет врать.

Бля… что я несу. Братан, держать дистанцию! Не забывать о своей цели! Щелкаю по носу. Отхожу.

— Будешь работать на меня! — как можно жестче отчеканиваю.

Отвернувшись, достаю договор, кидаю на стол.

— Подписывай! С завтрашнего дня начнется бессрочная служба в моей империи во благо твоей семье. Отказаться не можешь. Пожаловаться некому, сбежать не удастся! Последствия… до них лучше не доводить. Вопросы? Не слышу! Хотя какие могут быть вопросы! Хватит ломать комедию, игры в невинную овечку окончены. Таких девушек изобретательных встречал немало. Все хотели свое место под солнцем. Ты, конечно, преуспела, за это плюс. Головняк замутила. Не знаю, какой план был в операции «Встреча через время», плевать, но у тебя есть то, что надо мне. Принесёшь мне в зубах. Вопросы? Не слышу! Не может быть, у птицы-говорун закончились слова? Оглохла? Вопросы! — разворачиваюсь.

Около панорамного окна стоит маленькая девочка, перевоплотившаяся из девушки-амазонки! Профиль идеален, и только один изъян — маленький шрамик на верхней дрожащей губе. Уверен, половину не слышала моей речи. Лицо освещают красные лучи заходящего солнца, что придает черным волосам огненный окрас. Взгляд устремлен за горизонт, она — где-то там, не здесь. Отчего зеленые глазищи становятся еще насыщенней, но они наполнены до краев слезами. Сжимает предплечье, борется с собой. Один раз долго моргает, может сложиться ощущение, что закрыла глаза. По щеке скользит кристально чистая слеза. Скатившись к подбородку, капает на грудь.

Не люблю женские слезы, они лживы, как и сами женщины. Но сейчас мерзкий осадок оседает от сказанного. Хера делаю?

— Правда красивый закат? Жаль, что за красотой не сразу можно различить уродство и безнадежность.

— Ой, уволь меня от этой прозы. Индийского кино обсмотрелась? Топай сюда.

— Это что? Договор займа между ОАО «Платина Treid» и ООО «Самоцвет Дона», — читает вслух по слогам. Замолкает на полуслове. Озадаченно пробегает еще раз.

Выгибает бровь, молча требует объяснений.

— Ты…

— Заткнись. Читай дальше, а точнее, переходи к последней странице, четвертый абзац! Время — деньги! Тик-так! Долго соображаешь. Наверно, побочка.

Чиркаю зажигалкой.

Зыркает своими зелеными блюдцами.

— Читай, читай! Ну же! Не стесняйся, милая! Это честь для тебя, не каждому такой шанс выпадает: трудиться у нас без собеседования. Папа будет гордиться, — делаю затяжку, испытывая величайшее наслаждение от ненависти на милом личике.

— Полякова Аксинья Олеговна является директором компании «Самоцвет Дона». Договор займа на пять миллионов рублей, по плавающей ставке — шестнадцать процентов… Это шутка, Ияр? Шутка?

— Нет!

— Че ты лыбишься? Тебе весело? Весело от этого шоу? Что вообще происходит? Ничего не понимаю. Притащил сюда, обвиняешь и хочешь втянуть бог знает во что? Долбаный псих.

— Не могу отрицать! Кайфую, родная!

— Да ничто меня не заставит это подписать! Понял! Сочинение твое! Эту липу!

— Эх, Аксинья, Аксинья, умная же девочка. Юрист, как-никак, а прикидываешься истеричной дурой.

Сажусь в кресло, закидывая ноги на стол, выпускаю дым ей в лицо.

— Не привык врать! Твой брат-недоумок подписал, не читая! Сейчас процент — шестнадцать, а завтра будет девяносто. Сложил полномочия. Подставил тебя. Его разыскивают, ты в курсе? Судя по твоему кислому лицу, Акси, — нет.

— Ложь! Ты врешь! Тошно тебя слушать!

— Придется! — выпускаю кольцо дыма. — На чем я остановился? Ах да! Его ищут не только коллекторы, правоохранительные органы, еще и плохие дяди. Толкал им пустышку. Он по уши в какашке и даже заложил свой дом! Но ты же не бросишь в беде?

Встаю, обхожу стол, обнимаю ее сзади! Меня опять ведет, но, черт возьми, это надо.

— Отойди! Не приближайся! — Брыкается. Сдавливаю сильнее, ахает! Больно!

— Много говоришь. Обычно мои протеже мало говорят, но много делают. Даже в перерыв постоянно рот занят.

— Неинтересно.

— Тогда читай внимательней, юрист!

Утыкиваюсь в ее затылок! Настоящий дурман. Пахнет охуит…но. Чувствую себя животным, обнюхивающим свою самку в период спаривания. Интересно, правда девственница?!